Кнопка управления мужем
Шрифт:
Катя растопырила пальцы.
– Суставы ровные, шишек нет. А год назад как у Бабы-яги скрючило. Гриппом я переболела, и началось. Я ведь тоже в «Нирване» работаю, официанткой в ресторане. Лида часто там обедает и увидела мои пальцы. Когда о беде узнала, велела к ней в кабинет после восьми ходить. Делала мне уколы, ванночки, и все прошло. Денег ни копейки не взяла. И Николаеву пожалела, а не стоило.
Тамара вновь шмыгнула носом.
– Эх, все одно к одному сложилось. Жиличка теперь в больнице, так что денег мне не видать – Регина всегда по дням рассчитывалась, сколько в избе проспала, столько и заплатила. Да еще меня с работы поперли. Вот ты, Катерина, Лидку нахваливала, а со мной она жестоко поступила. Сказала:
– У тебя сегодня днюха? – обрадовалась Катя. – Поздравляю!
– Нет, не сегодня, через неделю сорок восемь стукнет, – мрачно ответила Тома. – И волшебник на голубом вертолете ко мне точно не прилетит.
Глава 20
Вернувшись в коттедж, я вынула телефон. И опять не дорогой, подаренный Костей, а копеечный, купленный в будке на рынке. Причем, отдавая его вместе с симкой, продавец не попросил у меня паспорт. Мобильный был приобретен в тот день, когда я пообещала Фокину свою помощь, номер его никому, кроме Кости и Тони, не известен. Понятия не имею, прослушивают ли коллеги Костомарова мои разговоры или Андрей просто решил припугнуть меня, но про мой второй телефон они точно не знают.
Я набрала номер.
– Привет, – откликнулась Тонечка. – Есть успехи?
Выслушав мой рассказ о посещении Олеси Виноградовой, а затем о том, что произошло в доме Тамары, она ажитировалась.
– Странно все это, однако. Регине стало плохо именно в тот момент, когда ты решила задать ей много вопросов. Надо же, секс-тренерша уверяла тебя, что никогда не встречалась с Фокиным, а подростки видели ее труп в спальне коттеджа именно в тот день и час, о котором рассказывал Константин.
– Слово «труп» не очень уместно в отношении секс-тренерши. В домике лишили жизни не ее, – поправила я. – Збарская жива. Вернее, была невредима и здорова еще сегодня утром.
– Вдруг Регину убили? – воскликнула Тоня.
– Кто? – выпалила я. – Как? В избе Тамары никого из посторонних не было, только хозяйка и жиличка. Регина пошла мыться, едва проснувшись. В ванной окон нет. Вчера я заходила в санузел, он совсем небольшой, унитаз стоит впритык к рукомойнику, никаких шкафов и корзин для белья там нет, то есть спрятаться человеку негде. Наверное, Регине действительно стало плохо.
– Попробую разузнать подробности, – воскликнула Антонина. – Есть у меня один знакомый. Замечательный человек и большой медицинский начальник. Напрягу его, пусть позвонит в кожуховскую больницу.
– А про Кристину Мачути что-нибудь выяснилось?
– Она теперь Кристи Донован, давно живет в Англии, – доложила подруга. – Мы с ней по скайпу беседовали. Сначала она наотрез о той истории говорить отказывалась, но я ее уломала. Некрасивое происшествие, но, учитывая возраст действующих лиц, можно понять, почему это произошло.
– Рассказывай скорей, – попросила я.
Антонина принялась говорить, и от удивления я прямо захлопала в ладоши. На самом деле все было не так, как рассказывал мне следователь.
…В институте, куда Фокин поступил после школы, девочек было больше, чем мальчиков. поэтому симпатичный, умеющий бренчать на гитаре первокурсник сразу стал пользоваться успехом. Одной из первых в звезду курса влюбилась Кристина. Мачути не отличалась особой красотой, но вот умом девушку бог не обидел, ей быстро стало понятно, что профессия экономиста совершенно не привлекает объекта ее воздыханий. Константин поступил в вуз под давлением матери, сам же хотел идти или на журфак, или во ВГИК. Он умел составить любой текст, писал стихи, музыку, увлекался фотографией. На семинарах по математике Фокин откровенно спал, лекции по всем остальным предметам не записывал.
Во время первой сессии Костя кое-как выехал на тройках, а вот летом его даже не хотели допустить к экзаменам, потому что вредный препод по мировой экономике не пожелал поставить нерадивому, не имеющему конспектов его лекций студенту зачет. Фокин запаниковал. И тут настал час Кристины. Она предложила ему:
– Могу дать списать лекции, но только у меня дома.
Стоял конец мая, родители Кристи уехали на дачу. Она приготовила ужин, достала из бара отца бутылку французского коньяка, тщательно причесалась, накрасилась, нацепила сарафан с большим декольте, рассчитывая на то, что парень проявит к ней интерес. Фокин отказался от спиртного, выпил чаю и сел за работу. Кристина так и эдак вертелась рядом, но молодой человек словно ослеп и оглох. Мачути решила не сдаваться. Она сварила крепкий кофе, щедро плеснула в него коньяку и принесла сокурснику со словами:
– Выпей, чтобы взбодриться.
– Спасибо, – обрадовался Костя. Не подозревая ни о чем дурном, залпом опрокинул чашку и ошарашенно спросил: – Чего там кроме кофе было?
– Особый напиток, – захихикала Кристина.
Фокин покраснел, минут пять сидел тихо, потом вдруг сказал:
– Не нравишься ты мне совсем, потому что толстая и с прыщами.
Мачути остолбенела. А Костя продолжал откровенничать:
– Я за Леной Рахметовой ухаживаю, ты ко мне не лезь. Все, лучше домой пойду, фиг с ней, с сессией.
Кристина кинулась Косте на шею, а тот, оттолкнув ее, встал, дошел до дивана и… упал в подушки лицом. Мачути попыталась растолкать его, но он крепко спал.
Вне себя от расстройства девушка бросилась в ванную, схватила опасную бритву, которой пользовался ее отец, и, решив покончить жизнь самоубийством, провела лезвием по горлу. Стало больно и страшно, Кристина упала в обморок прямо около умывальника. Где ее и обнаружили родители, которых прогнала с дачи внезапно налетевшая непогода.
Мать и отец перепугались, вызвали «Скорую» и милицию. Девушку увезли в больницу, а парня отволокли в КПЗ. На следующий день по институту пополз невесть кем пущенный слушок: Фокин пришел к Мачути, попросил у нее конспекты, чтобы списать, а та ответила: «Не дам». Он взбесился, изнасиловал ее и затем перерезал ей горло. Несколько дней институт гудел. И вдруг Константин, словно ничего не случилось, появился в аудитории. Студенты с преподавателями не знали, как отреагировать на это, и на всякий случай прикидывались, будто не замечают его. Во время третьей лекции в зал вошел ректор в сопровождении милиционера. Глава вуза объявил:
– Сейчас перед вами выступит следователь Алексей Иванченко. Внимание.
Мент поднялся на трибуну и начал говорить. Студенты разинули рты, услышав правду.
Первокурсник Фокин не увлекался алкоголем, но, конечно, в разумных пределах употреблял разные напитки: вино, водку, пиво, ликер. Вот только к коньяку никогда не прикасался, для студентов тот был слишком дорог. Константин понятия не имел, что его организм весьма оригинально реагирует на элитное спиртное: стоит паре капель коньяка попасть ему в рот, как они… нет, не опускаются в желудок, а ударяют в мозг, и через минуту парень становится пьянее некуда. Что и случилось в квартире Мачути. Сначала Фокин наговорил девушке гадостей, а затем крепко заснул. Медикам хорошо известна подобная реакция, одни склонны считать ее аллергией, другие объясняют мгновенное патологическое опьянение отсутствием неких ферментов. Но для нас важен не научный спор, главное другое: Костя выпил кофе с ранее никогда не пробованным «Камю» [16] и потерял над собой контроль, а потом проспал более двенадцати часов, не реагируя на попытки его разбудить.
16
«Камю» – марка дорогого французского коньяка.