Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса (сборник)
Шрифт:
– В каком смысле?
Удивительно – посторонний человек принимает участие в ее судьбе! «Мы, – говорит, – должны решить». Как будто это само собой разумеется, что он станет помогать ей.
– Как мы докажем, что шизофрении у вас нет?
Лихо вытащив сигарету из предложенной пачки, Марина закурила.
– Это невозможно, Ян Александрович. Вы читали в детстве книги про приключения?
– Конечно.
– Помните, во многих из них описано, как связанные люди дергаются, пытаясь освободиться, и от этого веревки затягиваются еще туже? Это моя ситуация. Если я сейчас начну рассказывать, что меня отравил Спирин, все
Сегодня утром Георгий сказал ей, что готов заявить о себе как об отравителе. Он предлагал это вполне серьезно, прикинув, что скорее всего ему дадут условный срок, а если взять хорошего адвоката… Она, конечно, наотрез отказалась.
Но как заставить признаться Спирина? И вообще, как он все это провернул?
– Стоп, Ян Александрович!
Колдунов, собиравшийся открыть форточку, так и застыл с поднятой, словно в пионерском салюте, рукой.
– Вы сквозняков боитесь?
– Нет, – смутилась она, – я про Спирина. Это не он меня отравил. Он был в то время в Москве. Как раз от мужа умершей пациентки скрывался.
– Ну да, – разочарованно протянул Колдунов, – поручить такое деликатное дело аспиранту он, конечно, не мог. Получается, вы остаетесь с диагнозом?
– Получается так, – вздохнула Марина. – Знаете, а может, у меня реально шизофрения, просто Твердохлебов ошибся?
– Кто угодно, только не он!
Уверив ее в компетентности психиатра, Колдунов позвонил на кафедру оперативной хирургии. Через пять минут пылкой дискуссии Марине было обещано место преподавателя.
Вернувшись домой, она занялась заметками для журнала. Ведь неизвестно еще, возьмут ли ее на это место…
Поздний обед, он же и ужин – это самая интересная трапеза дня, ведь люди, вернувшиеся домой, нуждаются не только в калориях, но и в положительных эмоциях. Последние вызываются как вкусом, так и видом еды, к тому же эстетическая подача блюд позволяет сэкономить на их ингредиентах.
Второе правило – чем больше блюд, тем дешевле обходится каждое из них.
Таким образом, оптимальный вариант – салат, суп, второе и компот (кисель, желе, мусс – то, что нормальные люди не готовят).
Образно говоря, суп – это центр, стержень обеда, а второе и салат – фланги, находящиеся в зеркальном соотношении: чем богаче салат, тем скромнее второе, и наоборот. Известно, что настоящая женщина из всего может сделать шляпку, скандал и салат. Это абсолютно верно, салат можно придумать из любой комбинации продуктов, только нужно сохранять то, что необходимо и для шляпок, и для скандалов, то есть стиль. В отношении салата стиль заключается в том, чтобы правильно выбрать заправку. Здесь не надо самообманов, уступок диете – если салат жирный, сытный, то и заправьте его майонезом, а легкий, овощной – маслом или лимонным соком. Или сухим вином, если у вас осталось после праздника на дне бутылки. Импровизируйте, и вы откроете для себя необыкновенно вкусные сочетания!
Странно, но перед встречей с Леной Георгий совершенно не волновался, хотя разговор предстоял тяжелый. Приготовив, как обычно, термос с вакциной, он сидел в своем кабинете
Когда она появилась, он запер дверь и убрал ключ в карман брюк.
– Что с тобой? – улыбнулась Лена, усмотрев в этих приготовлениях рецидив былой страсти.
– Сядь, пожалуйста. – Георгий подвинул ей кресло. – Устраивайся поудобнее и рассказывай, как ты отравила мою жену.
Она изумилась, как будто искренне:
– Не поняла?
– Ты все поняла. Мы не собираемся заявлять в милицию или куда там полагается. Просто Марина должна точно знать, что она не сумасшедшая и в ее галлюцинациях виновата ты.
– Я? Но каким образом?
Спокойствие Лены поражало! Она даже не возмутилась, что ее обвиняют в таких ужасных вещах. И кто обвиняет? Человек, месяц назад клявшийся ей в великой любви!
– Каким образом, это тебе виднее. Я думаю, ты купила на рынке что-то типа ЛСД и подмешала в Маринин кофе.
– Хорошо, что ты заговорил о кофе. Я замерзла и с удовольствием бы выпила чашечку.
Он не думал, что все произойдет так буднично. Он-то ожидал бурных сцен, слез, оскорблений!..
– А еще я бы хотела понять, откуда родился такой готический сюжет?
– У Марины был интоксикационный психоз. А кому надо было ее травить, кроме тебя?
Чайник зашумел и отключился с громким щелчком. Лена встала и, насыпав в чашку растворимый кофе, налила кипяток.
Георгий грустно наблюдал за ее движениями – неужели так недавно он готов был отдать за это весь мир?
– Ты себе льстишь, дорогой. Да, я хотела выйти за тебя замуж, но не настолько же! Ну ладно, допустим, я поперлась на наркоманский рынок, рискуя попасть в ментовку, купила дури, каким-то образом накормила ею твою жену… – Лена ухмыльнулась и погладила его по руке. – А какой смысл?
Он немного растерялся:
– Как это – какой смысл? Ты хотела устранить Марину.
– Ну, дорогой, ты даешь! – Лена как-то очень по-мужски хлопнула себя ладонью по коленке. – Совсем война с головой? На пару с женой умом тронулся?
– Не груби.
– Тогда закончим этот разговор. Мне нечем ответить на твои обвинения.
– Лена, просто признайся. Из твоей затеи ничего не вышло, так имей совесть хоть немного поправить вред, который ты нам причинила. Марина из-за тебя получила психиатрический диагноз. Я понимаю, ты не пойдешь в психиатрическую клинику с заявлением, что накормила ее галлюциногенами, и заставить тебя мы не сможем, так признайся хотя бы мне!
Лена фыркнула и смешно наморщила носик.
Он вспомнил, как ему нравились такие ее гримаски. А сейчас он смотрел на нее и не верил, что сходил по этой женщине с ума. Словно из его памяти, как из компьютерной, стерли большую, но ненужную программу. Не испытывал он и гнева, только тупую досаду на себя – ведь это он сам заварил такую кашу!
Не притронувшись к кофе, Лена пошла к двери, но на полпути остановилась.
– Давай включим логику и здравый смысл. Ты же у нас профессор! Для начала определим цель. Моей целью было выйти за тебя замуж, верно? А для этого нужно было создать вакансию. Так?
Георгий мрачно кивнул. Он жалел, что начал этот разговор. Какая разница, сознается Лена или нет? Она посторонняя, а посторонние пусть творят какие угодно козни – им с Мариной ничего не страшно, пока они оберегают и утешают друг друга.