Клуб победителей
Шрифт:
Дружинников смотрел в окно. Осеннее солнце скрылось, на улице стемнело. Начался дождик. Спешащие мимо бара люди доставали из сумок зонты и натягивали капюшоны. Москва жила своей обычной суетливой жизнью. Владимир Ильич вдруг подумал, что Варя никогда не увидит Москвы. Он проиграл. Какую бы борьбу он ни начал, денег скоро не достанет, если достанет вообще. Медленно перевел взгляд на уверенное лицо Караева.
— Вы ведь никогда не пользовались моей машиной, чтобы стереть что-то из своей жизни?
— Разве я похож на лузера?
«Ты похож на дьявола», — подумал профессор и вслух сказал:
— Значит, вы не имеете понятия, что происходит в голове у ваших пациентов?
— А почему меня это должно
На столе пискнул, возвещая о приходе эсэмэски, телефон. Дружинников раздвинул аппарат.
«Пап, как дела? Чтобы сделать операцию в декабре, надо сейчас вставать в очередь». Сердце Владимира тоскливо сжалось. Бедные его девочки. Он решил предпринять последнюю попытку.
— Ладно, Константин. Я понимаю, что сорок тысяч большая сумма, но, может быть, вы готовы заплатить хотя бы половину? Девочке очень нужна эта операция.
«Итак, ставки падают», — Караев холодно поднял глаза на своего собеседника.
— Вы напрасно пытаетесь меня разжалобить. Я давно отучился сочувствовать чужому горю. Да и денег у меня таких нет. И признаюсь, если бы даже были, я бы их вам не дал. Другое дело, если бы вы придумали еще какую-нибудь замечательную машинку…
Профессор не мог оторвать взгляд от окна. Только теперь, погруженный в свои мысли, он ничего не видел, думал о том, что делать. Даже забыл о Караеве. Разговор ни к чему не привел.
— Никаких других машин у меня нет, — ответил он, удивляясь, как спокойно звучит его голос, несмотря на раздиравшие эмоции. — И если бы даже были, я бы их вам не продал. Ну что ж, — его карие глаза оглядели Караева с грустью и некоторой обреченностью. — Ваш отказ лишь напоминает мне о моих обязательствах. — он достал из кармана пиджака бумажник, собираясь расплатиться за кофе.
— Не забудьте об осторожности, — бросив купюру на стол, Караев поспешил к выходу.
Мобильный в кармане предупреждающе запищал, и вынув его, Константин обнаружил, что батарея садится. «Наверно лучше его выключить», — лениво подумал он, размышляя, как занять оставшееся время. В офис возвращаться не хотелось. Решил позвонить Ирке. Пока думали, в какой ресторан пойти, телефон разрядился совсем. Хорошо хоть успели договориться. Сунув бесполезную игрушку в карман, Константин отправился на Тверскую.
Глава 42
В этот день Караев больше в офисе не появился, и, напечатав необходимые письма, Эвелина погрузилась в размышления, от которых ее отвлек тихий стук в дверь. После ее приглашения в приемную вошел, даже скорее протиснулся, как будто что-то мешало ему открыть дверь пошире, Виктор.
— О, привет! — легко отозвалась она, водружая на лицо очаровательную улыбку. — Здорово, что зашел. Как дела?
Ссутулясь, молодой человек подошел ближе, и Эвелина заметила его напряженное лицо.
— У меня… проблема. Нужно срочно уехать. И, боюсь, надолго. Маме предстоит операция.
— Сочувствую. Шефа, — она кивнула в сторону запертой двери, — сейчас нет.
Сбивчивым от волнения голосом молодой человек объяснил, что телефон Караева не отвечает, самолет через три часа, а у него на руках ключи от лаборатории. Конечно, можно поговорить с Щербаковым, но тот его не отпустит, потому что на завтра назначен процессинг. Но мама есть мама. Вот если бы Эвелина согласилась взять на себя переговоры, он отдал бы ей ключи. Девушка чуть не подпрыгнула от волнения. Судьба предоставляла шанс.
— Конечно-конечно, — согласилась Эвелина, стараясь, чтобы ее голос звучал естественно. — Я передам ключи и объясню ситуацию. Вам надо ехать. Уверена, вас кем-нибудь заменят.
Виктор поблагодарил и сунул Эвелине два ключа, один большой и один маленький, похожий на ключ от какого-то шкафчика.
— Так здесь два ключа, — заметила она, разглядывая связку.
— Да. Один от входной двери, другой от шкафчика с дисками. Щербаков разберется.
Эвелина судорожно вздохнула, чувствуя, как ухает в груди сердце. Неужели там диск с Жениными воспоминаниями? Взяла дрожащей рукой ключи, стараясь держаться естественно и радуясь, что поглощенный переживаниями Виктор не замечает ее состояния. Пожелала здоровья его маме, на краткий миг испытав угрызения совести. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Виктор выбежал из комнаты, а она от нетерпения вскочила с места и стала расхаживать по приемной, молясь про себя, чтобы Караев в офис не возвращался. Но что делать дальше, даже если диски найдутся? Кто сможет провести этот процессинг наоборот? И что в таком случае будет с чужими воспоминаниями? Эвелина облокотилась на стол. Взгляд упал на маленький зеленый листок бумаги. Прежде чем представить звонящего, она на всякий случай записывала его имя и фамилию. Дружинников Владимир Ильич. Нашла его номер в офисном мобильном телефоне. Это оказалось легко, звонков с утра было очень мало. Переписала заветные цифры. Сегодня определенно удачный день. Если этот Дружинников и есть изобретатель, значит, он обязан помочь им. Интуиция подсказывала, что во время встречи с Караевым они не договорились, и Дружинников сейчас очень зол и не откажется насолить партнеру. К шести часам, издергавшись, Эвелина вздохнула. Похоже, Караев в свой первый день после отпуска решил в офисе не присутствовать. Дошла до кабинета Щербакова и обнаружила его запертым. Итак, можно действовать. Посмотрела на часы. У Жени сейчас подготовка к ужину полным ходом, лучше обратиться к Максу.
Нельзя сказать, чтобы Кокарев любил физические упражнения, но сейчас ему казалось, что, качая мышцы, он становится сильнее морально. Дождавшись, пока он положит штангу, Эвелина быстро изложила суть дела. Глаза Макса загорелись, он вытер рукой вспотевший лоб.
— Слушай, а может там и мой диск есть? Мне все-таки не дает покоя тот случай, — смущенно заметил он, понимая, что его проблема по сравнению с проблемой Эвелины и Евгения — полная ерунда.
— Одевайся и пойдем посмотрим.
От нетерпения путь по длинному коридору к лаборатории показался очень длинным. Оглядываясь по сторонам, Эвелина быстро вставила ключ в замок, и они вошли. Макс нащупал выключатель, комната озарилась ярким дневным светом.
Машина для стирания памяти находилась в правом углу за небольшой ширмой, шкаф возле небольшого заваленного папками стола.
Каждый диск вместе с записями хранился в специальной папке. Разделив папки пополам, они начали поиск. Через некоторое время, найдя свой диск, Макс издал радостный возглас. Оставив просмотренные папки на столе, Эвелина нетерпеливо продолжила осмотр шкафа, но папки с диском Жени так и не попалось. Получалось, что процесс перезаписи могут пройти только она и Максим. Теперь, когда воспоминания могли оказаться доступными, Эвелину опять охватили сомнения. «А возможен ли обратный процесс?» — думала она, нерешительно остановившись у короба.