Книга 6. Мир Харона

Галушкин Алексей Юрьевич

Я – не исключение. Исключение, разве что в том, что мой жизненный опыт слишком нестандартен, также, как и ход мыслей, заложенная в голову базовая логика, измененная или доработанная либо мной самим, когда-то ранее, либо контактами и контактерами,

что были встречены мной здесь и почти сейчас.

Не знаю, по какой из этих причин я был выбран судьбой для всего этого. А может и не судьбой вовсе.

Судьба ведь – это что в сознании людей? Фактор неопределенности, который отчего-то воспринимается всеми наоборот, как определенность. Парадокс, да и только. Или просто недостаток знаний о мире. Я лично за последний фактор.

Вот, наверное, потому я и здесь, для того, чтобы превзойти эту неопределенность. Не к тому ли я стремился? Не помню, но, наверное – да.

Только кто же к этому не стремится? Конечно, несомненно, многие. Те, что не стремятся к познаниям, саморазвитию, самосовершенствованию, но приземлены деньгами и материальными ценностями. Не о том ли говорил Иисус, когда звал за собой? Это была не частность в призыве, а общность. Потому все его откровения и были произнесены в форме притч. Не все так однозначно, как нам это всегда кажется. Хотя, если так подумать, то и вовсе не настолько сложно, чтобы не понять. Иначе бы не было сделано таких откровений для нас. Но все это отступления от прямой темы, что были сделаны в ходе рассуждений и записаны в дневниках.

А тогда это лишь было вступлением перед феерией нового сознания. Такого сознания, о существовании которого я даже не подозревал. Ведь я хотел вступить в контакт с мицелием внеземного происхождения.

Но я ошибался. Мое сознание на тот момент было еще скованно границами стандартного мышления. Стандартного в глобальном, скажем так, вселенском плане. Мое сознание давно уже куда-то выветрилось за общепринятые границы земного восприятия этого вопроса.

Что до Маркса с его бытием, определяющем общественное сознание, то он прав, несомненно, только правда в каком-то частном взгляде на приземленную жизнь угнетенных масс. Что по мне – это унылый взгляд пессимиста-прагматика, основателя политэкономии, где главное слово – экономия. Экономия – это и есть принцип жизни масс, определенный политически. Но разве в этом есть смысл жизни для личности?! А ведь из личностей не составить массы.

Вот и Шопенгауэр туда же клонит, определяя жизнь человека, как проявление некой мировой воли, когда людям кажется, что они поступают по собственному желанию, но на самом деле ими движет чужая воля: «Есть одна только врожденная ошибка – это убеждение, будто мы рождены для счастья.»⁷

Конец ознакомительного фрагмента.