Книга Снов
Шрифт:
— Договорились! — Вессен пожала ей руку. Вот сейчас она очень похожа на Грозу, подумала Лас, и облекла мысли в слова.
Вессен улыбнулась.
— Спасибо. Я очень хотела бы услышать о ней побольше. Она о себе мало рассказывала.
Лас почувствовала, что сердце забилось сильнее. Расскажу, подумала она. Всё расскажу. С того дня, как увидела впервые. И начала бы, но…
— Няня! Мы только что узнали — в городе выставка роз! Крупнейшая в году! Давайте съездим!
Тесан и Эверан. Запыхавшиеся.
Лас посмотрела
— Простите, я не могу составить вам компанию, — вздохнула Вессен. — Но вы привезёте снимки?
— Мы привезём! — заявила Тесан. — Няня? Поедем? Осталось три часа!
— Поедем! — решила Лас. — А где бабушка?
— Она занята! У них там на кухне очень важное совещание! Стайен сказал, что подвезёт её, как только она освободится.
Лас и внуки, Тессегер-Лан, Неиверин 20, 9:45,
— Слишком быстро добрались, — вздохнула Тесан. — Няня, давайте пока в парке посидим! Выставка откроется через сорок пять минут!
«Сокола» вела она и до сих пор была в восхищении. Наверное, потому, что ей не запретили гнать во весь опор. Во весь разрешённый правилами опор — то есть, на пятьдесят километров в час ниже скорости звука. Гнать получилось недолго — быстро кончались никем не населённые области — но Тесан намеренно отклонялась от маршрута и пролетала над горами, чтобы лишний раз нажать на педаль газа. Как мало нужно для счастья, думала улыбающаяся Лас. Она боялась больших скоростей только первый год. Потом, привыкнув к «норову» «Сокола», летала и ездила иногда очень и очень быстро. Один только раз Вейс не стала бурно возражать против таких гонок — когда они возвращались домой в непогоду и, неожиданно, из клубящихся низких туч на воду опустился подсвеченный молниями хобот смерча…
— Не нужно было так гнать, — рассудил Эверан. — Ты же хотела пейзажи поснимать? Ну и снимала бы.
— А, потом, — отмахнулась девушка. — Вери, ну-ка беги, возьми мороженого!
— А сама размяться не хочешь?
— У твоей сестры уважительная причина! У неё голова сейчас не тем, чем нужно, занята!
— Она у тебя постоянно чем попало занята, — отметил Эверан, но пошёл.
— Возьми на всех! — крикнула Тесан вдогонку.
— Может, ещё мандарин? — предложила ей Лас, когда Эверан отошёл подальше.
Тесан расхохоталась, быстро взяла себя в руки.
— Ой, нет, меня после него на смех пробивает, еле сдерживаюсь. А тебя?
— Меня тоже. Но десятилетия упорных тренировок…
…Прохожие с удивлением и улыбкой смотрели, как две девушки сидят на скамейке, обнявшись, и погибают от смеха.
— Теаренти?
Они обернулись, все трое. Лас как раз рассказывала, как впервые вывела розу с разноцветными лепестками.
Репортёр. Молодой человек. Я видела его, вспомнила Лас. Там, где мы смотрели на фейерверк.
— Простите, — репортёр коротко поклонился. — Скажите, теаренти, вы не родственница Лас-Таэнин эр Тегарон?
— Родственница, — подтвердила Лас, стараясь не улыбаться. Тесан хотела что-то добавить, но брат резко ткнул её локтем в бок.
Репортёр просиял.
— Так значит, вы приехали на выставку! Вы позволите? Я хотел бы сделать снимок первым.
Лас встретилась взглядом с Тесан. Та улыбнулась, пожала плечами. Эверан сделал то же самое.
— Да, мы приехали на выставку, — согласилась Лас. — Кстати, пора идти!
— Минутку! Вы позволите?
Они с удовольствием позволили. Хотя самой довольной была Тесан.
— Идём, — она схватила няню за руку. — Там сейчас народу будет — не протолкнуться!
Так оно и оказалось — люди спешили в глубину выставочного центра — к главному павильону. Лас шла, внуки держали её за руки, она с улыбкой слушала их в пол-уха.
Она замерла, когда увидела. Плакат — огромный, во весь фасад здания. Прекрасный, хорошо построенный коллаж. Ступени, ведущие в мраморную беседку, корзины с розами, самых разных сортов, а у самого входа в беседку…
Она сама. В парадном одеянии. По пальцам одной руки можно сосчитать случаи, когда она надевала его.
— С днём рождения, няня! — Тесан, совершенно не смущаясь, привлекла няню к себе и легонько прикоснулась губами к её щеке. Эверан сделал то же самое. — С днём рождения!
И тут их заметили остальные репортёры.
— Теаренти! — распорядитель выставки — крупный, кряжистый южанин с пышными усами — спустился с возвышения и учтиво поклонился. — Вы так похожи на Лас-Таэнин! Вы её родственница?
Тесан сжала ладонь няни, заметив, как подрагивают её губы. Лас прижала ладонь к лицу, внукам показалось — сейчас упадёт в обморок.
— Воды! — приказал распорядитель. Люди, что оказались поблизости, смотрели не на цветы — каких только не было вокруг! — а на них четверых.
Лас отпила глоток из стакана, вернула его.
— Я — Лас, — произнесла она, не сразу совладав с голосом.
— Простите?
— Я — Лас-Таэнин эр Тегарон, — Лас вручила распорядителю переливающуюся разноцветными полосками карточку — так теперь выглядели паспорта. Едва не выронила — не могла унять дрожь в руках. — Там, на плакате, снаружи — мой портрет.
— Рад, неслыханно рад! — в который уже раз повторил распорядитель. Видно было, что Лас очень устала, но также было видно, что она счастлива. — Если бы я знал, что вы почтите выставку своим вниманием, я встретил бы вас как положено! Вы надолго в Тессегер-Лан? Вы замечательно выглядите!
— У меня отпуск, — улыбнулась Лас. Чуть не сказала, «от безделия», вовремя прикусила язык. — Я остановилась у внуков, — обняла остальных за плечи — еле дотянулась, вот вымахали!