Книга, которую читают все
Шрифт:
Девять дней и ночей Деметра искала дочь по всему свету. На десятый день бог солнца Гелиос открыл ей имя похитителя. Возмущенная мать отказалась возвращаться на Олимп до тех пор, пока ее дочь будет в плену у Аида, и нашла убежище в доме элевсинского царя.
Земля, покинутая богиней плодородия, стала засыхать. Деревья перестали плодоносить, травы высохли. Зевс приказал Гермесу спуститься в подземное царство за Персефоной, но Аид отказался отпустить ее. Персефона не могла вернуться к живым, поскольку вкусила пищи
Боги согласились на компромисс. Полгода Персефона будет жить с матерью, а полгода – с Аидом. Весну и лето она проводила с Деметрой, а осень и зиму – с повелителем царства мертвых. Этот миф в символической форме рассказывает о жизненном цикле растений – зерно сначала лежит в земле и только потом прорастает.
Однажды, чтобы отблагодарить элевсинского царя за то, что он дал ей убежище, богиня решила сделать бессмертным его сына Демофонта. Для того чтобы «забрать его человечность», она натирала мальчика амброзией и закаляла над огнем. Царица Метанира однажды увидела это и закричала. Деметра уронила малыша в пламя, и он погиб. Чтобы утешить мать, она вручила другому ее сыну пшеничный колос, научила возделывать землю и печь хлеб и послала его передать эти знания всем жителям Греции.
47. Календарь
Первые календари – вавилонский, египетский, еврейский и греческий – были лунными. Это связано в первую очередь с тем, что лунные циклы проще наблюдать, чем солнечные. Но добиться того, чтобы эти календари сохраняли точность на протяжении долгого времени, было очень трудно.
Египтяне первыми отказались от идеи использовать лунные месяцы как основу календаря. Они установили длительность месяца в 30 дней, а года – 12 месяцев, или 360 дней. Но такой год оказался слишком коротким, и тогда каждый год по окончании последнего, двенадцатого месяца они стали добавлять по 5 дней.
Изначально древнееврейский календарь также был лунным, но в более позднее время стал солнечным. Царь Соломон назначил двенадцать управляющих Израилем, и «каждый должен был доставлять продовольствие на один месяц в году» [6] . Год начинался в месяц, когда созревал ячмень. Каждые три года обнаруживалась нехватка одного месяца. Ее восполняли, продлевая год по приказу царя еще на один месяц.
Современный мусульманский календарь отказался от обычая прибавлять месяцы. Он основывается на принципе лунного года, состоящего из 12 месяцев по 29 и 30 дней.
6
Третья книга Царств (4,7).
В календаре майя было 18 месяцев по 20 дней, к ним добавляли дополнительные месяцы, состоявшие всего из 5 дней, и эти дни считались неблагоприятными. На основе всех известных им землетрясений майя высчитали день, когда мир будет разрушен гигантским землетрясением.
Традиционный японский календарь включает в себя цикл из 19 лет: 12 лет по 12 лунных месяцев, состоящих из 30 дней, и 7 високосных лет по 13 месяцев. Эта система оказалась самой эффективной и позволила без ошибки подсчитывать дни на протяжении двух тысячелетий.
48. Погребальные ритуалы
Первые погребальные ритуалы появились вместе с современным человеком – Homo sapiens, приблизительно 120 тысяч лет назад. Самые ранние захоронения были обнаружены в Израиле, на горе Кафзех недалеко от побережья Мертвого моря. Археологи нашли останки скелетов и предметы, предположительно принадлежавшие усопшим.
С возникновением культуры погребения зарождаются представления о том, что будет после смерти, появляются понятия рая и ада, суда над прошлой жизнью и вслед за ними – религия. Пока люди просто выбрасывали трупы своих соплеменников, смерть была завершением всего на свете. Когда же человек стал совершать ритуалы над умершими, появилась не только духовность, но и вымысел, заработало воображение.
49. Опыт с шимпанзе
Пять шимпанзе сидят в пустой комнате, посреди которой стоит лестница. Наверху лестницы лежит банан.
Первая обезьяна замечает банан и лезет за ним, чтобы схватить и съесть. Но как только она приближается к фрукту, с потолка обрушивается струя ледяной воды и сбивает ее вниз. Другие обезьяны тоже пытаются забраться на лестницу. Всех сбивает струя, и они отказываются от попыток достать банан.
Воду выключают, а вместо одной вымокшей обезьяны подсаживают другую, сухую. Едва она входит в помещение, как другие обезьяны начинают делать все, чтобы не дать ей забраться на лестницу, чтобы ее тоже не окатило водой. Новая обезьяна не понимает, что происходит. Она видит только, что сородичи мешают ей завладеть лакомством. Она пытается прорваться силой, дерется. Но она одна, и четыре другие обезьяны берут верх.
Из комнаты забирают еще одну промокшую обезьяну и впускают еще одну сухую. Как только она появляется, предшественница, решив, что новичков нужно встречать именно так, набрасывается на нее и колотит, так что та даже не успевает заметить лестницу и банан. Она уже вне игры.
Затем и остальных вымокших обезьян по очереди заменяют сухими. И каждый раз новичка колотят, как только он оказывается в комнате.
С каждым разом прием, оказанный пришельцу, становится все более суровым. Обезьяны скопом набрасываются на вошедшего, будто стараются усовершенствовать ритуал встречи новичка.
Итак, банан все еще лежит на лестнице, но пять сухих обезьян, обалдев от постоянных драк, даже не думают добраться до него. Теперь их единственная забота – следить за дверью, откуда появится новая обезьяна, чтобы тут же напасть на нее.
Этот опыт был проведен с целью изучения группового поведения людей на предприятии.
50. Память побежденных
Мы знаем прошлое лишь в интерпретации победителей. О Трое нам известно только то, что рассказывают греческие историки. О Карфагене мы тоже узнаем от греков. О галлах – из воспоминаний Юлия Цезаря. Об ацтеках и инках известно по рассказам конкистадоров и миссионеров, приехавших силой обращать их в свою веру.
О достоинствах побежденных говорится редко и лишь для того, чтобы возвеличить тех, кто сумел их уничтожить.
Кто осмелится говорить о «памяти побежденных»? Исторические книги приучают думать, что если цивилизация исчезла, значит, согласно Дарвину, она была плохо приспособлена. Но, внимательно изучая события, понимаешь, что, как правило, наиболее цивилизованные погибали от рук тех, кто был наиболее жесток. Единственный «дефект» приспособленности погибших цивилизаций заключался в том, что они верили: Карфаген – в соблюдение мирного договора, Троя – в искренность подарка (о, похвала хитрости Одиссея – вероломству, которое привело к резне под покровом ночи!..).