Ключи от бесконечности
Шрифт:
Я оглянулась вокруг — неподалёку курили таксисты, ожидая своих клиентов, рядом расположилась компания бритоголовых. Те самые националисты, которыми так пугают, что ли? Похоже, да. Даже нашивка украинского флага у одного на рукаве.
Кажется, после перелёта и прохождения таможенного контроля я немножко подустала. Конечно, сегодня уже дел не будет никаких, а потому в гостиницу — и спать до утра. Где там человек, который должен был меня встретить?
— Ирина Анатольевна? — словно по велению волшебной палочки, ко мне подошел полноватый мужчина с дымящейся сигаретой в руке.
— Да, это я.
— Сергей Иванович просил вас встретить. Пройдемте. Машину я оставил немного дальше. Сумку вашу можно? — усмехнулся он.
— Да, конечно, — я отдала ему свои пожитки.
Мы прошли метров сто, он достал ключи, выключил сигнализацию. Его машиной оказался белый «Фольксваген-пассат», припаркованный за территорией аэропорта.
— А почему так далеко припарковались? Там же места полно? — спросила его, усаживаясь на переднее сиденье.
— Да не хватало, чтоб менты прицепились. У меня-то звукокод есть, но без причины предпочитаю не пользоваться.
Хм, похоже, не любит он полицию. Хотя полиция полиции рознь, как и везде, там есть нормальные люди, а есть и идиоты.
— Ну что, поехали, — он завел двигатель. — Кстати, меня Игорь зовут.
— Приятно познакомиться.
— Взаимно.
— И как у вас здесь, на Украине? — пытаясь не уснуть прямо в машине, я решила завести разговор.
— Да как может быть в стране майданов? Полная фигня. Экономика трещит по швам, люди требуют сами не знают чего, продукты дорожают, мэр — лоботряс, президент — американский засланец, хоть вернее будет сказать засранец, все как на иголках сидят.
— До сих пор майдан? — удивилась я. Вроде слышала, что уже относительно спокойно.
— Майдан — это уже имя нарицательное и синоним к нашей долбанной стране. Вот вы говорите «Коррида» и представляете Испанию, говорите «Диснейлэнд» и представляете Штаты, а говорите «Майдан», и…
— Да уж, — кивнула я и усмехнулась про себя. Правду, значит, говорили о вечном состоянии революции.
Вспомнилось, как когда-то, когда в Украине это все только начиналось, бывший коллега показал мне школьный учебник по украинской литературе, где смысл почти любого рассказа, повести или стихотворения сводился к тому, что украинцы хорошие, белые и пушистые, но все вокруг их обижают, издеваются и жить не дают. Но когда-то украинцы восстанут и превратятся чуть ли не в ведущую страну мира. Конечно, с такой литературой будут и майданы, и недовольство любой властью.
— А Иваныча вы давно знаете? — спросила его.
— Да как я его знаю, даже вживую не видел ни разу, — скривился он. — Попаду в Москву — увижу. Мне предложили работать в Киеве, следить, чтоб люди из-под контроля не выходили, пресекать просачивания информации наружу, — работаю. Нам еще только майдана против пришельцев здесь не хватает. Хорошо платят — я доволен. У нас тут базы, как у вас, нет. Мы с инопланетянами не контактируем и научных открытий не делаем, только следим, чтоб народ ни о чем не догадался. Мне даже в антимире ни разу бывать не приходилось, и пришельцем любовался только на фото.
В чем-то я ему даже посочувствовала. Все-таки антимир — это красиво. Но если захочет — прибудет в Москву и увидит.
Дорога была почти пустая, лишь изредка нам приходилось обгонять какой-нибудь транспорт, обычно рефрижераторы дальнобойщиков. А разве может по-другому быть в такое позднее время?
Вскоре я увидела киевские огни. Самый обычный город, от Москвы отличающийся разве что вывесками на здешнем, как мне показалось, странном и даже смешном языке. Все то же — панельные дома, магазинчики, супермаркеты, автозаправки.
— Далеко до гостиницы? — поинтересовалась я.
— Нет, минут за пятнадцать доедем, — ответил Игорь.
Как ни странно, он не спросил, ни что я здесь делаю, ни зачем меня послали и тому подобное. То ли ему рассказали все в деталях, то ли не сообщили ничего и приказали не спрашивать. Как бы там оно ни было — лучше, пожалуй, эту тему не трогать.
Игорь остановил машину на красный свет светофора, поднял левый рукав, словно смотрел на часы, ткнул пальцем в запястье, и над его рукой прямо в пространстве образовалась небольшая голограмма с картой города. Он, прищурившись, посмотрел на неё и таким же касанием к запястью отключил.
— Что это? — спросила я.
— Ты что, не знаешь? — удивился он. — Думал, у вас там, в Москве у всех такие есть.
— Нет, не знаю, — я пожала плечами. В научный отдел мне приходилось заходить довольно редко, и что там сейчас изобретают, я не знала.
— Портативный компьютер нового поколения, — ответил он. — Через год, может, два или пять будет у каждого ребенка. Так сказать, замена телефонам, компьютерам, планшетам. Мне предложили протестировать, я и тестирую, — улыбнулся он и, дождавшись зеленого света, отпустил тормоз. — Он должен соединяться напрямую с нервной системой и подавать некоторую информацию, например, маршрут, прямо в мозг, но мой почему-то сбоит, приходится смотреть вручную.
— Говорите, скоро их запустят в серию?
— Да. Для этого и разрабатывались. Отживут свое эти айфоны да планшеты — появятся в продаже подобные штуки.
— А почему не раньше? — поинтересовалась я, поняв, что это может быть очень даже удобно.
— Да потому, что прежняя технология свое еще не отжила, — Игорь скривился. — Это экономика. Нужно получить максимальную прибыль за то, что есть сейчас, лишь потом можно переходить к следующему. Людям всегда нужно давать что-то, на что они будут работать. Будь то телефон, модная одежда или возможность поездки за границу. И давать это нужно постепенно, заставляя их, приобретя один товар, сразу же начинать мечтать о другом. Если люди не будут думать о том, как заработать побольше, если мы не будем внушать им, что деньги и новый гаджет — главное в их жизни, они начнут преодолевать звукокод.
Я промолчала. Все-таки это было неправильно. Навязывание каких-то идеалов большинству, чтобы меньшинство могло контактировать с пришельцами. Права Наташа, правы параноики — это всемирный заговор. А я являюсь одним из винтиков этой машины. Но мне дали шанс, дали возможность роста, и не воспользоваться этим наверняка было бы глупостью.
Минут через десять машина остановилась возле коричневого пятиэтажного здания, ярко освещенного фонарями.
— Вот ваша гостиница, — сказал Игорь. — Кормят хорошо, жить здесь уютно, нет лишней суеты, как в центре, и удобно добраться куда угодно.