Ключ

Моденская Алёна

Гаврил ничего не сказал, только шумно выдохнул. А Василиса не смогла удержаться:

– Ну ничего, скоро всё станет как раньше, и ты опять будешь послушно выполнять Зоины приказы.

– А ты хочешь, чтобы твои выполнял? – грубо произнёс Гаврил.

– Нет, у меня для этого есть собака.

– Зоя, между прочим, таких гадостей никогда не говорила.

– Про тебя и при тебе – может быть. А вот я от неё такого наслушалась, что вообще больше никогда разговаривать с ней не хочу. – Василиса сразу вспомнила, как Зоя глумилась над её рисунками, как они с мамашей

оскорбляли её на набережной, как они подожгли церквушку отца Павла, которого, кстати, при этом заперли внутри. Помогать Зое сразу расхотелось.

– Ладно, давай так. – Гаврил снова остановился. – Поможешь с лавандой и снами, и я больше никогда тебя ни о чём просить не буду. Если хочешь, можем даже никогда больше не разговаривать.

– Отлично, – с готовностью кивнула Василиса. – Сделаю для вас всё, вывернусь наизнанку – и могу быть свободна. Пошла вон, так сказать. А вы будете обсуждать, какая я гадкая, что упиралась и не неслась сломя голову Зою спасать. Отличный план, мне нравится.

Гаврил хотел сказать что-то ещё, но Василисе надоело препираться, и она просто пошла вперёд. Никакие ведьмы уже не пугали – просто хотелось побыстрее отвязаться от Гаврила с его сумасшедшей компанией и забыть про Зою и её проблемы.

Поющие голоса становились всё громче, отчётливее слышались слова, которых Василиса не понимала. Но, кажется, это был тот же самый незнакомый язык, на котором сегодня что-то бормотала Лариса.

Наконец стали видны костры, разведённые прямо посреди лавандовых полей. Несколько кострищ, расположенных в ряд, пускали искры в ночное небо, а вокруг кружилось множество людей. Подсчитать их не получалось, потому что тут и там возникали и сразу же растворялись тени, между кострами змейкой скользил полупрозрачный хоровод, песни раздавались со всех сторон и быстро смолкали, чтобы возникнуть снова.

– Подходим к краю, срываем один цветок и сразу валим, – не отрывая взгляда от празднества, прошептала Василиса.

– Согласен, – шёпотом ответил Гаврил. – Если хочешь, я пойду один, а ты жди здесь.

– Ладно, давай так, – нехотя согласилась Василиса.

Не говорить же ему, что ей было жутко любопытно, что там происходило. Отчего-то хотелось подойти поближе и посмотреть на костры и хороводы. Вообще-то странно, что Ядвига Мстиславовна со своей подругой сейчас не там. Хотя кто знает. Может, они ребят сбагрили, а сами тишком сюда на мётлах полетели, чтобы хорошенько оттянуться.

Гаврил, осторожно ступая, направился к окраине лавандового поля, а Василиса осталась топтаться у кустов, огораживающих ряды цветов. Ну, надо бы его прикрыть, наверное. Василиса на цыпочках пошла следом.

Костры становились всё ближе, силуэт Гаврила на их фоне выделялся чёрной тенью. А вот остальные участники праздника будто проходили друг сквозь друга. Вернее, пробегали с песнями и плясками.

– О, и ты здесь! – услышала прямо над ухом весёлый голос Василиса. – Пошли!

Василиса даже обернуться не успела, как её стали толкать под лопатки, выводя к кострам. На ходу она лишь успела глянуть на удивлённого Гаврила.

– Так ты не одна!

Вот и отлично!

Из-за спины Василисы выпрыгнула Аня, схватила Гаврила за руку и потащила за собой. Обернувшись, она вцепилась и в запястье Василисы. Перебирая ногами и отчаянно стараясь ни с кем не столкнуться, Василиса в многоголосом хороводе ориентировалась на распущенные Анины волосы с венком на голове и её длинное чёрное платье.

То и дело перед Василисой возникали улыбающиеся лица, они добродушно кивали, что-то пели, размахивали руками. Кто-то надел на голову Василисе венок, и она не успела заметить как, на волосах Гаврила тоже оказался венок из лаванды. Отлично, теперь цветы рвать не нужно.

Аня дотащила Василису и Гаврила до начала ряда костров, где ввысь уходили три огромных столба. Снизу всполохи пламени подсвечивали резьбу, изображающую истуканов в виде высоченной женщины в накидке, с венком в волосах и черепом вместо лица. Ашназава, ясно. У второго истукана Василиса рассмотрела лишь длинную бороду. Наверное, какое-то мужское божество. Третий столб был гладко обтёсан и увешан разноцветными лентами и нитями.

Василису толкнули к этому третьему столбу, и она уже успела испугаться, что их попытаются привязать, как в тот раз, у горы. Но Аня лишь ловко стащила со столба несколько нитей и лент и стала плести из них жгут, что-то громко распевая.

– Только не это, – выставила руки Василиса. И зря, потому что вокруг её запястья тут же возникла петля, которая мигом затянулась. Вторую петлю Аня накинула на руку Гаврилу, потом дёрнула за верёвку, и парень плечом ткнулся в Василису.

Уже привязанных друг к другу, Аня толкнула их в спины к костру.

– И что теперь? – крутилась на месте Василиса, отчаянно пытаясь высвободить руку. Гаврил ей только мешал.

– Как – что? – немного удивлённо спросила Аня. – Вперёд! Через костры!

– Я не могу, – выдохнула Василиса. – У меня нога!

– Не задерживай! Давай! – И Аня снова пихнула их в спины, да так, что их подбросило над землёй. В воздухе Василиса лишь сумела поджать ноги, чтобы подошвы кедов не расплавились над пламенем.

Приземлились они уже на другой стороне костра и не синхронно, так что Гаврил утянул Василису за собой, и она чуть не упала.

– Осторожно, – пискнула Василиса, но Гаврил успел её удержать и не дал улететь в костёр.

Обернувшись, Василиса увидела целый рой теней над огнём, через который их только что перебросили. По бокам торчали кусты лаванды, да притом такой высокой, что в неё страшно было прыгать.

– Придётся вперёд, – выдохнул Гаврил, взял Василису за руку и скомандовал: – Давай!

Вместе они перелетели ещё через один костёр. Приземление далось легче, а дальше всё пошло как по накатанной. Перескочив с десяток костров, Василиса и Гаврил оказались на другом конце поля, где тоже хороводами кружились тени.

Кто-то уцепился за их нити, связывающие запястья, и потащил куда-то вперёд. Даже рассмотреть, кто это, не получалось, потому что внешность постоянно менялась – то их вела девочка, то женщина, то старушка.