Ключи от заколдованного замка
Шрифт:
После обеда император был обрадован вестями. От вице-адмирала Ушакова прибыл гонец. Осада крепости Корфу окончилась полной победой. Крепость капитулировала. Несмотря на сильное сопротивление французского гарнизона, насчитывающего более трех тысяч человек, он не выдержал яростных атак русских моряков. Многие нижние чины и офицеры пали смертью храбрых. Много матросов погибло от болезней и плохого питания.
Суворов, узнав о победах вице-адмирала Ушакова, высоко оценил подвиги русских моряков. Он воскликнул:
— Великий Петр наш жив! Что он по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах произнес,
В те дни он принял в Вероне командование над русскими и австрийскими войсками.
При движении наших кораблей вдоль итальянских берегов приверженцы неаполитанского короля, ободренные успехами Суворова в Северной Италии, восставали, уничтожали республиканское правление, восстанавливали власть короля и присоединялись к русским войскам. Воля императора Павла выполнялась неукоснительно. Хотя мало кто понимал, во имя чего идет война.
9 июня взят Неаполь. После взятия города русскими на неаполитанском рейде появился английский адмирал Нельсон note 7 и с ним неаполитанский король, прибывший из Сицилии. В Неаполе адмирал Нельсон прославился жестокой расправой над республиканцами.
По просьбе Англии русская эскадра адмирала Карцева, прибывшая с Балтики, и отряд вице-адмирала Пустошкина оставлены для крейсерства в Средиземном море. Русские моряки должны были нападать на французские корабли, если они отважатся покинуть Египет.
Note7
Замечательный флотоводец Ушаков оказался превосходным политиком. Попытки английского адмирала Нельсона отвести русскому флоту в Средиземном море вспомогательную роль не увенчались успехом.
Во многих сражениях против французского флота участвовал лейтенант Макар Иванович Ратманов. За храбрость он был награжден орденом Анны 2-й степени. В 1788 году шестнадцатилетним юношей Ратманов закончил Морской корпус мичманом. Иван Крузенштерн и Юрий Лисянский, с которыми читателю предстоит встретиться, были его однокашниками.
В Италии Суворов одерживал победу за победой. Он разбил генерала Моро на реке Адде и занял город Милан. 7 июля Суворов разбил генерала Макдональда и 4 августа — генерала Шуберта при Нови. Вся Северная Италия была очищена от французов.
В конце августа Суворов получил приказание начать поход в Швейцарию. Освобожденная Италия передавалась в руки австрийцев. Предписание из Вены, утвержденное императором Павлом, предусматривало поход суворовских войск через Альпы в Швейцарию, на соединение с войсками генерала Римского-Корсакова.
Суворов считал разработанный австрийским штабом план предательством.
Без всякой подготовки начался беспримерный поход армии Суворова через Альпы. Надо было спешить на выручку генералу Римскому-Корсакову, покинутому австрийскими войсками. В непрерывных боях с французами среди скал и ущелий русская армия двигалась вперед. Многие солдаты погибали от вражеских пуль, а иные замерзали на вершинах гор.
24 сентября после трехкратного штурма русские взяли неприступный заслон французов у Сен-Готарда, а вскоре произошел знаменитый бой у Чертова моста. Вся местность была покрыта трупами русских солдат, но Чертов мост был взят.
Именитый курский купец Иван Ларионович Голиков долго сидел в приемной князя Лопухина. Ставленник канцлера Безбородки и отец государевой любовницы Петр Васильевич Лопухин был далеко не глупым человеком, обладал проницательностью и умел разбираться в людях. Но он не совестился искажать истину, когда это было выгодно. Большой поклонник прекрасного пола, он нередко нуждался в деньгах и умел изобретать остроумные способы их приобретения. Происходил Лопухин из древнего, обедневшего дворянского рода.
В приемной, кроме Голикова, дожидались еще несколько человек, на вид все чиновные и важные господа.
Голиков благообразен. Худое лицо с густыми нависшими бровями, жидкая седая бородка и длинные, по плечи, белые волосы делали его похожим на святого с древней иконы. И хотя он был высок ростом и сухоребр, и недавно исполнилось ему семьдесят пять, и ходил он с палкой, годы не согнули его. Только вот глаза подводили. Они были вспухшие и не переставая слезились.
Несмотря на преклонный возраст, купец продолжал умножать свои капиталы и не очень разбирался в средствах, когда дело касалось выгоды. Конечно, с годами он стал осторожнее. Ссылка в Иркутск за злоупотребление по винному откупу его кое-чему научила. Со смертью Григория Шелихова он помышлял вовсе отстранить вдову Наталью Алексеевну от прибылей с американских промыслов.
Наконец пришел черед Голикова. Лакей торжественно пригласил его в кабинет.
Иван Ларионович от долгого ожидания упал духом и не знал, как начать разговор. Кабинет князя давил на него своей роскошью, да и сам князь, кавалер многих орденов, с голубой лентой через плечо, выглядел весьма представительно и неприступно.
— Кто таков? — спросил Петр Васильевич, взглянув на сибирскую поддевку и лаковые сапожки гармошкой.
— Именитый курский купец Голиков, ваша светлость.
— Голиков! — Князь стал вспоминать: — Голиков… постой, постой, да ведь ты много томов написал, «Деяния Петра Великого» называются, бумагомаратель…
— Это не я написал, ваша светлость.
— Но ведь и тот Голиков — именитый курский купец.
— Так точно, ваша светлость. Иван Иванович Голиков.
— Значит, родственники?
— Родственники, ваша светлость.
Петр Васильевич несколько раз прошелся по комнате. Он думал о подарке для своей приятельницы. Сегодня она празднует свои именины. Князь был невысокого роста, с крупным носом, редкими седыми волосами, розовым, как у младенца, лицом.
— Ну, садись, — сказал князь, перестав ходить и усевшись в мягкое кресло. — Говори, с чем пришел?
— На купеческую вдову Шелихову с жалобой, ваша светлость.
— Постой, постой, недавно госпожа Шелихова всемилостивейше пожалована в дворянское Российской империи достоинство, с правом продолжать торговлю на первоначальных основах. Так я говорю?
— Так, ваша светлость. — Голиков вынул платок и утер набежавшие слезы.
— Запомни, она теперь госпожа Наталья Шелихова. И чего же ты хочешь?
— Теперешняя объединенная компания только одна ширма для купцов Шелиховых. Они хотят владеть всеми меховыми промыслами в Америке, а другим купцам ходу не давать.