Ключ к магии Зеленого Дракона
Шрифт:
А это что такое? Взяв ещё один документ, я увидела странную запись. И сдунув слой пыли с бумаги, прочла вслух:
«Руперт Мильявс исключен из Академии Зеленого Дракона за непозволительное применение темной магии в стенах учебного учреждения. А также за саботаж и подстрекательство во имя демона-дракона. Он лишен возможности поступления в другие учебные заведения на всей территории Драголора. Без права оспаривания данного документа. Причина: смерть другого ученика в Академии Зеленого Дракона из-за неумелого обращения мистером Мильявсом темной магией. Ректор Академии Зеленого Дракона Себастьян
Судя по дате, этому документу больше тридцати или больше лет. У меня по спине даже мурашки забегали. Выходит, Себастьян уже был ректором в то время… ооох, сколько же ему лет? Неужели здесь маги стареют медленно? Если так, то везучие они. Наверное.
А затем, я спиной почувствовала что-то неладное, стало не по себе, словно за мной наблюдают. Даже волоски на затылке встали дыбом. Передернув плечами и тряхнув головой, чтобы отогнать это ощущение, я убираю довольно интересный документ в стопочку с нужными материалами. Мне показалось, что это важно.
А затем слышу какой-то треск наверху лестницы.
— Эй, здесь кто-нибудь есть?
– в ответ, разумеется, тишина.
Похоже, после этого давнего приказа на отчисление и его причинах, у меня слегка разыгралось воображение. Да и нервишки пошаливают. Лучше и вовсе не читать эти бумаги. Прочитала дату - и убрала в нужную стопочку. Все просто. Да, пожалуй, так и буду делать.
— Лали, ты параноик. Если бы тут было чего бояться, вряд ли бы его превосходительство Тедариус, отправил бы меня одну в опасное место.
– прошептала я, и повернулась обратно к полкам с бумагами.
– Хотя, с головой у него точно не все в порядке, такие абсурдные задания придумывать. Это ж сколько фантазии должно быть у человека.
И не успеваю развернуться к очередной стопке бумаг, как слышу ещё более громкий треск и легкие хлопки, похожие на хлопок от упаковочной пупырки.
— Уже не смешно! Кто бы там не был, я сейчас поднимусь наверх и задам вам жару, - кричу я, внутри дрожа от страха. Это все дурацкая бумага из прошлого. Что ее!
Делаю несколько неуверенных шагов вверх по лестнице, и слышу наверху глухой, но громкий хлопок дверью, я мгновенно останавливаюсь на месте, парализованная страхом. Значит и правда тут кто-то был. А затем слышу в наступившей тишине звук проворачиваемого ключа в замочной скважине.
— Нет, нет, нет! Стойте! Откройте! Это уже не смешно!
– кричу я, подлетая к двери, и начинаю стучать по дереву, в надежде, что шутник сжалится и откроет меня. Но никакого эффекта мои попытки достучаться или докричаться не возымели на юмориста.
— Сволочь! Что за шутки такие? Не смей уходить! Так поступают только конченные засранцы и трусы, - ору на дверь, очень надеясь, что мои слова все же долетели до адресата.
И уж лучше бы нет. Потому что в ту же секунду из замочной скважины вылетает маленькая искорка и попадает в меня. Мгновенно вспыхивая на кружевной оборке внизу юбки моего платья. Я визжу и в панике начинаю метаться вокруг себя, чувствуя, как языки пламени пощипывают мою голую кожу ног. Сердце от ужаса происходящего начинает реактивно стучать в груди, голову сдавливает от спазмов. Не веря, что такое вообще могло со мной приключиться. В голове стучит от адреналина. Так все не может кончиться. А затем ещё парочка искра влетает через ту же щель, но в этот раз, я успеваю отпрыгнуть в сторону, врезавшись в стену
Я шумно выдыхаю воздух из груди, стоять на ногах на месте уже становится больно. На коленках чувствую, как вздуваются пузыри от сильнейшего ожога. И понимаю, что надо уже что-то предпринимать, иначе сгорю тут заживо.
Быстро, насколько это возможно в данных обстоятельствах, беру себя в руки и начинаю хлопать руками по огню, сжирающему мою одежду. Но жар настолько обжигает, что я одергиваю руки. Но закусив губы, через боль и слезы снова прикасаюсь к полыхающей юбке и хватаюсь за край кружева. С силой тяну его и отрываю от оснований части платья, делая его намного короче. В этом мире точно не поймут такую длину, или поймут, но превратно. Но уж лучше так, чем сгореть заживо. И бросаю полыхающую ткань под ноги, быстро растаптывая огонь под ногами. С горем пополам справившись с этим пожаром, я выдыхаю. Пронесло!
Но снова улавливаю звук треска, но уже иной. И запах гари, но тоже другой, не кружевной ткани. Поднимаю глаза и ахаю.
??????????????????????????
— Мамочки дорогие! ПОМОГИТЕ!!!
– ору во все горло, спиной натыкаюсь на дерево, и ногами начинаю колотить по закрытой двери. А потом поворачиваюсь и остервенело ногами и обожженными руками стучу и кричу, что есть сил.
Я совсем забыла о двух искорках, что пытались в меня врезаться. Я-то увернулась от них, но они полетели дальше. И попали в архив. Доверху забитый одной сплошной макулатурой.
Да, Лали Роуз, настолько безвыходной ситуации ты ещё не видела!
Внизу, в самом уже яркими пламенем уже вовсю хозяйничал и полыхал пожар, треща, хлопая и иногда взрываясь всполохами искр. В голову пришла шальная мысль, видимо от стресса, что мне жаль сгоревшие документы. Но сейчас есть проблемы посерьезней, уж точно. Дым тем временем, становился более ощутим и уже глаза слезятся без остановки. В горле пересохло, и кашель мешает сделать такой желанный сейчас вдох.
— Помогите, я здесь!
– еле стучу в дверь, вся истекая потом от поднимающегося выше по лестнице жара и рвано ловя оставшийся воздух, давясь и кашляя от удушающего дыма.
Я просто не в силах больше стоять на своих двоих и просто стекаю по двери на пол. Все ещё пытаясь стучать и молить о помощи. Кричать не то что не могу, я даже выдохнуть в вдохнуть нормально уже не в силах. Но помощь все не приходит. Это конец.
Оглядываюсь, чтобы найти хоть что-то, что может мне помочь, но кроме огня и закрытой двери - ничего нет. Сил, впрочем тоже, их уже нет даже для того, чтобы поднять руку и ударить по двери, поэтому я едва стучу и царапаю дерево под собой и за собой. Как же это несправедливо. Я всего лишь мечтала быть ближе к растениям и цветам. Хотела жить своей жизнью. А получила вот это…
Делаю ещё один глубокий вдох, и вдыхаю почти что один густой дым. Огонь близко. И со слезами на глазах, стучу кулаком по полу под собой.
Я не хочу умирать. Стук.
Ещё не время. Очередной стук об пол кулаком.
И снова, ещё раз со стуком, мой кулак опускается на деревянный пол.
Слезы текут и капают вниз, мгновенно испаряясь. Кожа на руках и ногах зудит и гудит, в тех местах, где уже пострадала, похоже огонь слишком близок.
Ещё раз из последних сил опускаю оба кулака на дерево под собой и кричу, что во весь голос: