Клиника смерти
Шрифт:
– Почему бы не дождаться, когда их наберется тысяч пять, Смитти, и все прояснится? Зачем то есть волноваться из-за семерых? О чем вы думали, черт возьми, когда их было только трое?
– Тут есть свои тонкости. Мы не уверены, что их семь. Мы, в общем, не до конца понимаем, что, в сущности, происходит. Четыре смерти, судя по всему, – это воля Господа.
– Возьмем на службу и Бога, нет проблем, – сказал Римо. – Вместо меня. Чиун, кстати, считает, что Бог справляется со своими обязанностями не слишком удачно и мог бы отойти от дел.
– Прошу вас, перестаньте. Известно, что на жизнь пятерых из семи были совершены покушения, неудавшиеся только благодаря усилиям полиции. Но вскоре один умер от болезни почек, двое от кровоизлияния в мозг, один от остановки сердца…
– Ближе к делу.
– Так мы потеряли некоего Боулдера, который выполнял важную работу в налоговой службе. Во время операции у него отказало сердце. По словам медиков, удаление аппендикса прошло успешно, но пациент умер. С ним был связан другой человек, которого мы хотели бы сохранить живым, а это, кажется, будет трудно.
– Ладно, – сказал Римо. – Я все сделаю. Запросто. Положитесь на меня. Я прослежу, чтобы у него был низкий уровень холестерина и чтобы он регулярно делал зарядку. Потом я займусь его сердцем и легкими. Профилактика – залог здоровья!
– Это не ваша забота. Я хочу быть уверен, что на него не рухнет дом или его не собьет машина.
– А если у него все-таки случится сердечный приступ?
– Мы не уверены, что упомянутые четыре смерти произошли по воле Господа. Нужно все точно выяснить. Вы должны сохранить жизнь этому человеку, защитись его от воздействия сил явных и тайных. Вы должны проследить, чтобы в течение какого-то времени – скажем, месяца – с ним ничего не произошло. Если кто-то проявит активность, необходимо пресечь попытку, выяснить, откуда исходит опасность, устранить ее источник. Затем можете продолжить отдых. Ясно?
– До некоторой степени. Скорее всего, мне понадобится собака-ищейка.
– Знаете, Римо, чем старше вы становитесь, тем меньше я вас понимаю.
– Как и я вас, Смитти.
– Я не изменился с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать лет, Римо.
– Охотно верю, – сказал Римо и сосредоточился на личности своего подзащитного.
Его звали Натан Дэвид Уилберфорс, и жил он в Скрэнтоне. С матерью. Не любил громкого шума.
Глава третья
Агенты казначейства должны были немедленно покинуть дом Уилберфорсов по трем веским причинам. Миссис Уилберфорс пообещала изложить их, если агенты присядут – нет, не на диван, разве они не видят, что на нем покрывало, и не на складную кровать – это для гостей. Ничего, пусть постоят.
– Вы явились в мой дом, принесли на ботинках уличную грязь, ваши шляпы где только не валялись, вы употребляете сомнительные выражения в присутствии Натана Дэвида. Вы говорите, что Натану Дэвиду угрожает опасность, и вы собираетесь защитить его. Но кто защитит Натана Дэвида от грязи и сквернословия? Конечно, ни один из вас, – произнесла миссис Уилберфорс с негодованием.
Ее массивная грудь возвышалась под складками платья как неприступный бастион. Она была шести с лишним футов роста и весила, по оценкам агентов, добрых двести сорок фунтов. Если она и не играет за «Питтсбург стилерз», подумал вслух один из агентов, когда хозяйка не могла их слышать, так лишь потому, видимо, что ей не нравится беспорядок в раздевалках.
– Мадам, ваш сын является заместителем директора, он важное лицо, а у нас есть все основания полагать, что его жизнь в опасности.
– Я знаю, что ему грозит опасность. Общение со всякими типами.
– Нам известно, что в прошлом месяце машину господина Уилберфорса пытались испортить. Под предлогом установки нового глушителя хотели снять тормоза, если не ошибаюсь.
– Откуда вам знать, что они пытались сделать? Вы же никого не поймали.
– Но мы помешали ему.
– Рада за вас. Натан Дэвид отныне будет ездить на автобусе. Так вам будет спокойнее?
– Не совсем, мадам. Мы должны все проверить. У нас есть приказ охранять господина Уилберфорса. Мы надеемся на вашу помощь. Для его же блага.
– О благе Натана Дэвида я позабочусь сама.
– У нас есть приказ, мадам.
Но когда в полдень агенты связались со своим, начальством, то узнали, что приказ отменен, и решили, что миссис Уилберфорс с Вандаллия-авеню, 832, имеет какие-то связи в верхах. Агентов быстро отозвали.
– Не задавайте вопросов, – сказал им шеф. – Указание получено сверху. Ничего не могу вам объяснить.
Когда все трое зашли откланяться в кабинет Уилберфорса, он беседовал с новым служащим, худощавым человеком с выступающими скулами и очень широкими запястьями.
– Мы хотим попрощаться и пожелать вам всего наилучшего, мистер Уилберфорс.
– О, благодарю, – сказал Уилберфорс. – Я с удовольствием пожал бы вам руки, но вы, к сожалению, уже на пороге.
– Да вы никогда этого и не делаете, мистер Уилберфорс, – заметил агент, говоривший от имени всех троих.
– Ну, тогда, наверное, не стоит и начинать, – сказал Уилберфорс и нервно усмехнулся. Это был полноватый, аккуратно одетый человек сорока с лишним лет. Его письменный стол сверкал чистотой, а бумаги на нем были разложены столь тщательно, будто это были хирургические инструменты.
Когда агенты ушли, Римо положил ноги на стол.
– Сэр, о, сэр! Это мой стол! – возмутился Уилберфорс.
– Ну и что? Я просто посижу и не стану мешать вам.
– По-моему, раз вы хотите работать со мной, мы по меньшей мере должны хотя бы понимать друг друга. Так вот: я люблю чистоту и аккуратность.
Римо взглянул на свои ботинки. Они блестели. Он в недоумении посмотрел на Уилберфорса.
– Мой стол. Ваши ноги лежат на моем столе.
– Да, – сказал Римо.
– Не соизволите ли убрать их?