Клуб «Алиби»
Шрифт:
Она посмотрела на него.
— Я должна была умереть. Мы оба это знаем. Я так и не сказала вам спасибо. Так и не сказала, так что говорю это сейчас: едем со мной.
— В Касабланку?
— Вы можете взять и свой чемодан. Отвезти его куда следует.
— Мисс Джонс…
— Я не жду ответа сегодня. Но нам нужно как можно быстрее заплатить тому человеку, если нам нужен билет, понимаете?
Он подумал об Анник и своих дочерях. О Жолио-Кюри той последней ночью в лаборатории: «Спрячь его где-нибудь в надежном месте, где никто не сможет украсть его и где он никому не сможет повредить».
— Спасибо, — сказал он ей. — Я подумаю, что нам делать.
Глава тридцать седьмая
Лицо агента корабельной компании за последние несколько дней еще больше похудело и выглядело более усталым, и Херст заранее знал, что скажет в ответ.
— Нет кораблей? — спрашивал он.
— Non et non et non [103] , — отвечал тот. — Вы же не идиот, мистер американец. Откуда будут корабли в Бордо, если все европейские суда в Данкирке? Уже пять дней как маленькие рыболовные лодки и частные суда курсируют туда-сюда между Англией и Францией, но на берегу еще остаются сотни тысяч людей. Все они французы, их оставили здесь, потому что, кто бы сомневался, судами управляют англичане, и в первую очередь они вывозят своих. Это так по-английски, да? Развязывают эту войну с немцами, а потом бегут…
103
Нет и нет, и нет (фр.).
Он на секунду остановился, выражение его лица изменилось.
— Bonjour [104] , мадам графиня.
Для поездки в Бордо Нелл надела один из своих приталенных парижских костюмов и шляпу, поля которой ниспадали, словно пальмовый лист. Это была не та женщина, которую Херст видел шагавшей по своим виноградникам на прошлой неделе, останавливающейся поболтать с посольскими детишками или странными голландскими беженцами, парируя предположения Мимс Тарноу ироничным движением бровей. Мимс была уверена, что ее пригласят в замок на чай или, может быть, позволят принять настоящую ванну, но Нелл так же была уверена, что не сделает этого.
104
Добрый день (фр.).
— Bonjour, месье Вантен, — оживленно произнесла она. — Я, как видите, не сбежала.
— Конечно, графиня. Я не вас имел в виду…
— Может быть, вы будете столь любезны и отправите телеграмму в Лондон или Нью-Йорк о тех трансатлантических судах, которые ожидаются здесь через несколько недель? Мы через час проверим, узнали ли вы что-нибудь, хорошо?
— Oui, с'est bien [105] , — ответил он, его лицо горело. — Мадам, меня так огорчила новость о пленении графа. Мы все очень сожалеем…
105
Да, хорошо (фр.).
— Спасибо, месье.
Она произнесла эти слова уверенно, но когда они вышли из маленького кабинета, Херст заметил, что губы ее сжались.
— Вы останетесь здесь? — спросил он, когда они шли к набережной. — Даже если скоро всему здесь придет конец?
— Куда мне еще ехать? Луденн — мой дом.
— Я думал, ваша семья в Англии.
Она пожала плечами.
— Они не в большей безопасности, чем мы здесь. И я никогда не уеду, не узнав ничего о Бертране и Роже.
— Вашем муже и…
— Внуке Анри. Анри присматривает за всем виноградником, но живет он только ради Роже. Я чувствую себя такой виноватой, — ее лицо перекосила гримаса внезапной, острой боли. — Мальчику всего девятнадцать. Он присоединился к армии Бертрана сразу, как только началась война. Бог знает, что могло случиться с ним в руках этих людей. Мы даже не знаем, убит ли он или…
Они дошли до городской набережной, шумной и торговой, с выстроившимися вдоль нее красивыми городскими домами. Река в этом месте была настолько узкой, что казалось, до противоположного берега можно добросить камнем, спокойный водный поток, совершенно не похожий на широкую, стремительную и глубокую реку, каким был Жиронд на севере.
— Я кое-чем обязана Анри, — продолжила она. — Он много лет присматривал за Луденном, даже когда Бертран… он для меня не просто наемный рабочий. Он и Роже моя семья.
Херсту показалось, что ее больше заботит maitre de chai [106] , чем муж. Нелл выросла в крупном поместье, где отношения между землевладельцем и наемными рабочими были вечными и крепкими. Она видела себя в центре этой группы людей, которые провели в Луденне всю свою жизнь. Нелл несла ответственность. Она не могла сбежать.
106
Управляющем виноградником (фр.).
— Для вас все по-другому, — сказала она. — Это не ваша война. Вы должны ехать домой как можно скорее.
— Именно это я и сказал Салли Кинг, — сказал он, глядя на реку. — Но она хотела остаться. Как и я, она знала, что ее дом здесь. Я не должен был…
Он опустил слова «вмешиваться в ее жизнь». Он рассказал Нелл о «Клотильде»: об ударе торпед, об объятой пламенем палубе. Он представлял как Салли тонет в волнах…
— Вы вините себя, — заключила Нелл.
— Конечно, я виню себя!
— У нее была необычная внешность. Я часто видела ее фотографии в журналах.
— Салли была не просто девушкой с хорошеньким личиком.
— Вы были в нее влюблены?
Он нервно засмеялся.
— Я ни разу не позволил себе задать этот вопрос. Не было времени, да и это казалось эгоистичным во время немецкого вторжения.
— Но когда весь мир на краю гибели, — настаивала она, — самое главное — правда. Ответьте на мой вопрос, Джо. Просто для себя. Даже если она умерла.
Он уловил страсть в ее голосе и удивился. Было ли это из-за Бертрана? Или из-за кого-то еще?
— Слышите, — сказала она, вдруг взяв его за руку, — на той рыбацкой лодке. В конце набережной. Они просят о помощи.
— Должно быть, из Данкирка. У них носилки на борту. Но почему они привезли беженцев сюда? Они должны везти их в Англию.
— Может быть, они французы, — сказала Нелл и побежала.
Херст побежал за ней. Он знал, что она подумала о муже или, может быть, о Роже, надеясь, что сообщения лгут, что армия не сдалась и что их отвезли на берег, как и многих других. У него защемило сердце из-за того, как она боролась за надежду, когда та, казалось, уже умерла. И тут он остановился.