Клуб симпатий
Шрифт:
— Да, он назвался твоим другом. Лу Хань, если меня не подводит память… Он приходил пару дней назад и включил свой диктофон, на который была сделана запись вашего разговора. Так я поняла, что глубоко заблуждалась…
Вспоминаю о щелчке в день, когда в последний раз виделась с Лу. Значит, он все записал специально и хотел поговорить с моей мамой… Но зачем? Почему он идет на такие жертвы ради меня? Потому что благодарен? Но за что? И почему мне теперь становится еще хуже, чем было до этого?
— Прости… —
Закрываю глаза и чувствую тепло ее рук, нежно поглаживающих мои щеки. Сейчас так спокойно на душе, но в то же время дико тревожно. А в голову закрадывается единственная логичная в данном случае мысль: «Может, Хань вернул мне мать, чтобы она заменила мне его? Он ведь знал о моих чувствах…»
Как бы там ни было, но я простила мать. Все-таки она не виновата, что верила чужому парню больше, чем собственной дочери. Ей хотелось счастья для обеих, и, хотя мне было чертовски обидно, что выбор пал на младшенькую, я радовалась, что теперь ей известно все и больше мои слова не поддадутся сомнениям.
Мы сидим так полночи, сначала рыдая друг другу в плечо, потом прося прощения, а после разговаривая обо всем, что упустили. Мне хорошо, потому что все это время больше всего я нуждалась именно в материнской любви и поддержке. Я рассказываю ей о Хане и о том, что нас связывало, а она ведает о выгнанном моей младшей сестрой зяте из их дома. После этого даже просит меня вернуться обратно, но я слишком привыкла быть одна и не хочу снова ущемлять кого-то.
На следующее утро она уезжает, пообещав заглянуть вместе с младшей на выходных, а я привычно направляюсь на работу: только теперь уже без машины, ведь алкоголь, выпитый мной на нервной почве, так и не успел выветриться.
В конце ничем не выделяющегося среди других рабочего дня ко мне подходит начальник, снова напоминая о забытых мной документах, и мне ничего не остается, кроме как пригласить его к себе, чтобы лично отдать бумаги и больше не думать об этом. Как ни странно, он соглашается и, дождавшись меня после работы, проводит к выходу под многочисленными изумленными взглядами наших коллег.
Я прекрасно знаю, что подобные выходки обязательно породят новые сплетни, но после встречи с Ханем мне удалось значительно изменить свои взгляды на жизнь. Мне хочется быть более уверенной в себе и забыть о других хотя бы на время, не обращать внимания на будущие нелепые слухи о моем романе с начальником.
— Какую музыку вы предпочитаете? — уже в своей машине обращается ко мне Ким Чонин, наш признанный всем женским коллективом красавчик-босс, и я отрицательно мотаю головой, намекая, что лучше вообще обойтись без нее. — Вы устали? — продолжает задавать вопросы парень, но я лишь пожимаю плечами, чуть откидываясь на сиденье и следя за дорогой.
— Просто в последнее время много нервничаю, — туманно отвечаю и поджимаю губу, чувствуя некоторую неловкость.
— Может, вам нужно уйти в отпуск? — предлагает Чонин, и я удивленно смотрю на него, после чего тот начинает улыбаться, коротко пожимая плечами.
— Просто мне показалось, что вы очень устали от всего. Вам нужен отдых.
— Наверное, — тихо протягиваю в ответ и прикрываю глаза, упираясь щекой в сиденье, чтобы он понял, что я не хочу продолжать разговор. Это бессмысленно, да и мне жутко неловко находиться с красивым парнем настолько близко. Если бы он еще не был моим начальником… Хотя все равно: вряд ли это что-то изменило бы.
Когда мы приезжаем к стоянке у дома, я поспешно вылезаю из салона дорогой иномарки и целеустремленно иду к входным железным дверям. Ким следует за мной, на ходу активируя сигнализацию. Мы доходим до лифта, и я нажимаю на кнопку, нервно топчась на месте. Сейчас нужно будет быстренько отдать бумаги и выпроводить его, а то не удивлюсь даже, если найдутся те, кто следил за нами всю дорогу. Девушки нашего офиса порой просто сумасшедшие.
Створки разъезжаются, и мы входим внутрь, однако слышатся чьи-то быстрые шаги, и я инстинктивно придерживаю дверцы. К моему полнейшему шоку, к нам присоединяется Лу Хань, что одет в черный классический костюм с красным галстуком на белоснежной рубашке. Его волосы непривычно аккуратно уложены, а на лице, напротив, обычное отстраненное выражение.
Что ж, так даже лучше. Делаем вид, что мы не знаем друг друга.
Лифт закрывается, и мы с Лу одновременно жмем на кнопку нужного нам этажа. Наши взгляды встречаются, и мое сердце падает в пятки, а дыхание полностью перехватывает. К счастью, Чонин что-то читает в своем телефоне, а когда подъёмник начинает двигаться, парень поворачивает голову ко мне и с любопытством спрашивает:
— Вы давно живете в этом доме, госпожа Пак?
— Не очень, — неопределенно отвечаю на полном автомате и не могу заставить себя успокоиться, потому что Хань стоит непозволительно близко и наши руки едва ли не касаются друг друга.
— Думаю, что он удобно расположен. Да и совсем не далеко от офиса! — ухмыляется Ким, и я нервно киваю, не осмеливаясь посмотреть на него.
Внезапно лифт замирает, створки расходятся на этаж ниже, чем нужно. Удивленно моргаю, не понимая, почему он вдруг остановился, а Хань неожиданно произносит: