Книга Судеб
Шрифт:
— Эй, ты случаем не обдолбался? Если да, то вали лучше отсюда, предложение о выпивке снимаю, — на этот раз в прокуренном голосе почувствовались нотки раздражения, да и зазвучал он как-то крайне знакомо.
Повернув голову к источнику звука, я чуть было не прыснул со смеху. Книга Судеб умеет иронизировать. Засунула меня туда, откуда все и началось, прямиком в мой родной клуб. А тот кто со мной заговорил, никто иной как Гоша, мой коллега и напарник по бару. Ничего удивительного что он предложил выпивку, он так гостей иногда зазывает когда в баре совсем пусто. Да и то что прогнать попытался знакомо, я и сам
— Что, ночь совсем тухлая была? — произнес я и внутренне скривился, голос моей новой личины звучал не менее прокуренным чем у Гоши.
— Нормальная ночь, разве что пара идиоток опрокинули кальян на диван, а так неплохо, — говоря это, мой напарник все еще недоверчиво поглядывал на меня, но усталость брала свое и он не стал меня прогонять.
Когда человек работает сутки напролет, иногда его клинит. Такое случается не сразу, да и не со всеми, но все же случается. У кого-то появляются глупые нервирующие других привычки, кто-то начинает подолгу молчать и думать о своем. А есть такие как Гоша, они начинают курить, и курить очень много. На моей памяти, этот парень за ночь как-то скурил целый блок. Как у него это удалось, непонятно. Мало того что он не слег от перенасыщения никотином, так еще и смог скрыть свои постоянные отлучки от начальства. Сейчас, он на моих глазах курил уже третью сигарету, и останавливаться он кажется не собирался.
— Так что, налить тебе? Или ты пойдешь домой, полуночник, — спросил он, сжимая тлеющую сигарету в зубах.
Полуночник, еще один привет из прошлого. Так мы называли людей, которые бредут непонятно откуда и непонятно куда. Такие частенько мелькают на клубных улицах в рассветных лучах, шатаются туда-сюда, словно забыли в какой стороне у них дом.
— Один бокал или шот можно, — произнес я, аккуратно прощупывая свои карманы.
Как я и думал, вместе с новой личиной мне дали и новую одежду. Уверен, одет я не то что в гучи, даже не в зару. Но мне все же повезло, небольшой ворох хрустящих купюр я все же в карманах нащупал.
Проходя вслед за Гошей, я шел мимо потертых диванов, покрытых десятым слоем лака столов, всего того, что одновременно вызывало в моей душе и ностальгию и раздражение. Сколько раз мы перетягивали эти дурацкие диваны сами, без помощи специалистов, а все потому что хозяин клуба вечно жался на любые траты помимо закупки лишней партии бухла. Его девиз до сих пор приводит меня в легкую оторопь: «пьяному человеку плевать где он и в каких условиях, если алкоголь достаточно дешев, а вокруг много девушек, то это гораздо лучше для клуба, чем пара новеньких диванов». Если быть до конца откровенным, то девяносто девять процентов посетителей клуба, студенты, а для них его слова верны как мантра для буддистского монаха. Вот и получается, что клуб похож на сарай, а здесь все равно куча посетителей. Единственными кто от этого страдает, персонал, который старается изо всех сил, чтобы этот самый сарай не развалился.
— Падай, — махнул Гоша рукой на крутящийся стул у барной стойки. — Как видишь, посетителей уже не осталось, а сидеть мне тут еще почти час. Чего хочешь: виски, скотч, текила, бренди, коньяк, может водки?
Очень уж большой выбор, особенно если знаешь что они тут наливают. Скотч и виски льют из одной бутылки,
— Текилу, — произнес я и встав со стула, направился в уборную.
Туалет сам по себе мне не нужен, но это единственное место в клубе, где я смогу на время укрыться от любопытных взглядов Гоши. Проверю что с моими источниками, оценю сколько судьба подбросила мне денег в карман, плюс, смогу посмотреть на свою новую личину.
— Один, два, три, всего три, маловато, видимо действительно ночь довольно тухлая была, — аккуратно переступил я через валяющиеся на полу использованные презервативы.
Клининг клуба осуществляется за счет приходящей в полдень пожилой женщины. Не счесть сколько раз она просила нас с Гошей выгонять трахающихся в туалетах студентов, ведь ей потом убирать все это. Но что сказать, тут мы всегда были бессильны, нельзя же людям закрыть уборную, а стоять надзирателем не получится, работать тогда некому будет.
— Ну, не так все плохо, — набрал я полные ладони воды и плеснул себе на лицо. — Личина конечно оказалась так себе, зато деньги есть.
Посмотрев в зеркало, я подмигнул хмурому мужику с небритой щетиной. Такова увидишь, подумаешь что из СИЗО сбежал.
Денег в карманах нашлось ни много ни мало, целых десять тысяч. Хоть сейчас иди и бери пару полных бутылок в баре, еще и на закуску останется. А что у нас по источникам? Вопрос не праздный, прошлое испытание я прошел без своих основных сил. Повторять такой эксперимент я бы не хотел.
Сконцентрировавшись на своих ощущениях, я почувствовал как энергия свободно разливается по моим энергоканалам. Интересно, оружие мне в этот раз тоже положено?
— Ты же мой хороший, — любовно погладил я лезвие протазана, материализовавшегося в моих руках по первому же зову. — Видимо, в последнем испытании мне будет нужно тебя выгулять. Пока спрячем тебя, до поры до времени.
Развоплотив свое оружие, я бросил еще один взгляд на загаженный туалет, а затем вышел из уборной. На баре меня ждала стопка текилы, и отказываться от нее я не планировал.
— Может чего еще сразу налить? Или может легкий завтрак? У нас на кухне осталось пару салатов, свежие, этой ночью сделали, а клиенты для которых готовили отказались, — стоило деньгам мелькнуть перед глазами Гоши, как он сразу же стал более услужлив.
— Еще пару шотов текилы и все, — положил я перед ним на стол купюру номиналом в тысячу рублей. — Сдачу себе оставь.
Оставаться тут надолго я не собирался. Ностальгия это конечно хорошо, но хватит с меня ее. К черту спокойную жизнь, я никогда не жалел о ее утрате, и сейчас не планирую начинать! Минутная слабость прошла.
— Ого, а ты я смотрю опытный, — чуть ли не присвистнул Гоша, когда я опрокинул в себя три шота текилы подряд и даже не поморщился.
Я лишь промолчал на его слова, не говорить же мне ему, что у меня с собой есть пойло, которое в десятки раз крепче этой текилы.
— Ладно, пошел я Гоша, мне пора, — махнул я прощально рукой, вставая со стула.