Книга для матерей
Шрифт:
Я велел ему проводить прямые черточки и перпендикулярные линии. Господин Фюссли [40] сказал мне: «Все, что вы делаете, должно быть доведено до конца. Не переходите от «а» к «б», пока он не будет вполне знать «а», – и так во всем. Не спеши вперед, оставайся при первом до тех пор, пока не сделаешь это до конца, и тогда ты предупредишь болтовню и сбивающую с толку рассеянность». Порядок, точность, полная законченность, совершенство – как чувствую я, что мой характер не был развит в этом направлении во время моего первоначального воспитания!
40
Видимо, Каспар Фюссли (1743–1783), друг И.Г. Песталоцци с юношеских лет. (Прим.
У моего ребенка имеются как раз эти опасные искушения – поддаться живости своего характера. Он склонен удовлетвориться мерцанием быстрого успеха, забыть об отдельных пробелах, когда он ослеплен блеском достигнутого им в целом, забыть, что еще осталось не завершенным в том деле, которое кажется уже законченным, проскочить мимо этого.
Я не должен этого забывать: все полностью и ничего с излишней поспешностью. Порядок, точность, полная законченность, совершенство! Я хочу рано привить ему эти принципы при помощи ежедневной практической работы, идти вперед, всегда работать, всегда развивать, но всегда оглядываться назад; ни шагу вперед, пока не будут заполнены все пробелы. Все полностью, все в порядке, нигде никакой путаницы. Быть довольным тем, что имеется и что может полностью без вреда быть здесь. Ничего не отдавать тщеславию, все – истине. Великие намерения!
Способ, при помощи которого я развивал его память, дал повод к следующим размышлениям.
Возможно ли, что слабость молодого организма происходит от внимания и упражнения памяти? Возможно ли, что слабый мозг настолько перегружается несколькими сотнями слов? Я этого не считаю. Подумать только, как богат родной язык и какой силы памяти требует он один! Никому еще в голову не приходило, что усвоение родного языка перегружает слабые силы юного ума. После маленького упражнения глаза всегда способны смотреть, уши слушать и т. д. Только контрасты вредны. Если много смотреть, много слушать, то это укрепляет и исправляет, но гром и яркое солнце вредят. Если обучать десяти языкам таким же способом, каким природа учит первому языку, то эти десять языков также укрепляли бы душевные силы. Но неестественная суровость, очень сильное напряжение не являются упражнением духовных сил, и последствия, которые они влекут за собой, не следует пытаться объяснять отсутствием памяти. Я должен заметить, что в обучении латинскому языку я недостаточно следую пути природы. Я должен постоянно приучать себя больше говорить на латинском языке. Все же я доволен успехами Жака.
15-го. Я пишу сегодня об одной привычке моего ребенка. Она рисует в выгодном свете его способности и настойчиво говорит, о чем я должен проявить большую заботу. Все, что он хочет, он начинает требовать в такой форме, из которой ясно, что он или заранее придумал причину, из-за которой ему могут отказать, или же приводит причину, которая должна побудить нас дать ему то, о чем он просит. «Мама, я не разобью этого», «Я только хочу посмотреть», «Я возьму это, потому что хочу учиться», «Можно мне взять одну только штуку?» – так начинает он каждый раз свою просьбу. Он не должен извлекать пользу из этих окольных путей: прямое заявление о своем желании для нас гораздо ценнее, и мы должны заставить его заявить свою просьбу прямо, если он прибегает к окольным путям. Мы должны, кроме того, часто отказывать ему в просьбе, которую он высказал не прямо. Когда не хочет чего-нибудь делать, он в большинстве случаев не скажет, например: «Я не хочу причесываться», а скажет: «Я хочу учиться». Это доказывает, что он знает, что я на многое соглашусь ради учения, – тема для размышления о том, как далеко может простираться, не причиняя более серьезного вреда ребенку, эта уступчивость, не следует ли ее ограничить.
Несколько недель тому назад теленок находился как-то на привязи в проходе хлева. Место непривычное. Жак думал, что теленок не привязан. Я показал ему веревку, которой был привязан теленок. Напрасно. Он плакал от страха и ни за что не хотел остаться. После этого как-то я не позволил ему идти в хлев. «Я не буду плакать, теленок привязан, идем, папа! Милый папа, я буду отвечать урок в хлеву».
В свободной аудитории природы ты поведешь за руку своего сына, ты будешь учить его в горах и долинах. В этой свободной аудитории природы он будет прислушиваться к тому, как ты будешь вести его к искусству. Трудности изучения языков и землемерия будут заменены для него свободой. Но в эти часы свободы природа да будет более учителем, чем ты. Если ты в эти часы будешь учить его чему-нибудь другому, то радость по поводу твоих успехов в искусстве его обучать не должна настолько увлечь тебя, чтобы не позволить ему всецело наслаждаться природой, когда окружающие предметы отвлекают ребенка от твоих искусственных уроков. Пусть он почувствует это, почувствует до конца, что здесь учит природа. Ты же должен со своим искусством тихо, почти крадучись следовать за природой. Когда птица очаровательно щебечет и когда червяк, только что появившийся на свет, ползет по листу, прекрати упражнение в языке. Птица учит и червяк учит больше и лучше. Молчи!
Но во время тех уроков, которые специально отведены образованию необходимых навыков, не позволяй никому мешать твоей совместной работе с ребенком.
Таких уроков должно быть немного, и они многократно будут заменяться, но серьезность должна всецело господствовать в это время. Всячески старайся не допустить, чтобы что-либо развлекающее прерывало занятия и отвлекало внимание ребенка во время этих уроков. Если такие помехи все же будут возникать, то их следует раз и навсегда самым решительным образом устранять. Никакого намека на надежду, что можно уклониться от этой необходимости. Эта надежда могла бы поселить беспокойство, убеждение же в том, что нельзя ускользнуть, заставляет забыть о желании сбежать. В этом случае природа ребенка, его стремление к свободе должны быть во что бы то ни стало сдержаны.
Пусть это будут часы без надежд, тогда это будут часы без беспокойства. Один мудрый человек сказал мне: «Хорошие монахини бывают только в монастырях, где соблюдается строгое и неумолимое затворничество без всяких надежд на его смягчение. В то же время в монастырях, где допускается больше свободы, бедствия господствуют в гораздо большей степени, так что эта разница бросается в глаза». Человек, желания которого подавляются, может при помощи упражнения научиться преодолевать себя. Но жить между страхом и надеждой, которая подвергается строгому подавлению, и надеяться не на путь свободы, а на окольные пути, чувствовать опасность, питать надежды в душе, полной страха, – это смертельный яд и хуже цепей.
Поскольку свобода ваших детей должна быть подавлена ради их подготовки к исполнению общественных обязанностей, она должна быть подавлена до конца и без всяких надежд. Таким образом, им станет легко преодолевать себя и пользоваться той более широкой свободой, которую вы можете им потом предоставить полностью, уничтожить насилие подавления, которое только вначале является насилием. После этого то большее, которое перевешивает, определит характер. Частые радости даже при небольшом преодолении и подавлении порождают силу и настойчивость. Усиление же подавления лишает мужества, редкие радости утрачивают влияние из-за того, что подавленность духа и слабость перевешивают: характер определяется теми впечатлениями, которые сильнее и которые количественно преобладают. Более слабые впечатления, количество которых меньше, теряют свою силу воздействия благодаря большему числу более сильных впечатлений. В этом заключается возможность исправления ошибок в воспитании и ложность неприменимого принципа, утверждающего, что отдельные, случайные, немногие впечатления могут разрушить все здание хорошего воспитания.
Упрямство Жака велико и проявляется с большой силой. Я применил против этого сегодня несколько наказаний. Он дошел до того, что сам захотел взять кусочек ячменного сахару не из моего рта, а только из рук, и разразился сильным гневом, когда я, сжав крепко обе его руки, приблизился с куском сахару к его рту. Я спокойно съел сахар.
Л. Ор. Л. Рисование. Складывание букв.
16-го. Л. Ор. Л. Рисование. Складывание букв. Невнимание
17-го. Л. Ор. Л. Рисование. Складывание букв.
Мне следует остерегаться самодурства, повседневного применения наставительного тона, который, слава тебе, Господи, тоже появляется.
Больше заботы о смене игры и учения, больше заботы о том, чтобы не тормозить свободу без необходимости, чтобы более точно определить время, предназначенное для обязательной работы, для того, чтобы остальное учение не сохраняло видимости работы.
Я учил его держать мел в руке. Хотя это мелочь, но я ни разу не должен допустить, чтобы он держал его неправильно.