Клык и металл
Шрифт:
— Да, я догадалась, — сказала она, затем поиграла тёмными бровями. — Говорите о чём-то интересненьком, Наоко? Не против, если я послушаю?
— А если я скажу нет, это что-то изменит? — сухо поинтересовался он.
Она рассмеялась, качая головой.
— Пожалуй, нет.
Ник фыркнул, слегка раздражаясь, но ни к чему было утруждаться.
Она уже отключилась.
Он снова сосредоточился на помещении купе, слегка помрачнев.
Он увидел, что остальные наблюдают за ним так, будто знали, для чего он отвлёкся на
Уставившись на всех троих, Ник прорычал:
— Это была Кит. Я попросил её отключить слежку. Хотя из-за тебя наши имена наверняка всё равно под особым наблюдением, — ворчливо добавил он, бросив на Малека мрачный взгляд. — Просто знайте, что она может слушать. А значит, «Архангел» тоже может слушать.
Уинтер нахмурилась, но Ник заметил, как что-то в её лице и теле расслабилось.
Этого оказалось достаточно, чтобы снова его взбесить.
И с кем же, по её мнению, он говорил, бл*дь?
Она наградила его суровым взглядом, выгибая бровь.
Намёк вовсе несложно было прочитать, и злость Ника вернулась резкой волной.
Иисусе. Ну замечательно.
То есть, теперь он полный засранец и изменник? У которого на стороне куча баб и мужиков, видимо? Людей, с которыми он говорил, пока сидел прямо перед ней, пока её кровь всё ещё текла по его венам? Ну это же так логично, конечно.
Глаза Уинтер похолодели на несколько тонов.
— Ах, — Малек кивнул, как будто не замечая хмурости Ника, или выражения на лице Уинтер, или соответствующей волны гнева, исходившей из света Уинтер.
— Что ж, тогда, — продолжал провидец, — ...я просто скажу тебе. По просьбе мисс Сен-Мартен я совершал временные и другие Барьерные прыжки, смотря на твоё прошлое. Я сделал это вновь, когда ты вступил в тот бойцовский клуб, и мисс Сен-Мартен узнала о твоих прошлых связях с Белой Смертью, — Малек глянул на Уинтер, затем обратно на Ника. — Лара в особенности хотела знать, почему ты примкнул к этой организации. Это казалось ей... нехарактерным для тебя.
Ник нахмурился. Он тоже покосился на Уинтер.
Её лицо оставалось непроницаемым.
Он ничего не слышал через кровь, так что предположил, что она снова его блокирует. Наверное, в надежде узнать больше, чем она ожидала услышать от самого Ника.
При этой его мысли она повернулась и наградила его суровым взглядом.
Прочитав посыл в этом взгляде, Ник помрачнел.
Он адресовал своё раздражение Малеку.
— И что? — прорычал Ник. — Итак, ты копнул под меня. Для Сен-Мартен.
— Да.
— И во всём этом «копании под меня» ты выяснил, что я стёр собственную память?
Малек кивнул с безмятежным выражением.
— Да.
— И с чего бы мне делать это, бл*дь? Потому что ты так и не сказал.
Малек ответил без колебания.
— Ты страдал от серьёзной травмы, — сказал провидец. — Смерть твоего супруга. Ты перепробовал множество способов справиться с этим. Насколько я мог сказать по твоему изначальному психическому состоянию в тот момент, ты надеялся, что его смерть убьёт тебя.
Малек глянул на Уинтер, затем перевёл взгляд разноцветных глаз на Ника.
— ...Когда это не убило тебя, ты подумывал покончить с собой, — добавил он. — Я не знаю, почему именно ты решил этого не делать. Эту часть я не сумел увидеть. Но в итоге ты пришёл к компромиссу — стереть себе память. Для этого ты обращался к разным источникам. Думаю, первые несколько попыток были безуспешными или принесли лишь частичный результат, поскольку ты продолжал пытаться. В итоге ты примкнул к Белой Смерти. Ты отрезал себя от всех, кто знал тебя, пока ты был со своим супругом. Ты также попросил нескольких своих новых коллег-вампиров попробовать стереть тебя. Возможно, именно тогда это наконец-то...
Но что-то в Нике просто не могло больше слушать.
Он не мог больше слушать.
Он не мог больше слушать.
Его разум отключился, перестал воспринимать информацию.
Он не слушал Малека.
Какая-то часть его слышала, что видящий говорит, но он уже ничего не понимал.
В какой-то момент он встал.
Возможно, он что-то сказал.
Возможно, он сказал что-то громким голосом. Возможно, некоторые слова он прокричал или даже прорычал. Ник не знал, что он сказал, и говорил ли он что-нибудь, и имело ли это смысл. Он подозревал, что всё-таки что-то сказал. Он видел, как девочка-видящая, Тай, дёрнулась на сиденье. Судя по выражению на её лице, он действительно напугал её.
И это вызывало у него не лучшие эмоции.
Это ему ни капли не нравилось.
С другой стороны, он очень хотел, чтобы Малек перестал говорить. Он хотел, чтобы провидец прекратил... и что бы ни сказал Ник, какое бы выражение ни появилось на его лице, какой бы тон он ни использовал... этого оказалось достаточно, чтобы провидец заткнулся.
Тай продолжала таращиться на него.
Её глаза раскрылись так широко, уставившись на Ника, что это вынудило его умолкнуть.
В итоге он отвернулся. Та боль в груди ослепляла его. Он сердито посмотрел на провидца, надеясь, что его голос и лицо выражают открытую угрозу.
— Мы больше не будем об этом говорить, — сказал он.
— Ты спросил, — голос Малека оставался раздражающе спокойным, странно ясным даже в тумане разума Ника. — Ты просил правду.
— Я знаю, что я просил. Я говорю тебе остановиться. Я прошу тебя перестать говорить сейчас же. Мне надо, чтобы ты заткнулся нахер и перестал говорить, Малек. Мне надо, чтобы ты молчал.
Эти слова вырвались быстро и жёстко, почти потоком сознания.
Произнося их, Ник поднял руку и стиснул свою грудь, словно сдерживая то, что хотело вырваться из её центра.