Ключ
Шрифт:
— А что, не похоже? — огрызнулась я.
— Оооо… Какое вредное человеческое существо!
Мой спутник закатил глаза.
— Хорош ржать, открывай двери.
— Так это она демонов вызвала, которыми командует ат харг? — услышала я, проходя в госпиталь.
— Похоже на то. Говорят, она вообще его наложница.
— Ага, я тоже слышал.
Я резко развернулась и пустила «мельницу» в их молнию. Её разрубило надвое, и по комнате полетели ярко-синие искры.
— Точно! Она знает оркский.
— Не обращай внимания, — охранник подтолкнул меня вперед. — Они счастливы, что могут поучаствовать в войне.
— Хоть кого-то это радует, — я огляделась.
Мы оказались в огромном, светло-зеленом зале, где в несколько рядов располагались больничные койки. Мимо нас прошла медсестра, катившая перед собой капельницу.
— Пациент? — спросила она, останавливаясь.
Я протянула талон.
— А, тяжелые, — бросила та, глянув на записку. — Зарна, проводи человечка по номеру.
— Человечка?
— О, вы знаете оркский? — она пожала плечами. — Да простят меня предки, но я не люблю людей. Живых, по крайней мере.
— Очень… по-врачебному, — фыркнул мой спутник. — Болтай поменьше, женщина.
Медсестра надменно вскинула голову и прошла к койкам, виляя задом. Орк что-то пробубнил про «бабские кланы» и, взяв у меня из рук талон, отдал его другой медсестре.
— Идемте за мной.
Мы свернули в коридор, прошли мимо операционной и перевязочных пунктов, и оказались перед зелеными дверями реанимации.
— Она пойдет туда одна? — спросила медсестра, доставая из расположенного справа от двери шкафчика халат и стерильную обувь.
Орк кивнул, а я, принимая от девушки вещи, невольно подумала, что уж слишком часто хожу в реанимации. Зарна ещё раз посмотрела на талон, а затем заинтересованно — на меня.
— Значит, вы, правда, очень сильный хил? — спросила она, открывая двери.
— Возможно. А в чем проблема?
— Да ни в чем. Просто с такими ранениями живут, ну, несколько часов, а тут — фактически сутки. Нам говорили, что у кевтов выживаемость выше, чем у любой другой расы, но чтобы так.
«Видела бы ты, как я заштопала вашего ат харга», — подумала я, следуя за медсестрой мимо закрытых боксов.
— Сюда, — она приоткрыла дверь. — Ваш талон. Десять минут.
Разговаривать особо было не о чем. Арельсар спал.
Я присела на стул у его кровати и принялась изучать поврежденную абстракцию кевта. Даже просто сидя рядом с ним, мне не хотелось уходить. Я ждала, что он проснется, скажет, что всё не так уж плохо, что Кэрроу жива, что орден разберется или что-то в этом духе, скоро мы вернемся на Прэн и больше никогда, никогда не покинем остров.
Но, увы, всё зашло слишком далеко. Орки начали войну с эльфами, Кэрроу пропала, нас везут неизвестно куда, а после посещения родных земель Арельсар снова на больничной койке.
Ещё неизвестно, что скажут в ордене.
А, впрочем, Тьма побери этот орден.
— Время вышло.
Я вздрогнула, приходя в себя.
— Да, я ухожу.
— Вас хотят видеть, пройдите в палаты.
Алтаннат стояла перед иллюминатором и курила. Костыль она прислонила к стене, предпочитая держать раненую ногу на весу.
— А здесь можно курить? — спросила я, стягивая с плеч халат.
— Мне — можно, — она улыбнулась, обнажая клыки. — Навещала того крутого парня из ордена? Сколько ему лет?
— Около ста.
Алтаннат присвистнула.
— Что слышно от брата?
— Ничего, — я нахмурилась. — Где он сейчас? Демоны ещё с ним?
— Не знаю, он докладывает только харгу.
— Вашему отцу.
— Это для Азара он отец, а для меня — харг, — она усмехнулась. — Я ведь долгое время работала на «Детей теней», лет десять. Сливала нашим спецслужбам информацию. Азар и Терзум меня люто ненавидели, думали, я предала клан, сбежала от отца. Ты испортила такую операцию, вся агентурная сеть под копыта бизона во имя безопасности человеческого существа.
Я молчала, хмуро наблюдая за орчанкой и пытаясь понять, что у неё на уме. Алтаннат отклонилась назад, стряхнула пепел в мусорное ведро.
— А теперь младший братец, будущий харг, у меня в долгу, — зевая, продолжила она. — Это очень приятно.
— Прости, что не поверила тебе, — не очень искренне начала я. — Но мне сложно верить…
— Орку? — Алтаннат внимательно посмотрела на меня. — К тебе здесь хорошо относятся?
— Вполне.
— Людей мы не любим. Они слабы и физически, и морально, ни к чему не привязываются так чтобы целиком, всем сердцем, — орчанка сплюнула в иллюминатор. — Не обижайся. Ты и сама нас не любишь. Если только Азара.
Я опустила взгляд.
— Здесь все, видимо, уже знают.
— Знают. Военные любят почесать языками. Они, кстати, придумали забавное объяснение, почему Азар управляет демонами. Говорят, это передается половым путем.
— Отлично, — разозлилась я. — Давайте это обсудим!
— Не нервничай. Мы такие. Мы не умеем молчать.
— Даже о тех, кто правит вами?
— В особенности о них. Ах да, не обижайся, если тебя будут называть наложницей. Некоторые харги и их приближенные держат целые табуны девушек других рас, в основном людей и эльфов. Дворфы и гоблины слишком страшны, а у негуров женщины много о себе мнят и не продаются.
— Азар упоминал об этом.
— Да? Готовил тебя?
В сердцах я швырнула халат на пол.
— Твой брат своей силой обязан мне. И жизнью пару раз, кстати, тоже!
— О долге крови не кричат на каждом углу.
— О том, кто с кем спит, тоже!
Алтаннат беззлобно рассмеялась.
— Прости, Антея. Это по-человечески некрасиво…
— А по-оркски прекрасно! Лучше бы я сдалась эльфам!
Я вылетела из госпиталя, на ходу скидывая стерильную обувь, шарахнула дверью, насмешив военных, и, выскочив наружу, столкнулась со своим охранником, бродившим по палубе.