Клинки у трона

Садов Сергей Александрович

– Конечно нет! – Ольга ехидно посмотрела на меня. – Энинг, тебе еще учиться и учиться надо. Ты совершенно не представляешь, что такое королевский или любой другой двор. А слуги на что? Именно они и служат разносчиками всех сплетен здесь. Ведь у каждого из них есть в городе семья, с которыми они, по секрету, конечно, делятся новостями. А также узнают, что говорят в городе. Кстати, говорят, что новый барон на самом деле не ребенок, а могучий герой древности, чье сознание некие маги переселили в тело ребенка. Слушай, Энинг, ты уверен, что твой Мастер никого в твое сознание

не подселял?

Я хотел уже возмутиться, но тут понял, что она просто смеется и возмущенно фыркнул.

– Еще один слух говорит о том, что на самом деле ты великий маг, который научился изменять свой облик. Теперь ты ходишь в облике ребенка, чтобы усыпить бдительность своих врагов. Ведь никто не будет опасаться ребенка. Но эти два слуха из самых нелепых. Есть более правдоподобные…

– Хватит. – Я зажал уши руками. – Не хочу ничего слышать! Там еще не говорят, что на самом деле я всего лишь брат-близнец настоящего героя, которого я прячу в подземелье, а когда нужно совершить подвиг вытаскиваю его оттуда и заставляю поработать за себя?

Ольга восхищенно посмотрела на меня.

– Нет. До такого еще не додумались. Надо будет распространить твою идею. Энинг, ты всегда был мастером что-нибудь выдумать.

– Огромное спасибо, – простонал я. – Теперь ты превратилась в сплетницу.

– Ну, надо же чем заниматься в свободное время, – коварно улыбнулась она. – Подожди, вот я еще сама что-нибудь придумаю. Папочка говорит, что у меня очень богатое воображение.

Ольга со смехом увернулась от подушки, запущенной в нее и нырнула за дверь.

– Барон Веербаха, выходите из своего затворничества и идите встречать семью, – потребовала Ольга из-за двери. – Кстати, полагается, что я нахожусь вместе с вами. Так что вам надо быть вместе со мной. Когда все въедут в замок, то мы должны присоединиться к ним. Я вас жду.

Мы с Эльвингом переглянулись и расхохотались.

– Пошли, – сказал эльф. – А то она и в самом деле отправиться распространять какой-нибудь слух.

Эльвинг был уже готов, а вот мне пришлось натягивать на себя кольчугу, которую я утром не надевал. Через минуту мы были готовы и вышли в коридор, где нас дожидалась Ольга.

– Готовы? Тогда пошли. Кареты уже в любую минуту могут быть у замка.

Вспомнив лабиринт улиц, я подумал, что кареты, скорее всего, будут здесь минимум часа через полтора.

Но на этот раз права была Ольга. Едва мы успели сойти вниз, как в ворота замка, громыхая колесами по мостовой, въехала первая карета. За ней вторая, а следом показался отряд сопровождения. Мы с Ольгой и Эльвингом тут же оказались рядом.

Готлиб поднял руку, приветствуя меня.

– Никаких происшествий не было, милорд, – доложил он.

Я вздохнул. Хотелось бы мне сказать то же самое, но у нас происшествие было. Вот всегда мне так «везет».

Тут к нам подбежали слуги и сразу стало не до разговоров. Во дворе поднялась легкая суета. Слуги помогали дамам выйти из кареты, кто-то уводил наших коней на конюшни. Тут на крыльцо вышли Ратобор с Отто.

– Рад приветствовать у себя нового барона, – поздоровался со мной Отто, как будто мы не виделись только вчера.

Впрочем, необходимо было поддержать правила игры. Я поклонился.

– Для меня большая честь быть принятым в вашем замке, ваше величество.

Тут Ольга подбежала к отцу и повисла у него на шее. Если бы я не знал, что она виделась с ним только сегодня утром, посчитал, что дочь встретила отца как минимум после годовой разлуки. Вот ведь артистка. Но какой талант! Эльвинг тоже обратил на это внимание и насмешливо посматривал на нее.

– Артистка, – прокомментировал он.

– Энинг, ты уже здесь!

– Тише ты, – осадил я Рона. – По соображениям высшей политики предполагается, что я приехал вместе с вами.

– А-а, – уважительно протянул мальчишка. Потом немного подумал и спросил: – А что такое высшая политика?

– Тебе не понять, – трагическим шепотом объяснил Эльвинг, и в его глазах заплясали веселые искры. – Высокая политика, это когда главный политик забирается на самое высокое место и оттуда вещает свои решения. Они считаются непогрешимыми.

– Да? А почему я не видел такого в Амстере? – Рон недоуменно оглядел нас обоих. Тут сообразил, что Эльвинг смеется над ним, надулся. – Да ну вас!

В этот момент ко мне подошли родители, с интересом рассматривающие королевский замок, и нам сразу стало не до шуток. Необходимо было позаботиться о соблюдение этикета (скоро это слово будет вызывать у меня аллергию), позаботиться о размещении своих людей (это тоже «привилегия» барона) и переделать еще кучу дел. И если с Муромцем никаких проблем не было – он уже был около отряда великого князя, где у него было много друзей, и уже хлопал кого-то по плечу, кого-то выслушивал, в общем, был среди своих, то об остальных надо было позаботиться. Причем моя роль в этом спектакле была чисто формальной, поскольку обо всем уже позаботились слуги короля. Просто по Тевтонским правилам полагалось, что о своих людях заботится только барон. Это соблюдалось даже в королевском замке, хотя ясно, что здесь без помощи слуг ни один барон ничего не сделает. Тогда нашли компромисс – барон якобы распоряжается, а слуги короля якобы выполняя его волю, делают все, что нужно. Вот сейчас мне и приходилось заниматься этим спектаклем, делая вид, что я занимаюсь очень важным делом, и без меня слуги даже шагу сделать не смогут. Вообще, все эти обычаи и правила уже изрядно начинали действовать мне на нервы. В этом отношении Амстер гораздо предпочтительней – там не было столько различных ограничений и правил.

Выполнив свою часть «работы» я поднялся на крыльцо, где король беседовал с моими родителями.

– Вы уже устроили своих людей, милорд? – поинтересовался король.

– Устроил. – Я безуспешно попытался скрыть сарказм. – Только мне кажется, что если бы я не путался в ногах у ваших слуг, то мои люди устроились бы гораздо быстрее.

Отто неодобрительно покосился на меня. Я постарался быстро проглотить язык. В конце концов, гость не критикует обычаи хозяев. Хотя сейчас я уже не гость и, следовательно, имею право.