Клыки Судьбы
Шрифт:
Перед нами бездыханно развалился, раскинув руки, невероятно волосатый человек. Все его одежда, кажется, соткана из его же собственных волос. С черепа и груди у него также произрастают какие-то водоросли и жухлые поросли осоки. На сломанном от удара веслом носу и на лбу багровеет громадная шишка. Из ноздрей сочится черная кровь. Длинные лягушачьи лапы безвольно раскинулись на мокрых бревнах.
– Что ж вы наделали!
– звучит вдруг тоненький голос.
На островке, рядом с которым мы проплываем, топчется невысокое существо. Оно полностью
Человечку не удается улизнуть - я выбрасываю на него всю свою злость от "купания". Резкий хват, и вот уже в моей ладони трепещет тоненькое горло.
– Пусти… - хрипит бесенок. Это точно бес, кто-то из Низших. У нас в Валибуре таких просто тьма. Уж я-то отличить его сумею от обычных духов и прочих мелких монстров.
– Кто такой?
Я слегка ослабляю удушающее объятие и с сожалением смотрю как его выпученные глазенки сужаются.
– Соглядатай болот, - отчитывается бес.
– Один из пятерых наблюдателей мира номер 1114/53…
– Вот как?
– мой довольный рев звенит над окрестностями.
– Неужели земляк?
– Так точно, - отвечает соглядатай.
– До оперативной работы, чтоб ей пусто было, проживал в Валибуре, на Втором Круге. Вы зачем Проводника ударили?
– Земляк… - начинаю было я, но меня перебивает Эквитей.
– Это Проводник?
– шепчет он, наклонившись над грязным телом.
– Мы же против легенды пошли. А значит - против воли богов! Да его даже Гуга Одноглазый тронуть боялся! Ты что наделал, зад ослиный?!!
Слимаус, а последняя тирада посвящена ему, делается совершенно белым. Он мечется по плоту с явным намерением провалиться сквозь бревна прямиком в трясину.
– Э… - выдавливает он.
– Неплохо вы его… - заключает бес. Я уже давно отпустил его глотку, и теперь он щупает пульс Проводника.
– Я тут думал, что его убить невозможно. Бесплотный дух все-таки. А вот убили…
– Убил?!
– Слимаус теперь даже не белеет, а кажется, становится прозрачным.
– Не найти теперь дороги, - печально подытоживает Эквитей.
– Можем хоть неделю по болоту елозить, а до Пустой горы не доберемся.
– Верно подмечено, - говорит бес.
Его зовут Кульпунтий, младший унтер-бес второго ранга. Я спрашиваю его про других наблюдателей из Валибура, которые проживают в этом мире.
– Давно никого не видел, - печально вздыхает соглядатай.
– А когда взбесилось Теплое, так даже с Управлением на связь не выходил. Думал уже, что сгину в этом вонючем пруду с помоями.
– С кем тебя сюда отправили?
– задаю вопрос, ибо знаю, что беса на задание никто никогда не отпустит в одиночку. Тут должна быть хоть пара оборотней-оперативников.
– У нас задача была непростой, - начинает он.
– Мы транслировались сюда, чтобы провести грандиозное исследование. Развернули научный лагерь, подобрали материалы для опытов. А потом случилось…
Голова Кульпунтия разлетается в мельчайшие клочья. Осколки черепа вонзаются мне в щеку, я вскрикиваю.
Плот резко покачивается, плещет жижа. Повар, бросивший в беса какой-то магический разряд, на всех парах улепетывает в сторону берега. Только брызги летят под сильными гребками.
Сожалеть о смерти, возможно, единственного родного мне существа я не успеваю. Равно как и подумать о чем-либо или выстрелить Грумплю в спину.
Из болота поднимаются мертвые рыцари Гуги Одноглазого. И, кажется мне, приближаются они не с добрыми намерениями в нашу сторону.
(объяснительная)
"Скажи мне кто твой Брут - и я скажу кто ты"
Надпись на могиле Юлия Цезаря
– Тебе не жить, - послышался медовый голос королевы, - если прозвучит малейший шорох!
Принцесса медленно приходила в себя. Сознание вертелось в бешеном калейдоскопе всех оттенков серого и черного. Вокруг мелькали маслянистые пятна ужаса, кровавые кляксы стремительно неслись на девушку, темно-желтыми искрами разбивались о переносицу. Темнота, царившая вокруг, казалось, пожирает мозг принцессы. Тьма протягивала липкие щупальца, пыталась ухватиться за лицо, вырвать и поглотить глаза. Под ресницами пробегали тонкие паутинки бледно-голубого сияния.
Затем из сумрачного тумана выбралась громадная фигура. Кто-то шел, разгоняя мощными пальцами туман, вместе с воздухом раздирая окружающую действительность. Темень клубилась над очертаниями идущего, взбухала вокруг бесформенным ореолом животного страха.
Живот свело судорогой. Принцесса догадывалась - приближается Он. Ее самый страшный кошмар, ее грех и погибель.
"Что это?
– Мэлами еще не до конца поняла - это обычный сон".
"Я - твоя совесть".
Беззвучные слова прорезали тьму, будто всполох молнии. Короткая вспышка света озарила лицо пришельца.
Из тьмы выбирался Айфос-Фук. Две глубокие раны на гортани и шее исторгали густые потоки крови. Неестественно алая жидкость струилась по заплетенной в косички бороде, тонкими струйками стекала по доспеху. Под ногами покойного рункура набралась изрядная лужа. Она двигалась вместе с ним, и каждый шаг варвара приближал это кровавое пятно к принцессе. Мертвец протянул к девушке руку. Ладонью вверх - просительный жест.
"Выбитый зуб не стоит жизни, - сказал он, но губы не шевельнулись".
Толстые пальцы, с которых капала кровь, почти прикоснулись к носу принцессы.
"Видишь - мои руки чисты. Я не сделал тебе ничего плохого. ОТДАЙ МОЮ ЖИЗНЬ!"
Рот Айфос-Фука раскрылся неестественно широко. Нижняя челюсть упала на грудь, а верхняя, вместе со всей головой, откинулась куда-то за спину. Обнажились кровавые раны, между рваными мускулами и мясом забелели осколки костей.
На месте языка во рту рункура зашевелился зеленый клубок. Оттуда выглянула маленькая головка гадюки.