Клинки для Франции
Шрифт:
– Зачем же было так все усложнять? – недоверчиво спросила я. – Если хочешь избавиться от человека, то чего уж проще – нож в спину, и все дела!
– Луиза на это не осмелится, – покачала головой Франсуаза. – Этот человек слишком силен и могуществен...
– Во Франции есть только один человек, которого Луиза может так сильно ненавидеть, – сказал Этьен, пристально глядя ей в глаза. Она опустила голову, затем подняла ее и встретилась взглядом с моим другом.
– Да, – всего лишь вымолвила она.
– Для Франции это будет ударом, – пробормотал Этьен, – если ему не повезет. Но, моя госпожа, Роджер Хауксли не придет туда, чтобы забрать его...
И он коротко рассказал ей о том, что видел на берегу.
– Тогда наемники сами его убьют, – с горечью произнесла она. – Они ни за что не дадут ему уйти. Ими командует Жан, правая рука Луизы...
– И Рено де Валенс, – добавил Этьен. – Теперь я все понял – ты была как раз в этой шайке, Агнес. Интересно, знает ли д'Аланкон о заговоре?
– Нет, – ответила Франсуаза. – Но Луиза намеревается извести его, поэтому использует его самого доверенного человека – Рено де Валенса. О, Боже, мы теряем время! Прошу вас, помогите ему! Поедемте вместе со мной к таверне "Ястреб"! Может быть, мы еще успеем его спасти, если опередим наших врагов. Я убежала из дворца и скакала всю ночь во весь опор, так, пожалуйста, помогите мне сейчас!
– Франсуазе де Фуа никогда не придется просить дважды Этьена Вильера, – каким-то напряженным, неестественным голосом произнес Этьен, стоя в полосе призрачного лунного света со шляпой в руках. Возможно, это была всего лишь игра луны, но мне показалось странным выражение его лица – почему-то вдруг смягчились его резкие черты, ставшие таковыми за время дикой жизни бродяги, и он выглядел совсем другим человеком – благородным и утонченным.
– И вы, мадемуазель! – Придворная красотка повернулась ко мне, протягивая руки. – Вы не должны преклонять передо мной колени – вот, смотрите, это я стою на коленях перед вами!
И она тут же грохнулась на колени в придорожную пыль. Я поморщилась, увидев, как на ее глазах вновь заблестели слезы.
– Вставайте, девушка, – неуклюже буркнула я, вдруг чего-то застыдившись. – Не надо стоять передо мной на коленях. Я помогу всем, чем смогу. Мне ничего не известно о дворцовых интригах, и то, что вы сказали, мне не совсем понятно, но что мы сможем сделать – мы сделаем!
Всхлипнув, она поднялась и, обвив своими нежными руками мою шею, поцеловала меня в губы, что привело меня в совершенное замешательство. Я вдруг поняла, что меня поцеловали впервые.
– Пошли, – грубовато сказала я. – Мы теряем время.
Этьен поднял Франсуазу и усадил ее в свое седло, усевшись сзади, а я взгромоздилась на своего огромного черного коня.
– У тебя есть какой-нибудь план? – спросил меня Этьен.
– Никакого. Мы будем действовать по обстоятельствам. Сейчас нам надо как можно быстрее мчаться в таверну "Ястреб". Если Рено потерял время, разыскивая меня, – а я в этом не сомневаюсь, – то он и его наемники еще не успели добраться до таверны. Если они все же уже близко к ней – что ж, у нас всего два меча, но они стоят многих!
Я принялась перезаряжать пистолет, взятый у Этьена, а это было нелегкой задачей – в темноте, да еще на полном скаку. Поэтому что за беседа происходила между Этьеном и Франсуазой, я не знаю, но их неразборчивое воркование время от времени доносилось до моих ушей, причем в его голосе звучала незнакомая мне нежность, что было очень странным для такого бродяги, как Этьен Вильер.
Наконец мы подъехали к таверне "Ястреб", силуэт которой неясно вырисовывался на фоне темного неба. Таверна почти полностью была погружена во мрак, если не считать тусклого фонаря, освещавшего общую комнату. Над таверной стояла гробовая тишина, а в воздухе чувствовался запах свежепролитой крови...
На дороге перед таверной лежал человек в ливрее лакея; его белое удивленное лицо невидящими глазами смотрело на звезды, а костюм его был залит кровью. Возле двери распростерлась фигура в черном плаще, рядом валялись обрывки пропитанной кровью черной маски. Его лицо вряд ли узнал бы даже близкий друг – оно напоминало кровавое месиво.
Внутри, у самых дверей, лежал другой слуга, из пробитого черепа которого все еще вытекал мозг, а сам он продолжал сжимать сломанный меч. Общая комната представляла собой нагромождение сломанных скамеек и изрубленных столов, обильно залитых кровью. Третий слуга, скрючившись, лежал в углу; на его пропитанном кровью костюме было не меньше дюжины колотых ран от меча. Над помещением висела неестественная звенящая тишина.
Франсуаза, закрыв лицо руками и глухо застонав, упала на пол, охваченная ужасом от увиденного, и Этьен тут же бросился ее поднимать.
– Рено со своими головорезами уже был здесь, – сквозь зубы проговорил он. – Они взяли свою добычу и ушли. Но куда? Хозяин таверны и его слуги, должно быть, в ужасе разбежались, и, пока не наступит день, они не вернутся.
Но, внимательно оглядывая с мечом в руке все уголки, я обнаружила за перевернутой скамьей фигуру, что скрючилась и замерла в безумном страхе. Вытащив ее оттуда, я увидела, что это девушка-служанка, которая тут же рухнула передо мной на колени, моля о пощаде.
– Не бойся, все уже позади, – терпеливо сказала я ей. – Никто тебя не тронет. Ну-ка, быстро расскажи, что здесь произошло.
– Люди в масках, – всхлипнула она. – Они внезапно вошли в дверь и...
– И ты не слышала топота копыт? – спросил Этьен. – Разве...
– Разве Рено предупреждает когда-нибудь своих жертв? – резко перебила я его. – Конечно, они оставили коней где-то поблизости, а сами тихо подошли к таверне. Пойдем, девочка!
– Они набросились на господина и его слуг, – зарыдала она. – На господина, который приехал сюда раньше и молча сидел здесь за кубком вина, как будто о чем-то думал или грустил. Когда люди в масках вошли, он вскочил на ноги и крикнул, что его предали...
– Ах! – издала крик ужаса Франсуаза де Фуа, заламывая руки.
– И тогда здесь началась борьба, убийства... смерть, – продолжала рыдать девушка. – Они убили слуг господина, а его самого связали и увели...
– Это он так отделал наемника, который валяется за порогом? – спросила я.
– Нет, он убил его из пистолета. Но главный из тех, что были в масках – такой высокий человек в блестящей кольчуге под плащом, – изрубил лицо мертвого своим мечом...
– Да, – пробормотала я. – Де Валенс не оставил бы его так – он не желает, чтобы кого-нибудь из его наемников узнали.