Клятва безумная и смертельная
Шрифт:
– Не все должно быть так просто, – говорит мужчина, и я слышу дерзость в его голосе.
Капитан Солт испытывает ко мне неприязнь. Что ж, не он один.
Я вырываюсь из его захвата и пытаюсь завладеть оружием, однако мужчина отбрасывает мой меч подальше и пытается прижать меня к земле. Он не такой проворный, как я, но это он компенсирует своей физической силой. В итоге мы катаемся по земле, сцепившись вместе, и пытаемся перебороть друг друга. Солт заламывает мою руку, и я не удивлюсь, если он вывихнет мне плечо. Капитан, вероятно, убил бы меня, если бы знал, что это сойдет ему с рук. Я ощущаю
По тренировочному полю проносится ледяной порыв ветра.
– Магия! – кричит Айзек.
А, да. Магия. Искры и звезды вспыхивают перед моими глазами, и я направляю свою силу в землю. Из сухой травы под нами вспыхивает пламя.
Солт чертыхается и отпускает меня, отползая назад и хлопая себя по руке, чтобы затушить огонь. Его глаза потемнели из-за недовольства. Тренировочные бои закончились, и теперь мы с капитаном оказались в центре внимания. Солдаты отступают подальше от обуглившейся земли и что-то шепчут себе под нос на сишшальском.
Я позволяю огню погаснуть, когда очередной порыв холодного ветра проносится по полю. Джейк подходит ко мне и протягивает руку, чтобы помочь подняться. Я принимаю помощь, после чего подбираю свой меч и вгоняю его в ножны. Мой взгляд при этом устремлен на Солта.
– Ты не понимаешь сути тренировки.
– Мы сражаемся, – мрачно говорит капитан. – Вы пользуетесь магией. Суть же в этом, не так ли?
Он произносит слово «магия» таким же тоном, каким обвиняет меня в жульничестве. Он не то чтобы насмехается надо мной, но в его голосе определенно звучит презрение. Солт рискует нарушением субординации, если, конечно, она вообще между нами существует. Однако капитан пользуется уважением большинства солдат, которые находятся сейчас на поле, и он отлично владеет мечом. Солт нужен мне в качестве союзника, а не врага. Тем не менее царящее между нами напряжение отравляет воздух.
Здесь есть только один солдат, который не опасается и не обесценивает мою магию – это Тайко. Он стоит неподалеку и убирает свой меч в ножны. Ему всего пятнадцать, и он довольно щуплый для своего возраста, однако парень умолял дать ему возможность тренироваться вместе с новобранцами. Поначалу солдаты помладше почти всегда отказывались тренироваться с «мальчишкой», однако после того, как Тайко уложил одного из них на лопатки меньше чем за двадцать секунд, они с неохотой признали в нем себе равного.
Тайко наблюдает за противостоянием между мной и Солтом. Джейк подходит ближе.
– Давайте попробуем еще раз, – спокойно говорит он. У Джейка отлично получается выступать в роли миротворца. Он умеет сгладить напряженный момент, при этом позволив каждому остаться при своем мнении.
– Хорошо, – говорю я. Я поднимаю взгляд в небо, чтобы свистнуть Айзеку. Солдаты снова что-то бормочут, возвращаясь в строй. В этот раз мне не нужно даже пытаться переводить их слова. Они неохотно позволили скрейверу помочь нам с тренировками, но они не видят в нем союзника. Раньше он был рабом Карис Люран, сейчас он связан со мной клятвой верности, но солдаты все равно не доверяют ему.
По правде говоря, большинство из них не доверяют и мне.
Айзек опускается на землю
– Ваше Высочество, – произносит он хриплым голосом. Ему не нужно меня так называть, и я ему не раз говорил, чтобы он так ко мне не обращался. Айзек продолжает гнуть свою линию, тем самым стараясь напомнить другим о моем положении здесь.
– Через пять минут начинаем заново, – говорю я ему.
Из дворца доносится звук горна, и я вздрагиваю, как и большинство стоящих вокруг меня людей. Прежде чем я успеваю заговорить, горн трубит снова. После этого он звучит в третий раз, после чего наступает тишина, которая кажется почти оглушительный.
Вокруг меня толпа дружно охает.
Я смотрю на Талфора, моего личного стражника.
– Что это значит?
Стражник бледен как полотно.
– Напали…
– Рэн? – спрашивает Джейк, и в его голосе звенит напряжение. – Он атакует?
– Нет, – отвечает Талфор. – Напали на королеву.
Лия Мара неподвижно лежит на кровати в своих покоях, но через толпу из стражи и советников, окруживших ее, мне трудно что-либо разглядеть. Ее глаза слегла приоткрыты, кожа по цвету сравнима с пеплом. Когда я подхожу ближе, то замечаю слезы, блестящие на ее щеках, и в груди у меня становится тесно, когда мое сердце начинает биться чаще. Нолла Верин стоит на коленях рядом с сестрой, сжимая руку Лии Мары и целуя костяшки ее пальцев. По другую сторону от Лии Мары стоит Ноа – некогда врач из Вашингтона, но теперь более известный как лекарь из Колумбии. Он прижимает мокрый сверток ткани к ногам девушки.
И тут я вижу покрытую волдырями, покрасневшую кожу. Я вижу кровь и обугленную плоть. Я замечаю сажу на одежде и щеках Ноллы Верин.
– Он уже идет, – бормочет Нолла Верин. Когда она видит меня в дверях, ее глаза широко распахиваются. – Грей, на нее напали! – Голос девушки срывается. – Там была… она была… Ты должен исцелить ее!
В доли секунды я оказываюсь у кровати и, приподняв мокрую ткань, пытаюсь понять, что же стало причиной подобных повреждений.
– Осторожно, – говорит Ноа, хватая меня за запястье. – Осторожнее. Тут много стекла.
Я вижу небольшую кучку осколков рядом с ним, и каждый из них блестит свежей кровью. Я ничего не понимаю и смотрю на лекаря.
– Что случилось?
– Взорвалась бутылочная бомба. – Должно быть, на моем лице написано полное недоумение, потому что он пускается в объяснения: – Это было что-то вроде коктейля «Молотова». Я не знаю, как у вас здесь это называется. Такая зажигательная…
– Магия, – охает кто-то.
– Это была не магия, – решительно заявляет Ноа. – Все было устроено с определенным злым умыслом, но это была не магия.
– Откуда ты знаешь? – спрашивает Нолла Верин.
– Принц пользовался огнем на тренировочных полях, – говорит один из советников. – Возможно, его магия вышла из-под контроля…
– Это была не магия! – рявкает Ноа. – Если вы принесете мне бутылку и немного керосинового масла, я сделаю точно такую же штуку.
По толпе проносится ропот.
– Лекарь угрожает…
– Это не угроза! – срываюсь я и оглядываюсь через плечо на Джейка, но он уже начинает выгонять людей из комнаты.