Клетка 2088. Книга 1

Нелл Н.

– Итак, приветствую Вас, коллеги. Сегодня мы в несколько расширенном составе. Сейчас объясню почему. Как Вы уже слышали, до следующего Конгресса остался считанный год и активные поиски, как назвал их господин Новиков, должны смениться впечатляющими результатами. В прошлом году мы преуспели в создании нового поколения комплексных антиоксидантов. Но сегодня, наряду с текущими задачами, в планах LGT – универсальный реконструктор генома.

Сарт оживился, не веря своим ушам. Он даже отбросил привычную ухмылку и, подмигнув Ирине, ущипнул себя за ухо в доказательство того, что не спит.

– Возможно, не все знают, что работа над реконструктором велась ещё в конце 60-х прошлого столетия. Профессор Сторин получил довольно интересные результаты, но проект был закрыт по причине отсутствия

финансирования. Однако, есть предположение, что ученому все же удалось завершить исследования и даже испытать препарат на себе и своей подруге. Результат неизвестен, так как Евгений Иванович погиб в авиакатастрофе, а о его возлюбленной с тех пор ничего не слышно. Проектом Реконструктора Генома, по крайней мере в том виде, в котором он представлялся Сторину, мы не занимались. Соотвественно, универсального комплекса, перезапускающего геном, пока не существует. Мы вынуждены вернуться к первым разработкам Сторина или изобрести нечто новое. Думаю, что первый путь может быть существенно короче. Итак, коллеги, у нас есть год! За это время нам предстоит синтезировать экспериментальный образец реконструктора и презентовать его на следующем Конгрессе Генетиков. Это проект государственной важности. Специально для него создаётся группа ученых, руководителем которой назначен Ваш покорный слуга. Все присутствующие здесь войдут в эту группу.

В кабинете воцарилась тишина. Никто не знал, как реагировать на заявление Главного: радоваться или паниковать? Нет никакой гарантии, что через год работа будет успешно завершена и каждый из присутствующих останется в большой науке. Главный коснулся экрана, на котором появилось распоряжение генерального директора LGT и указ Президента.

– Если вопросов нет,– добавил он, то позволю себе перейти к текущим задачам.

Кузнецов сделал небольшую паузу, окинул взглядом коллег, лица которых по-прежнему выражали ступор, а потом продолжил:

– Я понимаю ваше удивление. Для меня самого этот указ стал неожиданностью. Тем не менее, он есть! Напомню, что проект РГ абсолютно конфиденциален. Все материалы в доступе для ограниченного круга присутствующих здесь сотрудников. Добавлю, что предстоящие исследования будут проводиться под защитой и контролем со стороны научного департамента ФСБ.

Только сейчас многие из присутствующих заметили, что в проеме смежной с кабинетом Главного комнаты стоит мужчина приятной наружности в безупречном сером костюме. Он вышел из укрытия и встал рядом с Кузнецовым.

– Коллеги, – продолжал Главный, – Позвольте рекомендовать нашего партнера из департамента науки ФСБ Сергея Смирнова. Он будет курировать этот проект. Еще раз повторюсь, коллеги, вся представленная здесь и полученная в процессе работы информация в дальнейшем должна оставаться исключительно между участниками группы.

Легким жестом он пригласил Смирнова занять место перед экраном, а сам вальяжно устроился в кожаном кресле, предварительно отодвинув его немного в сторону. Сергей Смирнов обратился к ученым:

– Еще раз напомню, коллеги, что это стратегический проект. Поэтому Вы не будете испытывать недостатка в интеллектуальных и технических ресурсах для решения поставленных перед вами задач. В двух словах расскажу о материалах архива. Остальное Вы изучите самостоятельно.

Смирнов коснулся экрана, на котором появился слайд с изображением папки «Реконструктор генома. 1968год». Он прокомментировал несколько слайдов с формулами и диаграммами, вкратце описав суть эксперимента, и ещё раз коснулся экрана. На видео-стене появился слайд с изображением космического пространства, в центре которого находилась обитаемая планета, защищённая прозрачным куполом замкнутой био-системы и заключил:

– Ваши коллеги из Института Космических Исследований уже презентовали Президенту экспериментальный образец замкнутой био-системы, способной поддерживать комфортную среду для жизни в любом уголке Вселенной. Господин Президент ждёт результатов от генетиков. После синтеза РГ и клинических исследований планируется подготовка первой группы добровольцев для высадки в первом космическом оазисе предположительно на территории Луны. Я закончил. Петр Андреевич, Вам слово.

Главный встал и коснулся экрана, на котором появилась упаковка препарата МИТАЛОК.

– Хочу

напомнить, Евгений Сторин – автор и разработчик этого препарата. МИТАЛОК был впервые синтезирован в 1969 году и протестирован на группе добровольцев. Сильнейший адресный антиоксидант, носителем которого является заряженная наночастица был неоднократно усовершенствован. Обновленные версии существенно увеличили продолжительность жизни. Сегодня тем, кто проходил клинические испытания последней версии препарата уже 98-100 лет, но их биологический возраст не превышает 63-х лет. Этим я хочу сказать, что у нас есть успешный опыт продолжения разработок Сторина. Только теперь задача усложнилась: нам предстоит создать принципиально новую формулу, которая, возможно, полностью приостановит возрастные изменения или сможет существенно их подкорректировать. Иными словами, генетический возраст для каждого сможет стать предметом выбора!

2. АМНЕЗИЯ

Пятница. 28 мая. 2088 года

Двери открылись, впустив ослепительный свет в холл городской больницы. Пришлось зажмуриться, чтобы привыкнуть. Я выхожу на улицу и с наслаждением вдыхаю весеннюю свежесть, слышу воробьиные трели, чувствую, как ветер миксует ароматы цветущих газонов. Сегодня 28 мая 2088 года. Я медленно спускаюсь по ступенькам, на мгновение останавливаюсь, чтобы осмотреться. На противоположной стороне больничного парка вижу выход в город и уверенно направляюсь к нему. Теперь я чувствую полную свободу: от больничных стен, от процедур, от обязательств и воспоминаний. Я человек без прошлого – и это результат временной потери памяти. Амнезия – с таким диагнозом я поступила сюда месяц назад. Но теперь уже все позади. Я иду по дорожке. В руках у меня тонкий пластиковый пакет с выпиской из истории болезни и повесткой в отдел социальной полиции на имя Вероники Соловьевой. Врачи сказали, что амнезия случилась в результате удара, но спровоцировал её стресс. Меня забрала скорая, после того, как я упала на улице, потеряв сознание. Сначала я вообще ничего не помнила. Ситуацию усложнило то, что при мне не оказалось ни документов, ни страховок, ни мобильного. А, главное, меня никто не разыскивал. Целый месяц врачи взывали к моей памяти, сканируя мозг и пичкая меня пилюлями. Через пару недель я начала что-то вспоминать. Сначала появилась уверенность, что меня зовут Ника. Потом всплыла и моя фамилия – Соловьева. Я вспомнила, что приехала в Москву к маме Вере. А вот откуда и когда – ничего не помню. Похоже, доктор прав и мой мозг упорно избегает каких-то воспоминаний. Тем не менее, в моем неокрепшем сознании проявился еще и адрес: Нагатинская набережная, дом 13, квартира 1225. Он крутится на языке и в голове, заставляя чувствовать себя ребенком, заучившим наизусть название улицы, номер дома и квартиры, чтобы не потеряться. Не хватало только ключа на веревочке. Хотя, он тоже нашёлся. Получая вещи в гардеробе, в кармане плаща я обнаружила ключ. Там же немного наличных. Так что, все не так уж плохо. Кстати, скорая забрала меня на Кленовом бульваре, а это совсем недалеко от той самой Нагатинской набережной, которая не выходит у меня из головы. Значит есть надежда, что адрес действительно мой. Вообщем, доберусь до Коломенской, а там, в случае неудачи, пойду в местное отделение социальной полиции…

Рассуждая обо всем, что случилось, Ника вдруг вспомнила недавний разговор со своим доктором, профессором Лесковым. Дней десять назад он с обходом зашел в палату и, устроившись на низком подоконнике и начал задавать дурацкие вопросы: Как дела? Как себя чувствуем?.. Ответы не появлялись. Ника смотрела на профессора и виновато улыбалась.

– Хотелось бы, конечно, знать про себя немного больше,– сказала она.

– Ты уже кое-что знаешь, Ника.

Темный силуэт Лескова выделялся на фоне светлого окна. Ника неподвижно сидела на кровати в окружении жизненно важной аппаратуры и старалась не смотреть на профессора. Ее взгляд был устремлен дальше: на ветви деревьев с едва пробившейся листвой, на белую дымку облаков, в бесконечную синеву майского неба. Там – свет, здесь – тень. Безликая тень профессора и робкая фигура пациентки – все в духе мистических триллеров, где главная героиня теряет связь с реальностью. Еще большую убедительность происходящему придавал большой монитор с результатами сканирования мозга.