Книга стихов
Шрифт:
Звездочку — раз я такой плохой…
— И звезда, как голубая мышь,
Прошуршала по листве сухой…
ГРУЗЧИК
Я менял и жен, и ремесло,
Жил в грехах, как рыба — в чешуе,
И в графе: «Семейное поло-
Я писал: «Безвыходнейшее…»
Продолжаю с Майей я игру,
Ведь душе не скажешь — тормози.
Жизнь идет, шатаясь, словно гру-
зчик пьяный:
Все выносит — что не нагрузи!
НЕДОИГРАННАЯ РОЛЬ
Мне басил режиссер у примерочной:
<Мать героя на пьесу пришла.
Не играй, а — гори! Чтоб померкло все
Кроме роли — сгори хоть дотла!>
Капельдинер кивнул капельмейстеру,
Капельмейстер, взмахнул — полетел,
И мелодия нот — капель мастерских -
Полилась в капилляры капелл.
Пахла драма мускатом и мускусом.
Говорил <друг> со мною спиной,
Напрягал у зрачков своих мускулы,
Монолог боком выслушав мой.
Я играл, словно бог — будто в форме я.
Диалог и дуэль. В зале — страсть:
Плюнул выстрел на кровь бутафорную!
Тут я падаю!..
Должен — упасть:
Мое сердце — как вылетит-выстрелит!
–
Заскакало, подобно звезде,
Рикошетом по стенам. И ввысь стрелой
Я гоняюсь за сердцем, — так классно!
–
Как за бабочкой дети в лесу:
Вдруг из зала кричит старшеклассница:
<Ангел, не умирай! Я — спасу:>
Вся от сцены талантливой пьяная,
Ко мне фея бежит и ревет,
И хватает, и тащит за занавес,
Оживляя дыханьем — рот в рот:
Мне бы встать, объяснить юной с улицы:
<Я не умер, все это — игра:>
Но она гениально целуется,
А когда выдыхает — вообще: ура!..
Кульминацию ждет за кулисами,
За куличками сцены народ.
Тишина в зале — потною лысиной.
Стены уши натерли -
Рот в рот:
Рот в рот:
ПРО ЛЕТО
На полчаса к нам возвратилось Лето -
Заставив плакать зиму, как вдову,
Кружит над бором и курлычет: «Где ты?»
А я машу в ответ: «Я здесь! Ау!»
Я заплутал в неведанных дорожках,
Невиданных друзей нашла душа,
Пока река играла на гармошке
Зеленых волн осок и камыша.
Я здесь — в стрекозах, в бабочках, в осоке,
Испачканный малиною зари,
Где караси, набравши воздух в щеки,
Из ряски надувают пузыри.
Я здесь — где сосны ударяют током,