Клятва Крови 2. Дуэль с судьбои?
Шрифт:
– Вас ожидают, ваша светлость. Я провожу.
Он поклонился и пропустил ее вперед. Джессика шла по внутренним коридорам замка, в которых еще не была. Станислав оказывается любил не только оружие, но и картины разных мастеров, которые превращали обычные переходы едва ли не в галерею. Еще чуть-чуть – и хозяина можно было бы обвинить в вычурности, но мера соблюдалась во всем.
Слуга остановился рядом с высокой резной дверью, постучал и тотчас распахнул ее, пропуская Джесс вперед. Сначала ей показалось, что она вошла в огромную библиотеку – всю правую сторону занимали ярусы книг, соединенные между собой резной винтовой лестницей. На каждом ярусе стояли столы с небольшими лампами, и, судя по количеству раскрытых книг, библиотекой регулярно пользовались.
Слева во всю огромную стену размещалась карта королевства, магические потоки свивались в узоры, выстраивали сетки, явно скрывая еще секреты – заклинание Полога не давало на них взглянуть. В глубине библиотеки-кабинета стоял массивный стол из мартонгского дерева с практически идеальным порядком. Все бумаги, болиграфы, папки стояли и лежали в определенном порядке, даже открытая книга гармонично смотрелась в общей схеме, лишь одинокая лирия нарушала ее.
Стан стоял у высоких арочных окон рядом с приоткрытой стеклянной дверью на балкон. Тяжелые портьеры на подвесах были раздвинуты, открывая впечатляющий вид на море, шум которого долетал даже сюда, и, похоже, Станислав им наслаждался. О его любви к морю твердили все. А в небольшом алькове Джесс заметила кресла и два стола: обеденный и для напитков. Дорогое дерево, вставки малахита, благородный лер и никакой лепнины, словно в оппозицию Честервику. Джесс нравилась такая, с одной стороны, простая, а с другой – изысканная красота.
Станислав повернулся к Джесс, улыбнулся, и Джесс почувствовала легкий поток магии, за спиной закрылась дверь. Стан сделал приглашающий жест рукой, указывая на альков.
– Проходи, присаживайся. Ты хотела поговорить? – Она кивнула, и Станислав снова улыбнулся. – Что хочешь выпить? Йарн, ферин, а может быть, бокал вина? Я знаю, ты любишь белое минерализованное с низкой кислотностью. Будешь? Все-таки сегодня праздник.
Джесс сперва хотела отказаться, но потом кивнула и улыбнулась ему в ответ.
– Буду.
Как она ни нервничала, его улыбка заставляла отвечать ему тем же. Не похоже, чтобы он играл, обидно будет, если он снова за глаза осудит. Стан никогда не критиковал ее в лицо, лишь от мужа она узнавала, что ему не понравилось то или иное ее действие. Эти мысли сразу снизили планку хорошего настроения. Но сейчас речь шла не о ее отношениях со Станом, а о мальчиках, и Джесс снова собралась и улыбнулась.
Станислав открыл бутылку, подхватил бокал, плеснул на дно вина и протянул ей. Джесс с благодарностью кивнула, провернула бокал, разгоняя напиток цвета белого золота по стенкам, поднесла к лицу и потянула запах, который ее сразу захватил – мед, ваниль и нотки цитруса. Она пригубила, приятная прохлада с нежным вкусом разлилась по небу, скатилась с языка. О да! Стан знал, что ей предлагать.
Станислав улыбнулся снова.
– Вижу, нравится. – Он наполнил ее бокал на треть и поинтересовался: – О чем ты хотела поговорить?
Слова разом сбежали вместе с заготовленными фразами. Она смешалась, сделала глоток, собираясь с мужеством, и столкнулась с удивленным взглядом Стана.
– О чем таком ты хочешь поговорить, Джесс, раз так волнуешься?
– О нас… – она споткнулась и почувствовала, как лицо заливает жаром. – Вернее, о Натане… Нет, о детях.
Станислав поставил бокал на стол, внимательно посмотрел на нее и мягко попросил:
– Джессика, успокойся, пожалуйста. Я выслушаю все, что бы ты ни сказала.
Джесс чувствовала себя крайне неловко. Она вздохнула и едва слышно прошептала:
– Стан, злись, пожалуйста, на меня. Это я не хотела отпускать от себя детей.
Она пыталась смотреть ему в глаза, но у нее плохо получалось. Казалось, он видит ее насквозь со всеми ее жалкими потугами на решимость. Стан вздохнул, снова подхватил бокал, но всего лишь крутил его в руках, разгоняя драгоценный напиток по прозрачным стенкам.
– Ты не меняешься, Джесс, и все так же защищаешь моего брата.
Он посмотрел на нее, и в его взгляде проскользнула усталость вперемешку с застаревшей болью, больше похожей на печаль. Но отчего-то Джесс хорошо чувствовала его и понимала. Тому, кому больно, легче понять чужую боль.
– Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что ты говоришь? Нет! Я, конечно, верю, что тебе тяжело отпускать мальчиков от себя, но, Джесс, с чего ты взяла, что ты будешь их подолгу не видеть?! Да хоть живи здесь постоянно! Твоей помощи мы будем только рады. Почему ты решила, что я должен из-за чего-то злиться на тебя?
Джесс смутилась. Она чувствовала, как краска заливает щеки, и жар охватил ее с ног до головы.
– Стан, но ведь это я готовила мальчишек, а не Натан.
– Охотно верю, Джесс. Ты – талантливый маг, но решала не ты, ты лишь согласилась скрыть силу детей. И не надо убеждать меня в противоположном. Во-первых, это неправда, а во-вторых, ты не умеешь врать.
Он говорил серьезным, почти суровым тоном, но его серо-мизурдовые глаза смеялись. Станислав явно потешался над ней и ее смущением, и это придало ей силы.
– Стан! Но я ведь тоже промолчала, хоть и видела тебя куда чаще, чем твой брат. – В его взгляде было столько иронии, что она замолчала, а потом сердито произнесла: – Не смотри на меня так, словно я – ребенок.
Станислав тихо рассмеялся.
– Вот никогда не смотрел на тебя подобным образом.
Джесс почувствовала, что разговор сворачивает не в ту сторону. Она слегка нахмурилась и постаралась придать себе серьезности.
– Стан, мне бы очень не хотелось ворошить прошлое. Еще на свадьбе я тебе все объяснила и повторю еще раз. Ты тогда не захотел увидеть во мне меня саму, а я не захотела становиться безмолвным приложением к тебе. И давай не будем больше возвращаться к этой теме. Я слишком тебя уважаю, чтобы говорить эти неприятные слова.
Станислав мрачно смотрел на нее и тихо произнес:
– Хорошо. Но только один вопрос. С чего ты решила, что я не захотел принимать тебя такой, какая ты есть? И почему ты должна была стать безмолвным приложением ко мне? Объясни хотя бы это.
Джессика тяжело вздохнула. Поднимать эту тему было неприятно. Очень. Но спустя столько времени он имел право знать.
– Не надо было ни с кем обсуждать мою кандидатуру.
– Что?! – На лице Стана отразилось такое удивление, что Джессика смешалась, а он нахмурился. – Подожди. Откуда ты взяла, что я с кем-то тебя обсуждал? Джесс, я действительно сначала не желал жениться, но не на тебе, а вообще. Дэвид тогда слишком давил на меня, а я категорически не люблю этого. Но я даже слова не сказал им о моем отношении к тебе. О том, что мне дорого, я предпочитаю ни с кем не говорить.