Клуб любителей фантастики, 2013
Шрифт:
— Принесите, — велел он.
Лунд поплёлся к лестнице. Рутгер оглянулся на Дорна, хотел скомандовать: «Проследи». Но, покосившись в мою сторону, промолчал, не желая остаться без охраны.
Доктор Лунд, разумеется, не сбежал, не выпрыгнул из раскрытого окна второго этажа.
С похоронным видом принёс кейс.
— Мы всё равно едем в Гент, — объявил Рутгер.
Возражать смысла не было. Не я контролировал ситуацию.
От Брюгге до Гента пятьдесят километров.
Ехали на синем «БМВ» Рутгера. Вёл
В дороге были с полчаса.
У Рутгера особняк в пригороде. Во дворе и в доме — никого. Должно быть, все дежурят в квартире Лунда, стерегут прототип, выведенный из строя. Мы расположились в гостиной, хорошо обставленной. В прямоугольной вазе на столе — букет цветов. Они будто излучали свет.
Аппарат на столике, в корпусе ноутбука, с параболической антенной-раскладушкой.
— Нужно проверить, — сказал я. Не касаясь тонкостей, о которых говорил Лунд, пояснил: — Сейчас просканируем чей-то мозг.
— Чей? — нахмурился Рутгер.
— Доктор будет сидеть за клавишами. Я должен видеть экран. Значит, ваш мозг или мозг Дорна — выбирайте сами.
Один стул Лунд поставил вплотную к столику, другой — в двух метрах, там сядет объект.
— Садись, — приказал Рутгер подручному.
Тот сел. Включив аппарат, Лунд развернул и навёл антенну. Слегка робея, Дорн заёрзал.
— Некоторое время он будет заторможен, — предупредил я. — Но это не опасно.
— Что?.. Заторможен?..
Рутгер с подозрением изучал моё лицо. Я не вызывал у него доверия.
— Ну, тогда вы садитесь, — буркнул я. Засопев, расстегнув пиджак, Рутгер сменил Дорна:
— Гляди в оба.
— Не волнуйтесь, — заверил телохранитель, вставая за нашими спинами. Учёный подстроил аппарат. Считывались воспоминания «файлами», от совсем недавних — к более ранним.
Что-то было серым, отрывочным, путаным, что-то, значимое для Рутгера, подкреплённое сильной эмоцией, — походило на фильм, динамичный, с кинематографической детализацией. На экран смотрел и телохранитель. Занятно увидеть всё, что происходило недавно, с чужой точки зрения.
Хотя суть не в этом, конечно. Суть — в контроле над ситуацией.
Ведь у каждого есть что-нибудь тайное, скрываемое даже от приближённых.
Вот, например, глубоко личные планы Рутгера на ближайшее время.
От громилы избавиться. Продать аппарат. Начать жизнь респектабельного бизнесмена.
Сцена убиения телохранителя, знающего слишком много, Дорна впечатлила особенно.
— Хватит, — сказал я Лунду. — Убедили.
Доктор застыл, опустив голову, совершенно потерянный.
Рутгер встряхнулся:
— Никакой заторможенности. Вы напутали. Я контролировал ситуацию.
— Не совсем, — возразил я. — Взгляните на подручного.
Да, взглянуть стоило. Экскаватор в ярости, весь потемнел, набычился.
— Убить хочешь?! — Дорн пошёл вперёд, пыхтя, выпучив глаза.
До Рутгера дошло.
— Не подходи! — взвизгнул он, хватаясь
Когда грохот смолк, и стул, и Рутгер — лежали на ковре.
Дорн отвёл взгляд, тяжело дыша.
Он был в шоке. Поэтому не заметил, как я поднял «сфинкс» покойного шефа.
Стерев отпечатки пальцев, я вложил оружие в ладонь Рутгера, ещё тёплую.
— Всё, уходим, — сказал я. — Собирайте аппарат.
— Думал, вы меня сдали… — пробормотал Лунд, ошеломлённый случившимся.
Доктор уверен, мои слова о могущественной фирме ловкий блеф, я — частный донкихот, выручающий недотёп вроде него.
Да, я так позиционирую себя.
Но время героев-одиночек прошло. И, вызволяя из беды чудаков, много не заработаешь.
В общем, доктор Лунд, с его невероятным изобретением, попадёт в руки мерзавцев куда более высокого полёта. Иначе Лунду — не выжить.
А может, я просто ищу какое-то оправдание. Ведь у каждого есть «что-нибудь».
За доктора Лунда я получу кучу денег от своих хозяев. ТМ
Владимир Марышев
ГЕНИЙ
11'2013
Юрий Анатольевич Таланов мечтал остановить электрон. Мечтал страстно, самозабвенно. Стремился к этому много лет, ещё со школьной скамьи, когда впервые узнал о свойствах элементарных частиц. Занятия физиков, ставящих перед собой более скромные цели, всегда называл вознёй в песочнице, их приборы — детскими игрушками. Его не восхитил даже большой адронный коллайдер. «Велика Федора, да дура, — пренебрежительно говорил он. — Пушка для стрельбы по воробьям».
«Электрон — частица особая, — сразу рассудил круглый школьный отличник Юра. — Не то, что протон с нейтроном — сидят себе спокойненько в ядре, не трепыхаются. А этот бегает, как заведённый, — сотни лет, тысячи, миллионы, миллиарды… До скончания веков будет бегать, и ничего с этим не поделаешь. Хотя… А вдруг всё-таки поделаешь?!»
Эта мысль приводила его в восторг, кружила голову и заставляла сладко трепетать сердце. Ещё бы! Даже в летящей пуле заключена огромная энергия. А сколько её выделится, если остановить частицу, не знающую покоя с начала времён? Даже представить невозможно, как заживёт человечество, когда этакую силищу удастся пустить в дело!
— Богами станем! — разговаривал Юра сам с собой долгими бессонными ночами. — Настоящими богами, без дураков. Ну, и меня, конечно, не забудут. Нобелевка — это ещё самое малое, чем отблагодарят. Успеть бы только! Жизнь коротка — надо прямо сейчас начинать…