Князь моих запретных снов
Шрифт:
– Боишься, - холодно заключил силуэт у окна, - а, между прочим, бояться нужно не меня.
Сдавленно всхлипнув от страха, на подгибающихся ногах, я повернулась и рванула прочь от дома и его жутковатого хозяина, но… даже с места не двинулась.
Чувствуя, как замирает дыхание, опустила глаза – мои ноги вместе с подолом платья были крепко опутаны глянцево-блестящей комковатой паутиной, плети ее тянулись от двери, из жирной тьмы. И еще одна юрко выползла из мрака, перехлестнула меня за талию и попросту потянула в дверь.
Это –
Завопив, я вцепилась ногтями в тонкую живую веревку, попыталась сбросить ее – бесполезно. И только успела ойкнуть, когда меня затянуло в густую темень, как мне показалось, с оглушающим треском.
– Не надо так орать, - сказал силуэт у окна, - иди сюда, поговорим.
Все было сном. Или, что скорее всего, моя душа оказалась в Долине Сна. Но я чувствовала свое тело, ощущала стянутые путами ноги – и точно так же почувствовала, как паутина куда-то исчезла, а я… я просто сложилась марионеткой, у которой перерезали веревочки и больно ударилась локтями о пол.
Мужчина, воплощение духа Сонной немочи, развел руками. А потом шагнул ко мне, наклонился. Снова этот навязчивый винный запах, чуть сладковатый, напоминающий о разморенных на солнце виноградниках, о крупных, полупрозрачных зеленых ягодах. Я сдавленно ойкнула, когда жесткие ладони стиснули меня под мышками и потянули вверх. И, заглядывая в лицо моему мучителю, прошептала:
– Ты… и есть Урм-аш?
В темноте блеснули белые ровные зубы, он улыбался.
– Нет, это не я. А что, похож? Ну, вставай, право же. Если бы я хотел тебя убить, то уже убил бы.
И, совершенно неприлично обнимая меня за талию и прижимая к себе, он увлек меня к окну, а затем и вовсе легко приподнял и посадил на широкий подоконник.
– Но вы… - я сглотнула, вспомнив паутину.
– Но мне скучно, - сказал он, - а ты пришла сама.
– Я не понимаю…
– Наши сны пролегают очень близко к Долине Сна. Именно поэтому тебе наверняка дали зелье, и именно поэтому мы сейчас с тобой разговариваем. А еще потому, что ты нашла мой кулон, и поэтому я могу находить тебя в тех бурлящих реках чужих снов, что обволакивают Долину.
Он умолк и как будто задумался, глядя куда-то сквозь меня.
А я, пытаясь осмыслить услышанное, рассматривала этого странного мужчину. Луна давала достаточно света, чтобы понять – передо мной уже не юноша, но все же мужчина довольно молодой, только-только входящий в расцвет. У него было открытое лицо, обрамленное пепельно-русыми волосами, прямые темные брови, аристократический нос с легкой горбинкой и высокие, четко обрисованные скулы. В серебряном свете луны глаза казались почти черными, и он, глядя на меня, задумчиво покусывал губу, как будто все еще не мог определиться, что со мной делать.
Но я все-таки вдохнула поглубже и задала вопрос, который меня очень и очень беспокоил:
– Вы… вы живете в Долине Сна?.. вернее, ой… ваша душа в Долине Сна? А вы…
Он
– Нет, я не мертв, - сказал мужчина. Его лицо оказалось напротив моего, потому что я сидела на подоконнике и боялась лишний раз шевельнуться, - я вполне себе живой. И мы сейчас в твоем сне, совсем рядом с Долиной.
Потом он отстранился, взял с подоконника кубок, подержал его в руке, словно раздумывая, не дать ли мне глоток, но затем быстро поставил его в угол, нахмурился. Было видно, что мысли у него не самые приятные.
– Меня зовут Винсент, - он снова посмотрел на меня, и стало понятно, что глаза у него светлые, серые, с темными ободками. – А ты? Как тебя зовут?
– Я… Ильса. Ильсара.
– Приятно познакомиться. И честное слово, я рад, что ты нашла мой кулон. Я давно не говорил с живыми людьми. А как ты нашла мой кабинет?
Я заколебалась. Рассказывать, каким образом я попала в тайную комнату, не хотелось – это ведь все равно, что жаловаться на тех придурков, возглавляемых ар Моришем. И, минуточку… Мой кабинет? Но ведь…
– Вы…
Чувствуя себя, как будто по ногами был стремительно осыпающийся край обрыва, все-таки договорила:
– Вы – хозяин замка Бреннен?
Винсент неопределенно пожал плечами.
– Когда-то я им был, не буду скрывать. Но с тех пор прошло немало лет, насколько мне известно.
– Так вы живы? Но как так?
– В Долине Снов практически нет времени, - совершенно обезоруживающая улыбка и жуткая боль во взгляде.
– А почему вы не возвращаетесь? И ваше тело? Где оно? Я слышала, что где-то в подвалах Бреннена…
Он вмиг помрачнел. Только что улыбался, и вдруг лицо окаменело – ну прямо как у Альберта.
– Мое тело при мне, - ответил тихо, - нет никакого каменного гроба, нет никакой куколки. Просто я… В Долине.
Я затрясла головой. Все, что он мне рассказывал, казалось совершенно невероятным. Я даже забыла о том, где сама нахожусь, и что все это… скорее всего, смертельно опасно для меня. Подумать только! Живой человек в Долине. Наверное, потому, что был сноходцем, как об этом говорили. До сих пор живой, хотя прошло столько лет.
Я сглотнула горькую слюну и снова глянула на Винсента – но уже сквозь слезы.
– Вам же… вам надо возвращаться. Почему вы здесь? Вас надо спасать!
Он отпрянул от меня, как будто я сказала совершенную несуразицу и несколько мгновений молча меня рассматривал, как будто раскрытую книгу.
– Большое и чистое сердце, - пробормотал едва слышно, - да еще сноходец. Какое лакомство!
Провел пальцами по волосам, откидывая их назад, затем снова окинул меня задумчивым взглядом. А я… я все так же сидела на подоконнике, и если бы попыталась слезть, то очутилась бы к нему вплотную.