Книга драконов
Шрифт:
— Можно посмотреть твоего малыша?
Афра медленно повернулась таким образом, чтобы Дайне могла вынуть Удая из ее заплечной корзинки.
— У меня своих двое, но они сейчас с дедушкой и бабушкой, — сказала ей Дайне. — Поедем с нами! Мы пришлем солдат, чтобы они забрали твое имущество.
Держа Удая, она взяла за руку его мать и повела в сторону тропинки.
— Но драконица… Небопеснь… — все-таки засомневалась Афра. — Она нарисовала корону. Там с вами… император?
— Император — очень милый молодой человек, — сказал подошедший Нумэр. — Котенок говорит, у тебя двуцветная магия? Позволь спросить, как ты удерживаешь оба аспекта и не даешь одному возобладать над другим? Моя магия тоже двух цветов, но они всегда были объединены.
И он
«Ой, нет, только не это», — подумала я.
Если Нумэр сейчас примется задавать ей вопросы, я никаких ответов точно уже не добьюсь.
«Папа, когда мы поедем домой? — спросила я, хватая его за штанину. Он уже шагал по тропинке вместе с Дайне и Афрой, а впереди трусил Пегий. — Кавит, идем с нами! Папа, ты им реку поправил? Мама, мама, теперь куры поправятся? А ты отругаешь как следует тех колдунов за то, что нападали на нас? Скажешь солдатам, чтобы оставили Пегого с Кавит и со мной и больше не привязывали его?..»
Не сомневайтесь — это было только начало. Я столько всего должна была им сказать, задать столько вопросов…
Мэри Розенблюм
Драконья буря
Всегда хорошо иметь друзей. Но как показывает напряженный сюжет этой истории, если вы презираемый пария, от которого все шарахаются, наличие друга иной раз определяет разницу между жизнью и смертью. Особенно если друг — дракон!
Мэри Розенблюм — один из самых плодотворно работающих авторов из числа появившихся в девяностые годы. Она продала свой первый рассказ в 1990 году в журнал «Asimov's Science Fiction», чтобы со временем превратиться в одного из основных и наиболее часто печатающихся в этом журнале авторов, опубликовавшего здесь более тридцати работ. Она также печаталась в журналах «Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Science Fiction Age», «Pulp-house», «New Legends» и многих других изданиях.
Перу писательницы принадлежат несколько наиболее красочных, захватывающих и эмоционально насыщенных произведений девяностых годов, таких как «The Stone Garden», «Synthesis», «Flight», «California Dreamer» и множество других, снискавших ей любовь множества преданных поклонников. Ее новелла «Gas Fish» выиграла приз читательских симпатий журнала «Asimov's Science Fiction» за 1997 год и стала финалистом премии «Хьюго» в том же году. Ее первая повесть, «The Drylands», появившаяся в 1993 году и получившая очень положительные отзывы критиков, завоевала престижную премию Комптона Крука за лучшую дебютную повесть этого года. В ней писательница рисует масштабную картину общественных потрясений, спровоцированных катастрофическим изменением климата. Другие ее произведения, действие которых происходит в посткатастрофическом мире, рисуют американский Запад практически обезлюдевшим из-за чудовищной засухи — к сожалению, весьма злободневный ныне сюжет. Под псевдонимом Мэри Фримен ею также создана трилогия мистических произведений.
Мэри Розенблюм — выпускница курсов писательского мастерства «Кларион-Уэст». В настоящее время живет в Портленде, штат Орегон.
Стоя на корме узкой лодочки при свете мутно-желтого лика Старухи, Талья ахнула — ее неожиданно обдало солеными брызгами.
— Красуля, ну зачем же ты так!
Маленькая драконица прибоя бросила буксирный конец, до половины высунулась из воды и пронзительно застрекотала, вскинув узкую мордочку и щеря острые иголки зубов. Ее приятель повел сине-зелеными глазами, подмигнул и облил подругу водой. Та возмущенно кинулась на него — и секунду спустя два дракона уже неслись под звездами прочь по макушкам волн, сбивая с них пенные гребни своими крыльями-плавниками. Еще немного — и они скрылись из глаз.
— Приехали! — Кир поднялся на ноги, легко балансируя в лодке, переваливавшей через очередной гребень. — И что нам теперь, обратно всю дорогу грести? Так нам утреннего рынка точно не видать.
— Может, они еще вернутся. — Талья покачала головой, сматывая буксирные концы, брошенные драконами. — Не знаю даже, что на нее нашло. Морские драконы, они… ну… в общем, очень легко отвлекаются.
— Мне-то почем было знать? — хмыкнул Кир. — Это ты одна умеешь с ними разговаривать… или как это должно называться. Ладно, в любом случае нам пора назад. — Он посмотрел на север. — Я вообще-то сбежал без спросу, и, если к рассвету не вернусь и мой старик это заметит, мне не поздоровится. Он пообещал меня пришибить, если я еще раз сбегу на ночную рыбалку.
На самом деле папаша Кира имел в виду не просто «еще раз», а «еще раз вместе с Тальей». Он не одобрял дружбу сына с золотоглазой девкой, якобы приносившей несчастье. В особенности после того, как кто-то увидел драконов прибоя, тащивших ее каноэ, и рассказал всем. Люди еще терпели паучьих драконов, но в основном потому, что большие злобные пауки, жившие на деревьях в роще, были куда хуже злосчастья, сопутствовавшего драконам.
— Извини, — вздохнула Талья и стала разматывать рыболовную леску. — Почему бы нам и не порыбачить, пока будем грести? Может, клюнет рыба-драгоценность. Они поднимаются на поверхность, когда в небе Старуха. А если мы сможем заставить ее тянуть в нужном направлении, она нас еще и подтащит…
Рассуждая таким образом, Талья насаживала на крючки древесного краба и бросала их за борт. Потом нагнулась, вглядываясь в воду за кормой. Золото, обрамлявшее чешуи рыбы-драгоценности, могло растопить сердце даже папаши Кира. Потом луч Старухи высветил поверхность моря на расстоянии в несколько корпусов лодки.
— Кир, смотри, там вроде что-то на поверхности плавает!
И она схватила весло.
— Где? — Кир завертел головой. — Ничего не вижу!
— Такой ворох пузырьков.
Талья уже подводила лодочку к плавающему предмету. Он был высотой примерно в половину ее роста и в самом деле напоминал клубок пены, которую штормовые ветры сбивают на гребнях волн. Только здесь каждый хрустальный пузырь переливался сам по себе, рождая в желтоватом свете Старухи маленькую дрожащую радугу.
— Да он плотный! — Она осторожно потрогала странную пену.
Ее рука медленно погрузилась в густую массу, после чего натолкнулась на что-то теплое и гладкое.
— Эй, поосторожнее! — Кир резким ударом весла отогнал лодочку прочь. — Мало ли что там внутри!
— Прекрати. — Талья держала крепко, и плавучая масса переместилась следом за каноэ. — Ты посмотри только! — Она вытащила один из теплых предметов из переливчатой пены и стала рассматривать. — Явно чье-то яйцо. Их там несколько.
Яйцо было довольно большое — пальцами не обхватить. Скорлупа выглядела такой же радужной, как и покрывающие ее пузырьки. На ощупь она казалась мягкой и твердой одновременно. И еще яйцо еле заметно пульсировало в руке.
— Вроде крупноваты для птичьих. — Кир наклонил голову, сузив небесного цвета глаза. — Ладно, давай хоть их на рынок свезем. Если они не протухли, конечно. — И он протянул руку. — Давай разобьем и посмотрим!
— Нет, ни за что!
Талья отдернула яйцо прочь, но движение оказалось недостаточно осторожным. Скорлупа разбилась, вернее сказать, лопнула. Бледные края завернулись в стороны — и наружу проклюнулась длинная, узкая головка дракона. Она была тускло-серой, как море в шторм.
— Так это яйца драконов прибоя, — разочарованно протянул Кир. — Люди вечно гадают, где они яйца откладывают. А мы теперь знаем!
— Ну да. — Талья сложила ладони, поддерживая дракончика, который деловито выцарапывался из скорлупы. — Правда, этот малыш странновато выглядит для дракона прибоя, а если они вправду так кладут свои яйца, почему мы их по всему берегу не находим? Ой! Кусается!..
И она отдернула руку, едва не уронив дракончика на дно лодки.
— Да выкинь ты его за борт, — посоветовал Кир, перебираясь обратно на нос.