Князь Игорь
Шрифт:
– Правда твоя, Ольга! – стукнув по столу кулаком, проговорил Свенельд. – А ты, жена, молчи! Твое дело – дети и печка!
В 909 году большая ватага смельчаков и искателей легкой добычи под руководством нескольких предводителей отправилась на Волгу, а по ней – в Каспийское море. Долгие месяцы о них ничего не было известно. Только в начале 910 года малая часть их вернулась на Русь. Возвратился домой Свенельд грязный, оборванный, без добычи.
Горек был его рассказ. Проходя через Хазарское государство, предводители ватаги обещали кагану половину добычи, которая достанется им на Каспийском море. У южных берегов налетчики разделились на две части: одна стала воевать с
Хотя многие готовы были вернуться на родину, но предводителю ватаги Буривому показалось мало добычи, и он решил напасть на крупный город Амуль. Высадились в полночь и двинулись к городу. На рассвете увидели зубчатые стены, быстро изготовились к приступу. Но тут с крепости ударили барабаны, отворились ворота и на русов двинулись войска, со спины ударила кавалерия. Как видно, молва о набегах дошла до персидского шаха, и он прислал подкрепление. Началась страшная рубка. Только половине русов удалось пробиться к судам и поспешно уйти в море. Обозленный Буривой развернул суда к апшеронским берегам и вдоволь потешился над приморским населением. Там соединились со вторым отрядом. Но начались зимние ветра, на море заштормило, пришлось прибиться к одному из островов и остаться на зимовку. Наскоро соорудили землянки, камышом закрылись от ветров, но одолевали сырость, холода, нехватка пресной воды. Начались болезни, кладбище стало быстро заполняться свежими могилами.
С установлением теплой и тихой погоды отправились на север. В устье Волги половину добычи послали хазарскому кагану и без опаски двинулись мимо Итиля. Но оказывается, гвардию кагана составляли мусульмане, много мусульман было в окружении властителя хазар. Они были извещены о грабежах и насилиях русов над мусульманами и обратились с просьбой к нему: «Позволь нам разделаться с этим народом: он вторгся в землю братьев наших, мусульман, пролил кровь их, попленил их жен и детей». Каган не в силах был удержать их. Они устроили засаду и истребили почти весь отряд. Немногим удалось вырваться из этой кровавой сечи и бежать на север. Но там они попали под удары болгар и буртасов. Лишь жалкие остатки их вернулись на Русь.
IV
В начале 912 года Олегу занедужилось. Он заперся в своих покоях, никого не принимал, никого не хотел видеть. К нему вернулась старая болезнь, к тому же он, как видно, продолжал тяжело переживать гибель своего сына Рогволда. Но с наступлением весны ему стало легче, он вызвал к себе Игоря и Ольгу.
Великий князь сидел в кресле. Одет он был в белое корзно, окаймленное золотой нитью, седые волосы были распущены по плечам, и, хотя лицо его было бледно, глаза из-под широких бровей глядели весело и зорко.
– И снова идете ко мне только вдвоем, – с усмешкой проговорил он довольно бодрым голосам. – А я думал, что увижу вокруг вас кучу ребятишек. Нехорошо, нехорошо обманывать надежды старого человека, тем более великого князя!
Этими словами он
Он усадил их перед собой, долго и внимательно разглядывал. Наконец проговорил удовлетворенно:
– Пара вы хорошая. Оба красивые, умные, а главное – молодые. Не скрою, завидую. Хорошо быть молодым, столько заманчивого видишь впереди, столько еще можно сделать!
– Ты, дядя, еще не стар и много потрудишься на благо Руси, – как можно мягче сказал Игорь.
– Куда там! Самые лучшие годы позади, я это чувствую и знаю… Как раз по этому поводу и вызвал вас. Надумал я посетить Новгород и деревню Ладогу. Душа истосковалась по местам, где прошла моя юность. Во сне вижу дремучие леса, в которых собирал грибы и ягоды, хочу вновь подышать прелым запахом листвы, походить по мягкому ковру лишайников, потрогать руками вековые дубы, посидеть в просторном сосновом лесу. Вы понимаете меня!.. Поживу там лето, отойду от забот, наберусь сил, а осенью вновь примусь за государственные дела. Ну, как вам мои соображения?
– Крайне разумные, – ответила Ольга, преданно глядя в глаза князю. Она полюбила его как дочь с самой первой встречи и не стеснялась показывать свою привязанность.
– Я не сомневался, что найду у вас поддержку, – удовлетворенно проговорил Олег. – А теперь слушайте меня внимательно. На время своего отъезда оставляю тебя, Игорь, на киевском престоле. Тебе уже приходилось выполнять это ответственное поручение, и ты с ним успешно справлялся. Поэтому отъеду со спокойной душой. На днях извещу о своем решении Боярскую думу, а через пару недель отправлюсь в дальний путь.
Игорь встал, поклонился:
– Благодарю за доверие, великий князь. Все силы и ум положу на пользу державы нашей.
– Я верю.
Они обсудили разные мелкие вопросы. Прощаясь, Олег полушутя-полусерьезно сказал им:
– Про наследника престола не забудьте. И вот вам наказ: обязательно дайте ему варяжское имя. Это моя просьба и приказ. Выполните?
– Обязательно выполним, – посерьезнев, ответила Ольга.
– Назовите мальчика в честь моего сына – Рогволдом.
Через полмесяца Олег отбыл на север. Игорь погрузился в повседневность больших и малых дел.
Однажды во время ужина Игорь, не поднимая глаз, сказал Ольге:
– Устал я. Такое напряжение испытываешь, когда решаешь государственные дела! Хоть в Боярской думе, хоть на красном крыльце во время великокняжеского суда. Ни в едином слове нельзя допустить промаха. Изо дня в день, как туго натянутый лук.
Ольга молчала, видно, стараясь вникнуть в суть рассуждений мужа.
– Хочу отвлечься немного. Распорядился сегодня, чтобы организовали охоту. Но не великокняжескую, с оравой загонщиков и борзыми псами, а скромную, для узкого круга. Заночуем в ночной избушке, на костре будем готовить еду. Отдохну денечка три-четыре, мысли приведу в порядок…
– И охота, конечно, поближе к древлянским лесам? К своей возлюбленной?
Игорь поперхнулся, уставился на нее. Долго не мог вымолвить ни слова. Ничего не скажешь, умеет ударить под самый под дых! Глаза налились ненавистью. Наконец кинул ложку, ответил, как обрезал:
– Сколько можно! Сколько будешь перечить мне? Что ни день, то скандал. Один за другим! И всегда начинаешь ты! Знай: этот последний. Видеть тебя не хочу!
И вышел из горницы.
«Вернется Олег, тотчас уеду, – решил он про себя. – Ни дня не пробуду в Киеве. Уеду в Вышгород или еще куда подальше. Не могу больше. Душу вынимает вечными придирками, бесконечными измываниями!»