Клинок Судеб
Шрифт:
— Ладно, веди их ко мне, потом буду с тобой разбираться, — приказал Сигурд и, развернувшись, скрылся в своей пещере.
— Поднимайтесь, — обратился Альгорд к Ядрею, — толь не балуйте там у него, там много охраны.
— Это что, он в своём доме своих собственных людей боится? — Удивилась Синга. — Видать не сильно они ему преданы.
— Боится, у него там только самые верные люди, те, что держат всех в страхе, на страхе его правление держится, и вот на этом, — Альгорд указал пальцем вверх, — но, что-то я с вами разоткровенничался, ступайте, вот по этой лестнице вверх, как раз к нему и попадёте.
Ни о чём больше не спрашивая,
— Ты чего там затрясся, как заяц?
— Не люблю я этих верёвочных лестниц, не умею я по ним лазить, да и высоковато будет.
— Послушай, друг, или брат, как там тебя лучше называть, — Ядрей остановился, если ты так будешь себя вести, то мы долго не проживём, тебе стоит полностью мне довериться, здесь мой мир и мои правила игры и не здесь решать куда, как и зачем лезть, твоё дело тихонько сидеть и помалкивать. Понял?
— Понял.
— Значит, договорились, ты мне больше мешать не будешь.
— Нет, не буду.
— Вот и хорошо, двигаемся дальше.
— Ядрей, — окликнула парня снизу Синга. — Что ты там застрял?
— Так ничего, нога в верёвках запуталась.
— Тебе помочь?
— Нет, справился уже.
Они вдвоём вошли в пещеру, длинный коридор, освещённый висевшими на стенах факелами, уходил вглубь скалы. Факела горели неестественным, красным пламенем, отчего весь коридор казался залитым кровью. На серах и своде виднелись старинные рисунки, изображавшие охоту, войны и казни. Странные то были рисунки, странность их заключалась в том, что люди, изображённые на них, были неестественно велики. Эти великана побеждали во всех битвах, они были на местах палачей, на тех рисунках, где изображались казни, и скорее всего это были первые хозяева этих пещер.
Коридор вывел в большой зал, из которого, в разные стороны расходилось ещё несколько проходов, все они, кроме одного были тёмными и как успел заметить Ядрей, закрыты на кованные, железные решётки. Здесь в краях, где железо использовалось только для изготовления мечей и, в крайнем случае, инструмента, делать металлические решётки было большим расточительством. Но Сигурд пошёл на этот шаг, значит, он боялся тех проходов, или того, кто там скрывался.
«А может это не он делал решётки? Может это дело рук ещё тех, первых людей, которые жили здесь за много, много лет до Сигурда? — Подумал парень, — нужно будет получше присмотреться к ним. Но если их делали те, первые, чего они боялись? Эге, значит не настолько и они могущественны были, значит, все эти рассказы о детях Богов, это больше вымыслы, нежели правда, значит, не настолько они дороги были своим создателям и прародителям, коль те не оберегали их даже от тех, кто мог появиться из глубин земли. А это значит, что? А это значит не так уж и велик этот Сигурд, каким хочет себя представить. Ладно, это выясним чуть позже».
Зал, в который вывел коридор, был действительно большим, а может просто казался таким, из-за обилия неестественного красного света от множества факелов. По всем периметру зала стояли вооруженные воины, они стояли неподвижно и только лишь Сигурд, да стоявшие возле него, самые приближённые люди о чём-то тихо между собой разговаривали. Трон, на котором, восседал Сигурд, был неестественно велик, скорее всего, он здесь стоял ещё с тех времён, когда пещеры были заселены их прежними хозяевами. Высокая спинка, широкий и глубокий, на высоких ножках, он был настолько велик, что сидевший на нём нынешний правитель, казался смешным ребёнком, забравшимся в отцовское кресло. Его ноги не доставали до пола, и для верности кто-то, видимо по распоряжению Хозяина подставил впереди широкую колоду, на которую и опирался Сигурд. Эта неотесанная колода настолько не вязалась с добротно, даже скорее искусно сделанным троном, что увидевший эту картину Семён не выдержал и рассмеялся. Хорошо, что этот смех услышал только Ядрей.
Как только они вошли в пещеру, разговоры и шевеления возле трона закончились, люди замерли и посмотрели в их сторону. Молчаливая пауза длилась не долго.
— Вот и гости к нам пожаловали, — по лицу Сигурда расползлась зловещая ухмылка, — что же встали в проходе, не задерживайтесь и не бойтесь, заходите.
— А мы и не боимся, — ответил Ядрей, проходя вперёд. Тотчас несколько стражей покинули свои места возле стен и встали по бокам и сзади гостей, заключив их в полукольцо.
— Тогда рассказывай, щенок, зачем искал меня, — улыбка исчезла с лица Сигурда.
— Я не тебя искал, я искал работу, а работа у тебя должна быть. Ты воюешь, значит тебе нужно оружие, и я знаю, что хорошего кузнеца тебе здесь не найти.
— А ты дерзок парень, — Сигурд с интересом посмотрел на Ядрея. — Допустим ты прав, и мне действительно нужен кузнец.
— Я прав, ты же искал меня.
— Не перебивай меня, щенок! — Сигурд сорвался на крик, он не понимал, почему парень пришёл к нему сам, а когда он кого-то не понимал, он его боялся. — Да, мне нужен кузнец, но почему ты думаешь, что я тебя искал для этого, и что твоё мастерство удовлетворит мои потребности.
— Я не думаю, я знаю. Я знаю то, что делать вот те обрубки, которыми вооружена половина твоей армии, способны многие недоучки, которых ты подобрал в разорённых тобой селениях. Но тебя интересует не они, тебя интересует работа, которую начал мой дед, и которую он не успел закончить, именно поэтому Родгар не убил меня и привёл к вам в племя, именно поэтому он отдал меня на кузню к Крохар. И именно поэтому ты искал меня.
— Ты прозорлив, мальчишка, но и я не дурак, я закую тебя в цепи, и ты будешь делать всё то, что я тебе велю.
— Но тогда ты никогда не дождёшься, окончания работы вот над тем клинком, который висит у тебя на боку.
— А зачем тебе нужно, что бы работа была закончена?
— Меня не интересует окончание работы как таковой, меня интересует плата, которую ты дашь мне за её окончание.
— Ха! И на что ты рассчитываешь?
— Конечно на золото, ведь у тебя оно есть, ты разорил уже не одно селение и у тебя есть то, что может обеспечить мою дальнейшую безбедную жизнь.
— А ты не так прост, как мне казался. Хорошо, допустим, я соглашусь и не просто сохраню тебе жизнь, но ещё заплачу и золотом.
— Ты согласишься, потому, что тебе нужна эта работа.
— Допустим. И сколько ты хочешь за свою работу золота?
— Столько, сколько унесёт мой конь, и сколько он сможет донести до стран солнца. Мне надоели эти холодные края, я хочу уйти туда, где когда-то жили мои предки.
— Но та работа не стоит столько.
— Она стоит большего, но если ты считаешь, что это дорого, я готов отказаться и идти искать работу в другой стороне.