Клуб бессмертных

Норич Алекс

Где-то возле Орла мы съели по гамбургеру в придорожном кафе, и ощущение Среднего Запада усилилось.

– Ну а теперь в кресло первого пилота. – Произнесла Оля не допускающим возражения тоном.

– Уверена?

– Она застрахована. К тому же, у меня есть еще внедорожник, на котором я езжу зимой. Давай уже! Иначе мы до утра не доедем.

Мы с Панамерой быстро

поладили, и уже через полчаса понимали друг друга, как старые друзья. Следующие три часа дороги стали для меня чистым удовольствием, хотя Оля вряд ли разделяла мои чувства: ее прилично укачало от моих водительских экспериментов. Наконец, мы съехали с трассы на второстепенную дорогу, которая вела к загадочному ретриту. Пейзажи снова изменились: из плавного равнинного ландшафта выросли диковатые меловые холмы. Примерно через полчаса они уступили место бескрайним яблоневым садам.

– Ничего себе садик!

– Да, места интересные.

Оля с любопытством смотрела в окно.

– Странно: деревья невысокие, но их так много, что за ними ни черта не видно. Яблоневые джунгли тянутся до горизонта.

Однако сады закончились примерно через полчаса пути. Мы выехали на открытое пространство. Дорога вела к напоминавшей частокол лесополосе из вечнозеленых хвойных, тянувшейся на километры. Разглядеть что-то за плотной стеной деревьев было невозможно, но навигатор уверенно сообщал, что до цели оставалась пара километра.

– Мда… Компания с непрозрачной структурой.

Оля хмыкнула.

– Закрытое акционерное общество.

Дорога привела нас к могучим чугунным воротам, маскировавшимся под решетку летнего сада. Все правильно: клиенты должны чувствовать себя защищенными, но не запертыми. Легким гудком я дал знать о нашим прибытии невидимым стражам ворот. Через несколько секунд открылась неприметная калитка, и нам навстречу вышел высокий широкоплечий мужчина в форме цвета хаки. Представители местной службы безопасности явно отличались от неповоротливых пенсионеров, охраняющих супермаркет возле моего дома. Охранник вежливо попросил наши паспорта и по рации сообщил кому-то о нашем прибытии. Ворота медленно открылись, и мы въехали

Святилище Вечной Молодости, напоминавшее розарий под огромными липами. Деревья могучей колоннадой тянулись вдоль дороги, которая вела к высокому портику старинного особняка.

– Кажется, здесь раньше была дворянская усадьба. – Предположила Оля, с любопытством глядя по сторонам. – Такие аллеи из вековых лип встречаются, в основном, там. Странно…

– Почему?

– Я забронировала виллу в стиле Фрэнка Ллойда Райта, а здесь модернизмом и не пахнет.

Сообразив, что я не понял ровным счетом ничего, она добавила:

– Такой, знаешь, каменный куб со стеклянным стенами.

Я подрулил ко входу, выбрался из низкой Панамеры, втянул носом незнакомый воздух и ахнул: ну и жара. Начало июня в Москве выдалось прохладное, и я никак не ожидал знойной неподвижности всего в шестистах километрах от столицы. Возле парадной лестницы нас ждали. Вежливый молодой человек взял у меня ключ от машины, пообещав позаботиться и о Панамере, и о багаже. Я был счастлив сбагрить ему чемонстра. Две молодые женщины, излучающие профессионализм, почти искренне расспрашивали нас о путешествии. Следующей частью программы стало подписание пугающего количества договоров, согласий, отказов от претензий и еще черт знает каких бумаг. Однако чай со льдом и вазочки с клубникой и черешней немного сгладили бюрократическую скуку. Мы в своей клинике тоже старались застраховаться от потенциальных претензий пациентов, но даже на поверхностный взгляд формулировки «Сиринити» отличались явным нежеланием нести ответственность за собственные действия: «Клиент понимает и соглашается, что выбранные им методы терапии являются экспериментальными и могут повлечь нежелательные последствия. Клиент отказывается от любых претензий к Клинике в связи с любыми такими последствиями». Какой же сильной должна быть жажда вечной юности, чтоб подписывать такие договоры. Я мысленно пообещал себе внимательнее почитать документы, которые «администратор Алина» заботливо сложила в стильную папку.

Конец ознакомительного фрагмента.