Книга мертвого гения (сборник)
Шрифт:
Да, в истории Синклера оставались пробелы. Спектакли, на которых он присутствовал, являлись модными в Вест-Энде, и театры были переполнены. Менеджеры обоих театров разговаривали вежливо, когда им позвонили из Полиции, но не смогли вспомнить, кто еще присутствовал на спектаклях, кроме наиболее известных в городе людей. Один перечислил по имени постоянных своих посетителей из мира кино, политики и спорта, а когда ему показали фотографию Синклера, не узнал его.
— Бывает очень много второстепенных актеров, — сочувствуя, сказал он. — Даже в труппе театра, в котором я работаю вот уже столько лет, есть такие, кого я просто не узнал
Синклер продолжал придерживаться своей версии. Он признался, что присутствовал на открытии ночного клуба, но не мог вспомнить, видел ли там Диану, и решительно отрицал тот факт, что находился непосредственно в одной с ней компании. О винном баре упомянул случайно, не вкладывая в свои слова никакого смысла. Он не мог предложить никакой другой информации о том, что было после воскресного ленча, кроме болезни, и сослаться хоть на кого-нибудь, кто подтвердил бы эту болезнь. В полицейском рапорте говорилось также, что Синклер в процессе допроса был сильно возбужден, режиссер-постановщик телесериала жалуется, что из-за этих расследований приходится прекращать съемку. Джексон еще раз тщательно изучил фотографию в ночном клубе. Между Синклером и Дианой было немало людей, и, действительно, похоже, что они и в самом деле проводили время не вместе. Полиции удалось поговорить лишь с одним из тех, кто был запечатлен на фотографии и бессмысленно усмехался в объектив, — любителем шоу, но он не знал никого и ничего.
Оставалась единственная нить в расследовании, способная как-то связать воедино все детали. Марк Кеньйон, возможный отец ребенка Дианы. Но он должен прибыть в Лондон не раньше, чем в пятницу утром. Двум инспекторам поручили встретить его у трапа самолета, который приземлится в Хитроу.
В среду Мальтрейверсу опять вспомнились те странные слова, которые Ноулз произносил в «Тайных играх». Они просто выскочили у него из головы, когда Джексон начат расспрашивать его о Питере Синклере. Он позвонил Джексону.
— Я приму это к сведению. И только,— сказал тот, но интонация инспектора свидетельствовала о неимоверном терпении и усталости: мол, Мальтрейверс заговорил на эту тему!
— До тех пор, пока у вас не появится какого-нибудь веского доказательства, не ждите, что мы займемся расследованием обстоятельств, при которых произнесены эти слова, — подтвердил он свое безразличие. — Вы же понимаете, что нам сейчас не до сомнительных ассоциаций, мы — в процессе одного из самых крупных расследований за последнее время. Мы ищем человека, подозревать которого у нас есть все основания. Он находился в Веркастере все то время, когда пропала мисс Портер, и словно бесследно исчез с лица земли. Плюс еще это дело Синклера. Вы знаете, сколько я спал за последние десять дней?
— Могу представить себе, — посочувствовал Мальтрейверс. — Просто эти слова показались мне странными, а я обещал вам рассказывать обо всем, что вызовет у меня подозрение.
— Спасибо. — Джексон казался очень усталым. — Найти Артура Пауэла — вот что сейчас главное для нас.
В среду был рыночный день в Веркастере. И, казалось, население окружающих деревень потянулось к городу, руководимое веками сложившимися традициями. Ларьки продавали товары не первой необходимости, и вряд ли в обычное время они покупались бы, если бы не мили, преодоленные на пути к Веркастеру. Событие, подвигнувшее людей на долгий путь сюда, имело свой особый смысл.
Чтобы как-то убить время, Мальтрейверс с Тэсс и Ребеккой отправились на прогулку. Перед одним из ларьков они остановились в надежде отыскать какую-нибудь старую книгу, что и в самом деле, оказалось бы большой удачей. Из дверей расположенного рядом здания Городского зала вышел Хибберт и, увидев их, тотчас окликнул.
— Мистер Мальтрейверс, — заговорил он важно. — Я хочу вам кое-что сообщить. Только что я разговаривал с издателем «Веркастер таймс». Это появится в еженедельном выпуске, — добавил Хибберт напыщенно и помолчал, желая, очевидно, создать драматический фон для своего заявления. — Я предложил выплатить вознаграждение тому, кто даст хоть какую-нибудь информацию, способную пролить свет на это дело и арестовать убийцу мисс Портер. Тысячу фунтов!
Мальтрейверс понял, что Хибберт уже предвкушает наслаждение от экспансивных благодарностей, которые должны немедленно последовать за таким великодушным поступком. Тысяча фунтов, считал Хибберт, весьма солидная сумма, свидетельствующая как об экономии, так и о безрассудной щедрости. Да к тому же подобный жест принес бы дельцу несомненную выгоду в кредитных накоплениях.
— Мы благодарны любому акту, способному как-то помочь распутать все это, — ответил Мальтрейверс спокойно, вопреки ожиданиям Хибберта.
— Да, — продолжал Хибберт, теперь как-то даже неуверенно, сообразив, что от Мальтрейверса благодарности не дождешься. — Думаю, они свяжутся с вами, чтобы уточнить кое-какие детали этого дела.
Мальтрейверс заметил блестящий значок на лацкане пиджака Хибберта, и ему стало интересно, является ли издатель «Веркастер таймс» тоже членом клуба. Скорее всего является. И ясно одно: поступок советника Хибберта будет расписан на страницах газеты, которой он владеет.
— Я думаю, они позвонят, — согласился Мальтрейверс спокойно. Обещанное вознаграждение за расследование ужасной судьбы Дианы показалась ему кощунственным, непередаваемо оскорбительным. Он заметил, что Хибберт пристально разглядывает какую-то книжку в витрине лавки и не сдержался: — Содержание этой вещицы, несомненно, представляет для вас интерес, не так ли? — спросил он ехидно, пытаясь унять ярость и вспоминая ту коллекцию в шкафу. — Думаю, она только внешне затрепанная. До свидания, советник.
Хибберт посмотрел ему вслед с непередаваемым выражением обиды на лице.
Репортер из «Веркастер таймс» позвонил Мальтрейверсу в Пунт-Ярд на следующее же утро.
— Вы и мисс Дэви собираетесь пробыть в Веркастере до конца фестиваля? — задал он свой первый вопрос.
— Лично я собираюсь оставаться здесь до тех пор, пока не найдут Диану Портер. Это последнее место, где ее видели, и я не уеду, пока не узнаю, что с ней случилось.
— Очевидно, вы питаете надежду на то, что она всё еще жива?
Мальтрейверс понял, о чем спрашивает репортер, и ответил ему так, как тот ждал.
— Меня не волнует точка зрения полиции, — теряя терпение, проговорил он. — До тех пор, пока я собственными глазами не увижу тела Дианы, буду считать, что она не мертва. Нам всем известно, как она искалечена, но ведь доказательств ее смерти нет, и может быть, она сейчас где-нибудь… замученная и беспомощная… — Он помолчал какое-то время, справляясь с нахлынувшим волнением. — Эта мысль ужасна, но именно она удерживает нас здесь.