Ключ от магии, или Нимфа по вызову
Шрифт:
Когда объятья и лобзания слегка поутихли, глава семейства сделал строгое лицо и официальным голосом поинтересовался насчет того, надолго ли бродягу принесло на этот раз.
И тут мне стало еще любопытнее — очень уж забавно смотрелось выражение лица виноватой маленькой девочки на физиономии женской ипостаси Шварценеггера. Нет, пожалуй, про Шварца это я слегка загнула, но все равно. Тетя была ого-го. Не особенно широкая, зато высоченная и жилистая.
— Пап, ну я на пару недель… может, чуть дольше… — тоненьким голосом поведала каланча и… шмыгнула носом!!! Совсем как Фимка!
Эх…
Естественно, все тут же повернулись ко мне, а я… Очень хотелось произвести хорошее впечатление, честное слово. Только не получилось. Потому что вряд ли его производит красная от усилий сдержаться, заспанная дурочка, которая удержаться все равно не может и хихикает сквозь прижатые ко рту ладони.
Секунд двадцать все молча внимали, а потом тетя вдруг захохотала. Хороший у нее был смех, глубокий, бархатный такой. И заразительный — через секунду смеялись все, и я в том числе. Ржала как лошадь, хотя где-то в глубине души мелькала мыслишка, что смеются-то надо мной. А ну и пусть.
Все наконец отсмеялись. А здоровенная гостья направилась прямиком ко мне.
— Ну что… — она оценивающе прошлась по мне глазами от пяток до макушки. — Это и есть ваша главная новость? Худовата, конечно… и хлипковата, мясца бы побольше ребенку нарастить!
Я было собралась обидеться, лишняя "красота" до сих пор мое больное место, но в голосе Нойры было столько добродушия и ни капли насмешки, что я передумала. И в свою очередь оглядела собеседницу, для чего пришлось задрать голову.
— Ну не всем же такими здоровенными быть! — ляпнула и слегка испугалась — мало ли…
Нойра снова захохотала.
— Ничего, сойдет, — вынесла она свой вердикт, улыбнулась мне и вдруг тоненько-жалобно спросила у Милены:
— А позавтракать мне сегодня дадут?
Милена всплеснула руками и умчалась на кухню, словно ею из пушки выстрелили. С приездом Фимкиной мамы жизнь в доме заметно оживилась. Нойра оказалась дамой активной, веселой и шумной. И симпатичной — мне она понравилась. Особенно то, что совершенно спокойно выслушала правдивую историю моего появления (ее Маркетиос счел нужным посветить во все детали) и не принялась тут же проверять, как я подействую на тот или иной амулет из ее богатой коллекции.
Мои приключения в компании ребят и косметическая катастрофа Фимко-Никовой обидчицы вообще привели ее в восторг. Она долго хохотала и выспрашивала подробности. А когда отсмеялась… сказала мне почти то же самое, что ее папочка сразу после происшествия: я обзавелась влиятельными врагами. И теперь мне следует быть осторожнее.
Угу, обрадовала. Куда уж осторожнее, носа на улицу не высовываю. Если опять поймают в темном уголке, все равно, кроме длинных ног, у меня ничего нет, стиль "боевого зайца" — максимум, чем я владею в этом теле.
Ох, зря я это вслух сказала… Нойра очень нехорошо прищурилась и тут же потащила во двор.
Вот так я и обзавелась коллекцией из трех разнообразных по форме, но одинаковых по болючести синяков и одной шикарной шишкой — на лбу. Зато зрители пополнили свой словарный запас, из непроглядных недр памяти
Ну кто бы сомневался. Нойра тут же объявила, что это никуда не годится, это позор и стыдобища, и надо срочно что-то делать. На мой панический писк, что, мол, ничего со мной делать не надо, я сама умею, никто внимания не обратил. Фимкана мама, похоже, в прошлой жизни была танком.
В результате я пожала плечами и сдалась. В голове даже закрутились какие-то заманчивые мыслишки насчет того, что вот как стану, наконец, крутая! И как пойду всех крушить, кто косо посмотрит… даже припомнились кадры из детского сериала, где вся из себя воинственная девушка гоняла злобную нечисть и прочих мужчин направо и налево. Вот она, независимость! Плюс хорошая фигура и любимые кубики на прессе. Мало ли, что они тут все извращенцы, влюбленные в целлюлит, у меня свои критерии. Щас ка-а-к постройнею! Тем более что спорт я всегда любила, вечно то танцевала, то плавала, то по скалам лазила.
Ну-ну…
— Нет, никуда не годится! — Нойра в сердцах бросила палку, которой второй час гоняла меня по двору, и мрачно опустилась на скамейку. — Это безнадежно. Из тебя воин… — она замешкалась, видимо, подбирая цензурный вариант всплывшему сравнению, — как из меня домохозяйка!
Я без сил повалилась рядом прямо на изрядно потоптанную траву и с облегчением перевела дух. Моего энтузиазма хватило ровно на пять минут тренировки, после чего начался такой кошмар, что слова новоявленной учительницы прозвучали музыкой небесной.
Может, теперь меня, наконец, оставят в покое? Пятый день уже издеваются… Плевать, что там в моей пустой голове крутилось, когда я соглашалась на это мучительство. Прошлый опыт здесь оказался не помощник. Эх, а я, глупая, всегда мысленно фыркала на измученных толстушек в фитнес-зале. Нет, понятно, что запускать себя не следует, но все же неплохо бы помнить о том, что одно дело — привычное к тренировкам тощее от природы туловище, которому все дается легко, и совсем другое — если на него навесить двадцать пять лишних килограмм, а потом погнать в гору…
Болело ВСЕ! Я, наивная, даже не знала, что в моем сдобном тельце помещается столько разных мышц и что все они хором примутся высказывать мне свое возмущение.
— Ну и слава богу… — отозвалась я, когда смогла достаточно внятно говорить, не пытаясь вдохнуть сразу весь воздух во дворе. — На фиг такую науку… Пусть мужики дерутся. У них головы чугунные, а моя мне дорога как память о немногих умных мыслях, ее посещавших…
— Дура! — возмутилась Нойра, дотянулась и влепила мне подзатыльник. То есть попыталась — хоть на что-то ее уроки сгодились, я успела увернуться. — Вот мужики тебя и прибьют за милую душу! Ты с караваном ходить собралась или в шляпной лавке свою голову вместо болванки подставлять? Учти, никто с тобой даже разговаривать не станет из серьезных людей, если не научишься хоть чему-то!