Книга воды
Шрифт:
– Все. Ну, почти все. И не делай вид, что не понимаешь, ты вечно напрягаешься, когда я говорю об этом. Мам, скажи мне…
– Хорошо, – вдруг сдалась Вера. – Я скажу, только, чур, не отправляй свою единственную мать в дурку. И лучше присядь.
Лида, сама напуганная материнским энтузиазмом – ведь столько раз заводила с ней подобные разговоры, и ноль результатов, – поспешно опустилась на край дивана.
– В общем, сама знаешь, когда тебе было пять лет, мы с тобой поехали на море, в Анапу, и по пути поезд сошел с рельсов. Ты что-нибудь помнишь об этом?
– Да не особо. Только больницу, и как медсестры со мной играли, а я все к тебе просилась. Я еще фильм в Интернете потом смотрела о той катастрофе. А что?
– Я говорила тебе, что ты совсем не пострадала, но это… не вполне правда. У тебя… в общем, много чего было сломано. – Тут Вера тяжело перевела дух, и Лида начала жалеть о заведенном разговоре. – Я не стала ждать, когда до нас доберется помощь, и побежала в ближайшее село. По пути встретила женщину, молила ее о помощи, а потом… отключилась, что ли. Очнулась уже в больнице на следующий день, и тебя привели ко мне целую и невредимую.
Лида вытаращилась на мать, пытаясь подловить ее на коварной улыбочке. Потом возмутилась:
– Ну, мам, опять твои шуточки! И что, после этого меня все стали бояться? Типа я в зомби превратилась?
– Ну, персонал больницы тебя просто обожал, – улыбнулась, вспоминая, Вера. – Я как-то тоже никаких страхов не ощущаю. По-моему, у кого-то просто слишком бурное воображение.
– И есть в кого, – пробормотала девушка. – Ну, а что хоть то была за женщина? Которую ты умоляла?
– Да, знаешь, такая обыкновенная старушенция, в резиновых сапогах и в куртке-косухе. Наверняка с внука сняла.
– Ой, да ну тебя, мама! – Лида рассерженно вскочила на ноги. – Никогда серьезного разговора от тебя не дождешься. Пойду лучше суп варить.
– Давай-давай, хлопотунья ты моя, – одобрила Вера. Она с самого начала рассчитывала на то, что дочка не поверит. Но все-таки пусть знает. На всякий непредвиденный случай.
Тетка объявилась на рассвете. Она за девять лет еще больше располнела и превратилась в шар на коротких ножках. Маленькая головка с прилизанными волосами тонула во многоступенчатой, как ракета-носитель, шее. К тетке жался тощий мальчик с узким хмурым личиком и крепко стиснутыми губами.
– Не встретили на станции, так могли бы хоть с постелей подняться к нашему приезду, – попеняла тетка с порога. – Полчаса во двор ломились, пока сами засов не отыскали.
Старше Веры на десять лет, она по виду годилась ей, субтильной и моложавой, в матери. И шпынять младшую привыкла с юности.
– Ох, прости, Муза, полночи из-за грозы не спали, вот и сморило под утро, – сокрушалась с постели Вера.
– Здрасте, тетя Муза, – нейтральным тоном отметилась Лида, свешиваясь с площадки второго этажа. – А тебя Славик зовут, да?
Мальчишка только хмуро на нее зыркнул.
– Ну, показывай, племяшка, где мы в этих хоромах жить будем! – распорядилась тетка Муза.
Лида показала, и это вылилось в новую волну недовольства. Оказывается, тетка рассчитывала, что у внука будет отдельная комната.
– Откуда ж ей тут взяться, Муза, – снова оправдывалась Вера. – Я, правда, как царица, целый этаж заняла, но ведь наверх мне не забраться. Я и не видела его даже, этот верхний этаж. Лидуша в мансарде. А у тебя комната огромная, можно ширмами ее разделить, а со временем так и стенку поставить.
– Славуле в мансарде очень понравилось, – подметила как бы ненароком тетка. – Может, вы с Лидой внизу разместитесь, а мы, уж так и быть, займем второй этаж? Хоть я давно и не девочка по ступенькам бегать…
– Нет, – разволновалась и нахмурилась Вера. – У Лиды должна быть своя комната, она ведь учится.
– Странно как-то получается, – тетка Муза поджала единственное, что у нее было тонким, – губы. – Делаем вам одолжение, бросаем родное жилье, а нас загоняют в какой-то собачий угол даже без извинений.
– Извини, Муза, если тут все так плохо, то удерживать тебя силой мы не станем.
Тетка сразу притихла, наверно, ее пока не тянуло обратно на север.
Глава 3. Первая подруга
Последний вечер перед началом учебного года прошел для Лиды печально. Тетка без передышки высказывала матери претензии, на улице серо и сыро, все к школе заранее приготовлено, заняться нечем. Ближе к полуночи она задремала, но почти сразу проснулась от непривычных звуков за стеной. Там кто-то громко всхлипывал и икал. Сквозь створки окна тянуло сигаретным дымком.
Лида выглянула в окошко: внизу среди голых яблонь прохаживалась тетка с сигаретой в зубах. Наверно, накрутила себя и теперь не могла заснуть. Девушка окликать ее не стала, закуталась в халат и пошла проведать племянника.
Мальчик обнаружился на диване, в скрюченном состоянии и с подушкой на голове. Одеяло съехало на пол, посиневшие от холода ноги ребенка нервно скребли по простыне. Он без устали издавал жалобные звуки.
– Эй, ты чего? – окликнула его Лида. – Слав? Болит у тебя что-то? Тетку… бабушку позвать?
– Уходи, – неразборчиво прохныкал мальчик сквозь подушку и поджал ноги.
– Ничего себе, раскомандовался! Давай-ка повежливей: я тут живу и я старше. Намек ясен?
Всхлип.
– Боишься идти завтра в школу что ли? – постаралась угадать Лида. Вот она точно боялась. – Брось, первый класс – это здорово. Тебе понравится. Никаких обязательств и полно новых друзей. – «Ну не семейное же на нас проклятие, в самом деле». – А первая учительница всегда самая лучшая.
Она подняла с пола одеяло и попыталась извлечь мальчишку из-под подушки. Это оказалось ошибкой – он бешено заверещал на весь дом. Влетевшая в дверь тетка застала Лиду оцепеневшей с одеялом в руках: она понятия не имела, что дети способны так вопить.