Книга пяти колец. Том 3
Шрифт:
— Это из-за твоих “родичей”? — слово родичи она произнесла с особой интонацией пытаясь скопировать манеру Блистательного Кулака — владыку голодных духов которого мы с ней повстречали в мертвой деревни.
— Именно, когда все это закончиться я расскажу детальнее.
— Договорились. А сейчас мне надо приготовиться.
Мэйлин села прямо на парапет и начала делать себе непривычную для этих мест прическу. Ее черные волосы с помощью нескольких колец были собраны в высокий хвост. Закончив прихорашиваться, она улыбнулась
— Вот теперь Мать Глубин меня узнает даже если я умру в этой сухой земле.
— Мы с тобой еще повоюем. Я не собираюсь тут умирать! — во мне клокотало безумное пламя гнева. Я сделаю все, чтобы эта крепость устояла.
— Господин, — к нам поднялись полтора десятка бойцов во главе с седоусым десятником который поприветствовал меня коротким поклоном. Ну хоть не того идиота у ворот дали и то радует.
— Меня зовут Ву Ян. Мы тут все можем через час сдохнуть, так что давай без чинов. Как твое имя? — мне плевать, что они про меня подумают, главное выжить. Седоус внимательно посмотрел на меня и поклонился.
— Ашам. Сотник сказал, что вы командуете обороной этого участка, а мы на подхвате.
— Кто из парней умеет стрелять Ашам?
— В такую толпу попадет любой, а снайперов у меня в отряде к сожалению нет.
— Земляное масло, фейерверки, что-то еще подобное есть? — выслушав мои вопросы он куда уважительнее посмотрел на меня, но покачал головой:
— Нет мастер, мы бедная крепость. Этих излишеств у нас нет. Благо хоть кассет с болтами достаточно. — Он выглянул из-за бойниц и усмехнулся. — Через пару минут они нам понадобятся. Разбирайте и занимаем позиции.
— Ты явно лучше меня знаком с дистанцией стрельбы, так что начинаем огонь по твоей команде.
— Слушаюсь господин. — он коротко поклонился, пытаясь спрятать довольную улыбку в усы. Похоже он наконец-то убедился, что мы не просто избалованные юнцы, а с нами у него есть шанс выжить.
Мы с Мэйлин наравне со всеми взяли самострелы и по нескольку кассет с болтами. Зарядив самострел я расположился у бойницы и ждал когда вся эта масса подойдет на расстояние выстрела. Звуки нечестивых песнопений откуда-то из задних рядов этой толпы неожиданно навели меня на одну мысль. Я вдруг вспомнил схему которую рисовал инквизитор, так как будто она была у меня прямо перед глазами. Кровавая вспышка закрыла мой взор. Вновь я слышу требовательный голос дедушки Бэйя, он спрашивает у меня названия иероглифов на древнем наречии. Очередная Вспышка. Я вернулся в реальность. Я не знаю, что это за схема, но точно не проверка на скверну.
— Солдаты! — голос сотника гремел над всей крепостью. — Помощь уже в пути! Нам надо лишь продержаться! Убьем нечестивых тварей во славу Нефритовой империи и Императора! — Его холодный голос сейчас не просто вдохновлял, он звал с собой, он требовал, чтобы мы были как одно целое. Мы клинки империи и мы несем смерть ее врагам.
— Да омоет кровь врагов Империи мое восхождение! Да будет Небо свидетелем моих слов! Да умрут мои враги! — слова древней клятвы сами собой лились из моего рта, а сестренка с легкой улыбкой на губах вторила мне. Седоусый переводил взгляд с меня на акулу и обратно, но через секунду он крикнул:
— Огонь по готовности! — и нам стало не до чего.
Чо-ко-ну, по факту древний автомат. Десять болтов в кассете. Благодаря специальным доработкам он выплевывает две стрелы за выстрел, что увеличивает поражающие свойства. Для войн древности у него просто чудовищная скорострельность, около сорока выстрелов в минуту. Жаль вот только убойная сила у него оставляет желать лучшего, но даже с такой это чрезвычайно опасное оружие в умелых руках.
Словно механизмы, мы занимались тупым однотипным действием. Вставить кассету с болтами. Натянуть тетиву, направить самострел в сторону врага нажать на спуск. Тут же перезарядить и снова выстрелить. И так пока не закончатся болты в кассете, а заканчивались они мгновенно, только успевай меняй.
Твари падали одна за одно, но им было плевать. Словно одержимые они перли вперед, пытаясь установить свои корявые лестницы, чтобы взобраться на стены. Пока нам и остальным защитникам удавалось держать оборону на своих участках. Вот только не понятно, что произойдет раньше — у нас закончатся болты или они наконец-то дрогнут.
Не знаю сколько прошло времени. Голоса голодных духов которые в самом начале схватки были едва слышными шепотками, стали теперь оглушительными ревом восторга. Духи наслаждались энергией смерти которой тут было полно и пели от восторга. Услышь эти песни у любого нормального человека поехала бы крыша, но на меня это почему-то не действовало.
В отличие от большинства я чувствовал себя просто превосходно, голодные духи щедро делились со мной полученной энергией от убийства, а я старался дать им ее как можно больше. Словно в трансе, я стрелял и стрелял, стремясь убить еще одного противника. Не каждый болт убивал противника, но зачастую слабоодоспешенным гоблинам или вчерашним крестьянам хватало.
Раздался странный звук больше всего напоминающий нечто среднее между призывом рога и диким свистом. Звуковая волна выбила меня из трансового состояния.
— Что за сигнал? — я обернулся к Седоусу, но тот лишь покачал головой.
— Это не наш рог. Смотрите!
Сквозь поле боя уже густо усеянное телами, медленно шли несколько гигантских человекоподобных уродов закованные в доспехи. В их могучих лапах были куски грубых цепей на которых весело грубое подобие тарана в виде ствола дерева вырванного с корнем.
— Выбейте этих выродков! — голос сотника перекрывал шум битвы, — Во славу Журавля! Нельзя подпустить их к воротам!
Тварей засыпали болтами, пытались подстрелить из тяжелых стационарных арбалетов, но они словно зачарованные мерно шли сквозь поле боя не обращая внимания ни на стрелы ни на стоны раненных и умирающих.
Стоило мне навести на них арбалет как голоса голодных духов замолчали, они не хотели их смерти. Это могло означать лишь одно, поскольку внутреннего родства с этими уродами я не чувствовал.
— Стрелы бесполезны! Это ожившие мертвецы! — стоило мне это произнести как седоусый десятник выругался сквозь зубы, а потом едва слышно произнес:
— Хана нам. Магов то у нас отродясь тут не водилось. — обреченный тон и смысл его слов заставили мой мозг думать в бешенном ритме пытаясь придумать как нам выжить.