Князь для Белоснежки
Шрифт:
Приблизил к ней лицо, проводя носом по подбородку и вдыхая незабываемый запах.
— Сереж…
— Я бы смог, он — нет.
Опустился к шее, прикусывая нежную кожу. Тело в его руках содрогнулось. Что и требовалось доказать — ей не нужен отец, как мужчина, она слишком остро реагирует на него самого, чтобы поверить в искренние чувства.
Удерживая ее бедрами, свободной рукой расстегнул скучный жакет, открывая потрясающую красоту. Девочка выросла. Грудь налилась, стала просто фантастически прекрасной. Но сейчас пряталась
— Сереж…
Его имя в ее устах — это музыка. Мурашки по позвоночнику. Но больше не даст ничего сказать. Не нужны пустые оправдания. В ее речах ни слова правды.
Нетерпеливо задрал бюстгальтер вверх, открывая взору идеальную грудь и припадая к ней губами. Всхлипнула.
— Сереж… — да, говори это. Он хочет слышать только это слово. Сжал губами маленький розовый сосок. Давай, девочка. Не разочаровала, — Сережа…
Голову сносит. Ее нежность снова убила злость. Ее руки уже давно на свободе и они тянут его к себе. Тонкие пальчики запутались в волосах. Сколько бы их ни было… других, он навсегда останется первым — тем, кто пробудил ее женственность, чувственность.
Быстрым движением избавился от нижней части одежды, своей и ее. Небольшая заминка. Кажется, где-то в кармане имелась защита. Ага, сунул на всякий случай в тот же день как встретил ее снова.
Вернул свое внимание ее груди и сжал упругую попку. Опять его имя срывается с ее губ. Готов слушать бесконечно.
Еще секунда и он в ней. Возвращение домой. Дыхание сбивается вместе с пульсом. Он не думал, что такое возможно. Не сможет от нее отказаться. Пусть она последняя дрянь, пусть крутит отцом… крутила… он больше не позволит ей исчезнуть. Дураком был три года назад, сбежав.
Двинулся плавно, вызвав блаженный вздох, и маленькие ноготочки царапнули бицепс. Он сделает так, что она не сможет даже мысли допустить о других мужчинах. Несколько более мощных толчков. Чувствует, как она плавится. Да. Доводит до экстаза и отпускает тормоза.
— Ты моя. Поняла? Моя.
Сергей отпустил дрожащую девушку на пол, но она не удержавшись, рухнула ему на грудь. Улыбнулся и подхватил на руки. Как-то слишком доверчиво прильнула, совсем не как мелкая стервочка. Ангел. Неужели опять решила сыграть ту же роль?
Если даже и так, его цепляет. Хотя и стервочка цепляет тоже. И вообще любой ее образ.
Занес в спальню и уложил на кровать. В ванной избавился от следов преступления и вернулся к ней. Прилег за спиной, заключив в объятия. Молчали.
— Сереж.
— Мм?
— У тебя есть что-нибудь поесть? Не ела с пятницы ничего путевого. Желудок скоро к позвоночнику прилипнет.
Он резко поднялся и глянул на нее. Где ж ты была?
— Можешь принять душ, не стесняйся. Я что-нибудь приготовлю. Чай, кофе?
— А какао нет?
Точно. Она любитель этого напитка.
Пожал
— Посмотрю.
Она появилась через полчаса, когда яичница была уже готова. Какао тоже нашлось, быстрорастворимое. Подогрел молока в микроволновке и насыпал, чтобы было сладко.
Увидев ее онемел. В его рубашке. Маленькая и домашняя. Безумно захотелось, чтобы она всегда была здесь, в его квартире. Они бы приходили вместе с работы, занимались любовью и проводили вместе вечера. А потом купили бы домик где-нибудь ближе к природе, как он мечтал в юности, родили детей и…
Сергей сглотнул ком в горле. Ну, ты, Князь размечтался! Охренеть можно. Уверен, что сможешь перешагнуть через то, что было?
Не уверен, конечно, но так хочется. Готов забыть прошлое, если бы не нынешние обстоятельства. Спала ли она с отцом? Вот через что переступить невозможно.
Ира прошлась босиком мимо него и уселась напротив. Он отклонился на ножках стула, разглядывая маленькие пальчики, слегка сжатые. Невыносимое зрелище — женщина в твоей рубашке и вот с такими босыми ножками. Женщина, которая только недавно стонала от удовольствия в твоих руках.
Хлебнул из кружки какао и поморщился — горячее. Сделал приглашающий жест, а сам слегка подвис, наблюдая, как она ест. Охренеть можно — снова хочет затащить к себе в постель и дня три не выбираться оттуда.
— Отвезешь меня домой или такси вызвать? — спросила Белоснежка, когда закончила… завтрак, обед?
Отрицательно покачал головой.
— Мы еще не поговорили, если помнишь.
Озабоченно свела бровки, хмурится. Злится?
— Слушай, Князь…
— Сережа было круче, до сих пор в ушах стоит, — сверкнул на нее глазами, за что получил еще более разъяренный взгляд.
— Князь! У меня, между прочим, срочное дело было к твоему отцу. Это по работе. Ты сам не понимаешь, что делаешь.
— Раз по работе, то подождет до завтра — сегодня воскресенье. Или можешь мне передать — теперь я гендир. Давай, слушаю.
Она задохнулась от возмущения. Что у них за дела с отцом?
— Князь, ты переходишь границы. Я ухожу.
Подскочила на месте, собираясь переодеться. Нет-нет. Ему безумно нравится ее вид.
Достал из джинсов ключи от квартиры и помахал перед ней. Сунул в карман.
— До понедельника ты моя… пленница.
— Ты! — ах как глазищи засверкали. Носик вздернула, губки поджала. Не Белоснежка, а гном воинственный. — Князь, обалдел совсем? Выпусти.
— О'кей, — как же мило вот так ее дразнить. — Как только выясним все интересующие вопросы.
Запыхтела. Паровозик маленький… черт! Что за нежности?
— Выясняй побыстрее. Слушаю. — Сложила руки на груди.
Ну что ж? Что там первое? Сложил руки зеркально и присел на стол.
— Где была с пятницы, когда рассталась с отцом?