Ключи от вселенной
Шрифт:
— Мрачные мысли, — согласился Раевский, — и перспективы мрачные. Может, и так случится, а может, и по-другому, — он врал, но попытался подбодрить девчонку, не хотелось, чтобы она уходила в туман подавленная и раздавленная. — Нож вон теперь у тебя есть, он мне жизнь спас тут, теперь, может, тебе на что сгодится.
— Ну, есть, и что? — равнодушно спросила Лина. — Что мне он даст? В моих руках — это просто железка. Ты серьёзно думаешь, что я бы смогла убить им кого-нибудь?
Егор задумался. В принципе, девчонка права, убить вообще непросто, оружие — лишь средство, упрощающее этот процесс, но ты должен быть готов использовать это средство, иначе тебе не поможет ни пистолет, ни гранатомёт, хотя убивать на расстоянии всё же проще. Он-то знает разницу — воткнуть пластуна под
— Чего задумался? — вырвала она Егора из размышлений, голос её был грубым и злым, правда непонятно, на кого она злилась, на него или на себя, что она такая. — Понял, да? — продолжила она. — Я — не ты, даже этого ублюдка бы не смогла бы убить, хотела бы, но не смогла. Возможно, и застрелила бы, если бы пистолет имелся, но вот так, ножом, точно нет.
— Тогда ты умрёшь, — не зная, что ещё сказать, ответил Егор. — Этот ублюдок не последний на твоём пути. Девчонка ты красивая, ты их будешь притягивать, как магнит. Или ты научишься убивать, или делать так, чтобы они к тебе не лезли, либо твоя смерть будет долго ждать, пока они с тобой наиграются. Что ты меня глазами сверлишь? Сама же понимаешь, что правила общежития кончились, как только ты провалилась в эту кляксу. Мне, в принципе, такая жизнь понравилась. А ты… Ну да, не создана ты для такого, но это будет решать туман.
— Я знаю, что завтра умру, — губы Лины задрожали, а в глазах снова встали слезы. — Не пройду я испытания туманом. Ты меня тоже тут похорони рядом с Павлом, ладно? Он, по твоему рассказу, хорошим парнем был.
— Если меня не утянет в кляксу, похороню. Даю слово.
— Верю, — сквозь слёзы улыбнулась Лина. — А теперь пошли, ты ведь вроде меня куда-то отвести собирался.
— Пошли, — направляясь обратно в дом и через него на улицу, бросил Егор, а сам подумал, что не понравится ей то, что он задумал. Но может, это даст ей шанс выжить. — Хим, ты где сейчас?
— Вверх по улице, Странник, первый поворот налево, третий дом.
— Понял, мы идём.
Алина****
Егор, не оборачиваясь, пошёл вперёд. Она пристроилась на два шага позади. Надо сказать, Лина плохо соображала, куда они идут, просто шла следом за этим уверенным мужчиной, сжимая в руках подаренный им нож. Никакой угрозы она от него не ощущала, наоборот, он придавал ей хоть какую-то силу. После всего, что она узнала от своего спутника, Лина совсем расклеилась. Она прекрасно понимала, что этот путь, который он уже прошёл, ей совершенно не подходит. Зря он, наверное, ей всё это рассказал, не знала бы она ничего, и хорошо, счастье в неведении, просидела бы она под стеной с животом, подвывающим от голода, а потом бы пришёл туман, и она бы умерла, ведь чует, что не сможет пройти она его испытание. А теперь ей страшно, страшно от того, что она точно знает, когда умрёт, и последние часы её жизни будут наполнены ужасом этой глупой неотвратимой смерти. Лина старалась держаться, но выходило очень плохо. Она погружалась в апатию, вокруг неё словно появился туман, отрезавший двадцатилетнюю девчонку от мира живых. О том, что они добрались до места, она поняла, когда врезалась в спину своего спутника, просто не заметила, что он остановился.
— Совсем плохо? — участливо и по-доброму спросил он.
Это почему-то её выбесило.
— А сам как думаешь? — огрызнулась Лина. — Ты завтра или послезавтра со своей химерой опять по мирам поскачешь, а мне подыхать.
Егор понимающе улыбнулся, горькая эта была улыбка, правдивая, так улыбаются доктора, которые собираются сказать пациенту, что жить ему осталось всего ничего. Видимо, он тоже понял, что она прочла на его лице то, что он на самом деле думает, и улыбка угасла.
— Ладно, — наконец, после тяжелой паузы произнёс он. — Делом нужно заняться.
И тут она увидела, куда они пришли, видимо, она так была погружена в себя, что ничего не замечала, да и не смотрела она, пока шли, по сторонам. Жалость к себе вытеснила всё остальное — подозрительность, любопытство, осторожность. На крохотном газоне перед очередным домом была вырыта неровная, но вполне приличная яма, и оттуда продолжала вылетать земля, здоровенная химера Егора всеми четырьмя лапами продолжала зарываться вглубь. В трёх шагах от ямы лежало то, что осталось от ублюдка, который собирался проделать с ней много ужасных вещей. Целой и почти не поврежденной осталась только голова. Окровавленные шмотки были разбросаны вокруг, тело было обгрызено, кое-где на костях уцелели небольшие куски мяса. Но вообще труп был сильно неполным. Лина сразу догадалась, кто причина этого, Хим, жуткий зверь, как уверял Егор, созданный с помощью магии, оказался людоедом. И тут Лину стошнило, стошнило водой, потому что больше ничего, кроме неё, в желудке не было.
Егор проигнорировал её очередную слабость, только стянул с бока фляжку на длинном ремне и протянул девушке.
— Прополощи рот и выпей, полегче станет.
Лина отказываться не стала, даже на руку немного вылила, чтобы лицо сполоснуть. Сплюнув воду, она обрадовалась хоть одному положительному моменту — горечь изо рта ушла. Не думая, что это может быть последняя вода, она выпила всё, до последней капли. Да и что там пить, фляжка-то была трёхсотграммовая.
— Зачем ты меня сюда привёл? — вернув её Егору, наконец, спросила она, стараясь не смотреть на труп.
— А ты догадайся, — без какой-либо издёвки предложил он. — Я тебя освободил, Хим его догнал и убил, а тебе… — он не закончил фразу.
— А мне его придётся хоронить, — делая вдох и опасаясь, что её сейчас снова стошнит, наконец, произнесла Лина, стараясь дышать через нос, поскольку из порванных кишок воняло дерьмом, и этот запах убойно смешивался с кровью, от которой почернела лужайка.
— Верно, — согласился с ней бывший каскадер. — Всё, Хим, вылезай, — обратился он к химере, — сейчас я лопатой немного края поправлю, и останки этого урода вполне влезут.
Магический зверь выбрался из ямы и как обычная собака отряхнулся, хотя, непонятно зачем, на его гладкой черной, слегка чешуйчатой шкуре не было ни грамма пыли. Егор же, наоборот, спрыгнул в яму, которая была ему по пояс, и стал ровнять стенки, снова оттуда полетела сырая земля.
— А что от меня требуется? — набравшись храбрости, спросила у спутника Лина. — Просто скинуть его в яму?
— Почти, — улыбнулся мужчина, выбираясь из могилы. — В этом мире неправильно упокоенный злой человек рискует стать серьёзной проблемой для тех, кто придёт следом за нами. Не надо свинячить. — Он вытащил из кармана кованый гвоздь, точно такой же, как тот, которым она писана на стене своё послание, затем молоток, который заткнул за пояс своего чёрного комбеза, и протянул предметы ей. Твоя задача — вбить гвоздь в висок этого упыря, затем скинуть его в яму и закопать. Ничего сложного, надо прибраться, а то насвинячили мы.
— Вы, — машинально поправила Лина, испытывая ужас и омерзение от того, что ей предстоит.
— Мы, — легко согласился Егор. — Но прибирать будешь ты, учись выживать, учись не блевать, глядя на трупы, учись их ворочать, учись совершать поступки, туман смотрит на это.
— Почему ты со мной возишься? — спросила Лина, собираясь с духом, старательно оттягивая момент, когда ей придётся делать то, что он приказал. При этом она прекрасно понимала, что если она откажется, он сделает всё сам, а потом развернётся и уйдёт, оставив её одну. А ей этого очень не хотелось, она боялась провести свои последние часы в мёртвом городе в полном одиночестве.