Ключи Пангеи. Панацея
Шрифт:
– Нет, неправильно, – Теодор насупился. В отличие от окружающих, он знал, что меч не может лгать. – Меч слышал гоблиншу. Ту, Клио. Он хочет помочь Джону.
– Просто так? – Эрато сдержала свое раздражение. – Оружие всегда преследует свои цели. Впрочем… я тебя услышала, Теодор Ао. Скажи уже наконец, чего там шепчет тебе этот клинок?
Уловив официоз в голосе эльфийки, Теодор, разве что не посерел от накатившей грусти. Холода в голосе Эрато хватило бы на то, чтобы сковать все горы новым слоем льда.
– Выполнить обещание.
– Обещание?
– Джон, печать,
Видя, как продолжают расти баллы капитана команды, Эрато и сама поняла, что задумал разумный клинок. Печать Соломона ставится на саму оболочку души существа, имеющего истинное имя. Низшие демоны, служа более сильным, через печать защищают свои души от чужого призыва. Она как татуировка, забитая в кожу. Поставить печать легко, но снять не столько трудно, сколько чрезвычайно болезненно. Все равно что отказаться от родословной. Страдает как сам сосуд души, так и эфирное тело. Часть неиспользованных свободных начал сгорает при снятии печати. Тем более, когда речь идет о печати, установленной силой Дворца Жизни существа в ранге Императора.
Хитрый кусок металла, или чем он там является, хочет использовать болевой шок от снятия печати на душе хозяина, как способ помочь ему набрать баллы в испытании “Стремление к смерти”.
– А не слишком ли разумен сей меч, госпожа Маккой? Такой ход мыслей – это не ниже С-ранга будет.
– Не сыпь мне соль на рану. И без твоих намеков тошно.
– Эрато, сейчас, аои, – Теодор указал на капитана. – Пока спит. Потом будет сильно плохо.
Одной из причин, почему Эрато согласилась участвовать в третьем этапе, была необходимость отдать обещанный долг Голду. Это меньшее, чем она могла отплатить низшему за возможность получить регалию от Системы.
По условиям Игр Старших, проявление сил Эрато ограничили рангом Монарха, запретив использовать способность Дворца Жизни и умения, основанные на применении силы божественности. Но саму божественность, как вид силы использовать можно и иначе. Правило, созданное всего для одной эльфийки, участвующей в Играх! Очередная насмешка Системы, а не ограничение. Чем ты сильнее и могущественнее, тем сложнее тебе нанести хоть какой-нибудь урон.
Во всем этом недоразвитом мире Руин сейчас нет никого, кто был бы сильнее Императрицы. Нет ни оружия, ни ядов, которые могли бы ей нанести серьезный урон. Система будто говорит ей: “Всё, девочка. Дальше тебе нельзя.” Может быть и так, но долг должен быть уплачен.
Присев на корточки рядом с мирно спящим Голдом, эльфийка приложила руку к его груди и направила свою силу божественности на разрушение поставленной печати. В какой-то миг Эрато нахмурилась, ощутив Императорское Яйцо рахни, быстро осознав, какой контракт Голд заключил с монстрами во время Пряток. Теперь понятно, почему Жучиха была готова покончить с собой без сожалений. Вон оно – ее наследие! Эрато ощутила и еще один эфирный орган, установленный в голову Джона. Некий механизм самоуничтожения, реагирующий на изъятие Яйца с генами рахни. Типичный ход со стороны монстра. Неважно как извлечь Яйцо, правильно или неправильно, носитель в любом случае умрет. Хм, это можно использовать?!
– Тео, – целитель
– К-как?! Когда? Я же лечить Джон…
– Королева Рахни на прятках постаралась, – целителя затрясло от волнения за друга. Боже, почему он так дорожит другом?! – Успокойся, Тео! Моих сил внутри тела Джона хватит для сдерживания взрыва. Но потом ему потребуется срочное лечение эфирного тела. Две, максимум, три минуты на сращивание энергоканалов.
– Подожди, я не готов…
– Начали.
Стоило Эрато разорвать связь органа-бомбы с яйцом, как раздался тихий взрыв. По астралу прошла волна сжатой силы. Императрица снизила урон до минимума, соорудив из божественности кокон вокруг бомбы. Баллы в строке статуса Джона выросли до трех тысяч за считанные секунды.
– Может ему зелье здоровья в рот плеснуть? – Наумар топтался под боком. – Ну, для пущего эффекта лечения?
– Отойди, – Баон оттащил торговца подальше. – Не до тебя сейчас.
На третьей минуте лечения Теодору пришлось дрожащими руками проделать миниатюрное хирургическое отверстие в черепе друга. Надо было дать выйти наружу мертвым тканям. На сращивание сосудов и энергоканалов ушел весь его запас ауры и маны. Лечить человека, чья плоть хранит в пять раз больше ауры, чем твоя, далеко не простая работа. Дыхание пациента ровное, кровоток сильный, пульс стабильный.
– Я закончил, аои. Эрато?
Императрица не ответила, сосредоточившись на второй части процедуры. Теперь, когда угроза взрыва миновала, можно извлечь и Яйцо рахни. Но эльфийка не стала этого делать. Это уже не ее проблемы. Важно выполнить данное обещание. Нащупав силой божественности магический контур печати Соломона, Императрица сжала пальцы в кулак, ломая ее. Тело капитана выгнуло дугой, раздался сдавленный хриплый стон, и он снова затих, впав в спасительный сон. Жив подлец!
Эрато пригляделась к последствиям проделанной операции. От толщины оболочки сосуда души Джона осталась всего треть, и большая часть ключевых энергоканалов была порвана в клочья, но этот живучий поганец и не думает помирать. Уже сейчас видно, как эфирное и физическое тела начали восстанавливаться под воздействием пассивной регенерации. Сосуды, которые якобы срастил Тео, на самом деле восстановил эфирный орган самого Джона.
Оставшись без сил как целитель, Теодор тем не менее решил остаться около друга. Видя эту сцену, где-то в самом темном уголке души эльфийки едва заметно шелохнулось давно забытое чувство ревности.
– Эрато. Спасибо за Джон, аои. Благодарность.
И в этот раз Императрица снова не ответила, грустно улыбнувшись. Поступки Теодора говорили за него. Он не похвалил ее инициативу, обойдясь благодарностью за помощь другу. Чувства к другу – выше чувств к девушке.
Отойдя от команды, Эрато села на край отвесного склона горной вершины. Ей надо подумать над тем, что она ощутила во время операции. Казалось бы, всего одно простое прикосновение через сверхнавык идентификации рассказало Императрице о многом.