Князь лжи
Шрифт:
– Да ты просто красавчик, – сказал Эдрик, разглядывая демона. – Что надо?
Капюшон вернулся на место.
– Меня прислал Фремберг Либергхам.
– А-аа… Теперь начинаю понимать. Ты – тот тайвэ, который ему служит?
– Да.
– Долго же ты меня искал.
– Долго? – переспросил демон. – Что для тебя означает «долго»? Я покинул Обсидиановую Башню вчера ночью. В Рендекс прибыл два с четвертью часа назад. Уже час и три четверти часа жду тебя в этом зале. Я опоздал?
– Нет, – скрупулезная точность демона развеселила Эдрика. – Не думал, что демоны измеряют время человеческими часами.
– Я ознакомлен с вашими понятиями, языком и мерами измерений, – сообщил Аайглато.
– Это
– Столько, сколько тебе нужно.
– Я имею в виду – на поверхности земли.
– Время не ограничено.
– Вот как? – хмыкнул Эдрик. – Любопытно. А я вот слышал, что демонам проблематично надолго задерживаться в мире людей.
– Не всем, – не меняя тона, ответил Аайглато.
– У прочих тайвэ такие же способности?
– Нет. Только у меня.
– Почему?
– Фремберг усовершенствовал меня.
– …и он же познакомил тебя с нашими понятиями, языком и мерами измерений? Верно?
– Верно. Он дополнил меня. Научил мыслить как вы. Иначе мне было б сложно с вами общаться.
Эдрик вздохнул.
– Ну что ж. Давай обсудим все по порядку. Расскажи мне о Ёнко Нарверише и Маскрибе Рапхабельте.
– Что именно ты хочешь знать?
– Я думаю, ты понимаешь – что. Если ты и вправду умеешь думать, как человек. Так что давай-ка ближе к делу.
Рассказ тайвэ являлся лишь более подробной версией того, что Эдрик уже слышал от Фремберга. Три месяца назад Ёнко во главе маленького каравана прибыл в Башню с очередной партией книг. Он собирал их у переписчиков, архивариусов и букинистов на территории всего Речного Королевства. Едва ли не в каждом крупном городе у Фремберга был свой человек. Обычно к самим книгам переписчики прилагали списки, в которых указывались и отправляемые книги, и те, которыми они только собирались заняться. В большинстве случаев Фремберг оставлял эти послания без ответа (если, конечно, не считать ответом кошельки с золотом, доставкой коих до книгочеев также занимался Нарвериш), но иногда все же Пепельный Маг указывал, что из предлагаемой литературы его интересует в первую очередь, что – во вторую, а что не интересует вовсе. Некоторые, желавшие отличиться, расхваливали свой «товар» не хуже торгашей на рынке. С многозначительным видом они намекали на несметные сокровища, хранящиеся в той или иной частной библиотеке. Здесь – последний экземпляр давным-давно исчезнувшей книги заклятий, там – таинственные таблички с письменами, вытащенные из могилы безымянного древнего властителя, где-то еще – редчайшие свитки, чудом уцелевшие после пожара, уничтожившего Билкайрийскую Академию Высоких Искусств, древний центр ереси и чернокнижия… Требовались только средства, чтобы выкупить все эти несметные сокровища. Фремберг относился к таким сообщениям с изрядной долей скепсиса. Самых неуемных дураков он увольнял, тех, кто пытался его обворовать – наказывал.
Маскриб никогда не числился среди тех, кто всеми правдами и неправдами пытался выколотить из Пепельного Мага побольше денег. Вот уже несколько лет он честно выполнял свою работу. Именно поэтому на его сообщение о том, что найдено нечто уникальное, Фремберг обратил внимание. Нарвериш отправился в обратный путь на восток, и первым городом на его пути был Рендекс. В своем письме Маскриб не сообщал никаких подробностей – очевидно, на момент отправки послания он еще толком не успел разобраться в том, что именно попало к нему в руки. По прибытии в Рендекс Нарвериш должен был отправить в Башню более подробный отчет. Они прибыли в город вечером, перед самым закрытием ворот, в гости к книгочею Нарвериш отправился ранним утром. Аайглато остался в гостинице. Нарвериш вернулся, запечатал письмо и отправил
– По пути ты никуда не сворачивал? – как бы невзначай обронил Эдрик.
Аайглато несколько секунд молчал, а затем произнес:
– Ты зря подозреваешь меня, человек.
– Насколько мне известно, демоны – особенно такие умные, как ты – не считают ложь чем-то предосудительным.
– Поверь мне, люди еще более лживы, чем мы.
– Может быть. Но забавно наблюдать, как ты играешь словами. Не отвечаешь на вопрос прямо, а вместо этого уводишь разговор в сторону, силясь создать о своих действиях то впечатление, которое считаешь подходящим.
– По пути я никуда не сворачивал и никому послания не отдавал. Не совершал подмен и не пытался вызнать, о чем пишет Нарвериш. Я мог бы перечислить еще десятки «не», но может быть, тебя удовлетворит и сказанное? Я бы не стал лгать Фрембергу хотя бы из-за того, что знаю, кто он такой.
– И кто же? – Насмешливо полюбопытствовал Эдрик.
– Бессмертный. Великий чародей. Полубог. Не все обитатели Нижних Миров злы и коварны. Некогда он оказал нашему народу великую помощь. За это мы служим ему – без принуждения, сменяя друг друга каждые десять лет. Был долгий перерыв, но пять лет назад он призвал нового тайвэ – меня – к себе на службу. Он наделил меня талантами и способностями, которые я никогда бы не приобрел сам. До сих пор я получал от него лишь благо, и я знаю, что он – добрый господин. Я не раб ему, хотя обычно колдуны и предпочитают, для надежности, накладывать на вызванных магические узы. Но хотя он – добрый господин, я хорошо могу представить то, что ждет меня в случае предательства. Что я получу, предав? Мучительную смерть. Что я имею, оставаясь верен? Свободу и силу. Поэтому…
– Ну-ну-ну!.. Хватит, – Эдрик устало махнул рукой. – Право, не стоит так распинаться. Проверить лжешь ты или нет, в данный момент все равно невозможно. Поэтому продолжай, мне очень любопытно. Что, говоришь, случилось у вас дальше?
Некоторое время демон молчал.
– Теперь я понимаю, что имел в виду мой господин, характеризуя тебя как человека, способного взбесить и святого, – наконец произнес он.
– Вот как? Я польщен. А что он еще обо мне говорил?
– Что ты, вероятнее всего, и не человек вовсе, хотя очень ловко себя за него выдаешь.
Эдрик рассмеялся.
– Боюсь, твой господин тяжело болен. Параноидальный страх, маниакальная подозрительность – самые частые спутники магов… особенно таких великих.
– Мне кажется, – заметил Аайглато. – Наш разговор перестал быть содержательным.
– Верно. Вернемся к твоей истории. Ты видел, как Нарвериш пишет письмо?
– Нет. Я находился в другой части комнаты. Нарвериш стоял ко мне спиной. Я видел, как он окунает перо в чернила. Но не видел, как пишет. Он сделал все очень быстро. Я полагал, потому, что само послание – короткое. Может быть, одна строчка или две. Но я бы отнес и пустой лист. Может быть, это какой-то особый сигнал, о котором мне не положено знать?
– Так тебе было известно, что там пустышка? Или нет?
– Нет. Я не знал.
– А Нарвериш… каким он тебе показался? Может быть, он был взволнован? Нервничал? Вел себя необычно?
Тайвэ надолго замолчал, а когда заговорил вновь, интонации его голоса – впервые за время беседы – изменились. Появилась неуверенность…
– Да, он… не был обычным. От него шел… странный запах.
– Запах? Давай-ка поподробнее.
– Я… – Тайвэ запнулся. – Я не знаю, как передать свои ощущения на вашем языке.