Книга Тьмы. Часть 2
Шрифт:
Все же Алекс оказался не так-то прост. Честно говоря, я был даже рад за него, ибо в какое-то время считал его прогнившей душой.
– А Стражи? Они не станут мне мстить?
– Ты все еще чувствуешь вину за Феникса... Нет, Страж не опустится до мести.
– Что будет с нашим миром?
– продолжал я.
– Мир живет своей обычной жизнью, - лаконично ответила Судьба.
– Все, что было непонятным, найдет объяснение, и виновные будут наказаны. Только ваш город никогда уже не вернется к прежней жизни - страх, витающий по его улицам, останется там на века. Он опустеет и превратится в бетонного призрака. Несмотря на официальную версию о падении метеорита и аварии на химкомбинате, будут слагаться разнообразные легенды и приезжать паломники со всего мира. Возвращаться туда не стоит.
Вика смотрела на меня сияющими глазами. Я знал, чего она хочет. Я знал, где мы будем с ней жить...
Судьба поднялась с трона и легкой походкой удалилась куда-то во мрак отсутствия нашего мировосприятия. Тронный зал стал терять свои очертания, краски размывались и скручивались. Я смотрел на черную фигуры Тьмы у трона, но Она все так же оставалась недвижимой, будто статуя. Затем и вовсе пропала в молочной пелене, охватившей мое сознание. Туман окружил и Вику, неведомая сила тянула нас в разные стороны. Вика улыбнулась, и я отпустил ее руку: волноваться за нее не было основания, очень скоро мы опять встретимся.
Как только Вика пропала из видимости, кто-то схватил меня за плечо и повернул к себе. Я с удивлением увидел перед собой черный капюшон и вмиг отпрянул, словно от чего-то ужасного.
– На, возьми, - из-за складок длинного балахона появился плоский прямоугольный предмет черного цвета.
– Что это?
– спросил я.
– Прощальный подарок, - ответила Она.
– Ты найдешь ему применение.
Я взял в руки предмет - это оказался зачехленный ноутбук.
Пол ушел из-под ног, я как будто очутился в невесомости, но при этом чувствовал, что падаю. Ноутбук, для чего бы он ни был мне необходим, я прижал к себе, боясь потерять в круговерти этого пространства.
Твердая почва ударилась в ступни так, что я едва не лишился равновесия. Туман рассеялся, и мне открылось светлое, чистое, легкое полотно неба над ароматным ковром луга из сине-красно-желтых узоров цветов. Высоко в небе свободный ветер-художник рисовал перьевыми облаками то дракона, то стаю дельфинов, то совсем неизвестных волшебных существ и строений, как бы приглашая своих маленьких зрителей на лугу поучаствовать в представлении и отгадать загадку.
Метрах в десяти от меня Вика гуляла со Светиком, взявшись за руки. Они о чем-то оживленно болтали, Вика указывала дочке на тонкую синюю полоску моря, укрывшуюся вдалеке за яркими лугами. С другой стороны свежий цветочный ковер, изгибаясь плавными волнами, менял цвета на фиолетовый и темно-зеленый с белой крапинкой, насыщался кустами, птичьим свистом, пока не густел совсем и не превращался в темный дворец высокого леса. И где-то там, в зеленой сумрачной глубине, вырастал белый купол настоящего тронного зала - гордой серой горы. Сверху лился золотой солнечный свет, так что хотелось лечь в душистую траву и забыть навсегда о том холоде и кошмаре, который остался далеко позади...
Мы находились в том же месте, куда нас с Викой занесло во время неожиданной встречи. Только тогда не было видно моря - мы пришлю сюда с другой стороны. Где мы находились в это время в мире людей - было совершенно неважно. Какое это могло иметь значение, когда внутри это место представлялось именно так, как мы его видели?
Ноутбука у меня в руках не оказалось. Я подумал, что он все-таки выпал где-то по пути сюда.
– Папа, смотри: ванька-кабанька!
– воскликнула, подбежав, Светик. На ее маленькой ладошке красный жучок перебегал с тыльной на внутреннюю сторону, так что дочке приходилось вертеть ручкой, чтобы существо оставалось на виду. Девочке весь мир казался таким интересным, загадочным и привлекательным. Но я не мог разделить ее энтузиазма. Я смотрел в ясные, чище неба, глаза своей дочери и с грустью понимал, в какую бездну провалилась моя душа, когда поддалась соблазну черного волка познать Все и соединилась с Тьмой. Я стоял на коленях возле Светика и боялся прикоснуться к этому невероятно живому, сияющему созданию, чтобы не испачкать ее сажей своей обгоревшей души. В этот момент я желал вырвать с корнем свое прошлое, забыть навсегда все эти события или вернуться туда, откуда все началось, и не позволить себе отпустить Вику. К сожалению, ни то, ни другое, ни третье было невозможно. Эти последние четыре года моей жизни пролетели бессмысленно и бесперспективно. Света, моя дочь, мое будущее, мое счастье улыбалась холодной, непроглядной Тьме.
Солнце неспешно тонуло в море, из-за горы шагали сумерки. Над темнеющим лугом замигали светлячки. Мы направились в сторону леса - где-то там должен находиться наш дом. Птицы больше не веселились так оживленно, на место их пения пришло журчание холодной речушки, чьи берега были выложены гладкими камнями, и стрекот жуков.
– Может быть, ты для того и стал Князем, чтобы мы снова были вместе, солнце мое, - улыбалась по пути Вика.
– Порой, чтобы увидеть счастье у себя перед глазами, нужно пройти долгий путь.
– Я бы сказал иначе: ты не пройдешь долгий путь, пока не увидишь перед глазами счастье.
– И в чем разница?
– В том, что ходить за три моря в поисках счастья и найти его у себя дома - это кольцо, замкнутый круг. А вот уйти за три моря и понять, что счастье это сам поход за счастьем - это уже спираль, ибо этот поход не имеет конца. Придя домой, ты поймешь, что жизнь все еще продолжается, и только смерть скажет тебе, где было твое настоящее счастье. А по спирали движется даже вселенная, в ней все повторяется, но уже не так, как прежде. Но это не просто спираль, а винтовая лестница, поднимающая мир все выше и выше...
– Ну, перестань!
– взмолилась Вика.
– Тебе раньше нравились все эти философские и научные измышления.
– Раньше.
– Да, ты изменилась.
– В худшую или лучшую сторону?
– Трудно сказать. Но я всегда любил тебя, какой бы ты ни была.
– Это Света изменила меня, - Вика посмотрела в даль и ушла в воспоминания.
– Когда я окончила институт, зная, что беременна, начала искать работу, чтобы успеть уйти в декрет. Конечно, первым делом отправилась в прокуратуру, меня взяли - я же умница, с красным дипломом! Поработав несколько месяцев, я навидалась там столько разного... Но дело даже не в людях, которые туда попадали или работали в МВД, а во всей этой системе. Человеческая судьба была бумажкой с печатью и подписями, и таких бумажек - высокие стеллажи. Конечно, не все они были ангелами, но ведь почему-то они стали такими, какими стали! Ведь по большей части на преступление идут не для того, чтобы сделать кому-то плохо, а затем, чтобы себе было хорошо. Люди несчастны, потому и воруют, и убивают, и насилуют. А кто их такими сделал? Не сами же они издеваются над собой! И даже не родители и не друзья... Вот кто делает людей несчастными, - Вика указала куда-то на небо.
– И как мне судить этих людей, когда судить надо совсем не их! Я потому и попросила тебе тогда помочь тем... на кострах... потому что не могла выносить вида казни невиновных.
– Но ведь на них ты мне только что и показывала, - напомнил я. Вику это смутило:
– Этих тоже кто-то заставляет.
– Кто?
Вика пожала плечами:
– Не знаю, - и повторила со вздохом, - я не знаю...
– Ты сказала, что Света изменила тебя.
– Да, - вспомнила Вика.
– Когда я родила, то поняла, что не смогу больше выйти на такую работу как в прокуратуре. Там такая концентрация негатива, что я боялась принести в дом хоть каплю его. Моя дочь должна была воспитываться подальше от всего этого. Когда Светик подросла, я отдала ее в садик и устроилась туда же няней. Зарплата, конечно, была маленькой, приходилось подрабатывать, но зато я почти все время проводила с дочкой. Приходилось заменять ей и маму, и отца.
Я почувствовал укол совести за то, что наслаждался своей музыкальной карьерой, пока моя семья выбивалась из сил, стараясь остаться на плоту в этом жутком мире.
– А что же этот... Игнат?
Вика выдержала паузу и неохотно ответила:
– Он хороший парень, работал у нас охранником. Всегда приходил на выручку, если надо было что-то сделать. Сам понимаешь, без мужской руки в доме не обойтись. Чем дольше мы были знакомы, тем больше он симпатизировал мне. Со Светиком они прекрасно ладили, к тому же Игнат был не женат... Но мы только целовались!
– Вика покраснела и выжидающе посмотрела на меня.