Князь Немертвый
Шрифт:
— Тереховым? — удивленно переспросила я.
— Дашковы и Тереховы враждуют уже сотню лет. Они как Монтекки и Капулетти — если увидят друг друга, сразу же в драку.
— О, боже! — воскликнула я, осознав, что натворила.
— Что такое? — испугался Генрих.
Ничего ему не ответив, я кинулась вниз по лестнице. Позабыв о пальто, я выскочила на мороз в одном платье с коротким рукавом. Огляделась и, увидев несколько следов на только что выпавшем снеге, интуитивно пошла по ним.
Следы вели в закоулок между двумя зданиями.
— Софья, куда ты? — Генрих догнал меня и коснулся моего плеча.
Я скинула его и целеустремленно двинулась на звук голосов.
Вскоре в полумраке я различила статную фигуру князя, а рядом с ним огромную фигуру Данияра. Ускорив шаг, я обогнула кучу валяющихся на земле мешков и вышла к князю.
При виде меня у него расширились глаза и приоткрылся рот. Он хотел закричать на меня, но я его опередила и вскрикнула первой.
Под ногами князя и Данияра, истекая кровью, лежал Алексей Терехов. Его окровавленная грудь тяжело вздымалась и опадала. Глаза были закрыты, из раны на шее вытекала темная, почти черная кровь.
От ужаса я бы упала, но подоспел Генрих, который спас меня от падения, вовремя подхватив сзади.
— Что случилось? — спросил Генрих у князя.
— Дашковы снова взялись за старое, — со вздохом произнес князь. — Тридцать шесть лет я сдерживал их, старался, чтобы Тереховы не попадались им на глаза. Однако сегодня я совершил ошибку.
Он совершил ошибку, не я. Он не обвиняет меня. Или же не хочет, чтобы Данияр и Генрих знали, что виновата я?
— Нужно позвать доктора, — дрожащим от испуга голосом пробормотала я.
— С такими ранами ему никто не поможет, — вздохнул князь.
— Надо закончить его мучения, — добавил Данияр и шагнул ближе к Алексею.
— Нет! — Из последних сил я вырвалась из рук Генриха и бросилась к Алексею, закрыв его собой от Данияра. — Он же еще живой!
— Это лишь вопрос времени, Софья, — сказал князь, не глядя на меня. Его глаза уже не пылали злобой. В них не отражалось ничего, лишь безграничная и густая тьма.
— Надо позвать доктора, — упрямилась я.
— Доктор ему не поможет. Ран слишком много и они глубокие. К тому же он потерял много крови.
— Значит, обратите его!
Князь медленно поднял на меня взгляд и с грустью в голосе произнес:
— Увы, оборотня нельзя обратить в вампира. У нас лишь один вариант: прекратить его мучения.
— Нет, — замотала головой я. Из глаз потекли горячие слезы. — Он же такой юный. Он никому ничего не сделал.
— Сделали его предки сто лет назад. Они убили праотца Дашковых, и те не смогли им этого простить. — Князь кивнул Данияру, и тот оттащил меня в сторону. Я попыталась вырваться, но, разумеется, потерпела неудачу. Бороться с Данияром было бессмысленно.
— Жаль мальчишку, — вздохнул Генрих.
— Да. У него была хорошая аура.
Закатав рукав на правой руке, князь тихо вздохнул.
— Княже, не пачкай руки. Давай лучше я, — пробасил Данияр, сжимая меня в медвежьих объятиях.
— Я сам. — Рука князя потянулась к груди Алексея.
— Нет! — выкрикнула я, обливаясь слезами. — Прошу, не надо! Не делай этого, дядюшка…
Не знаю, почему я назвала князя так, да еще и в такой момент. Однако его рука вдруг дрогнула и замерла, но потом стремительным движением вошла под ребра Алексея.
Молодой человек распахнул глаза, вздрогнул и, испустив тихий выдох, обмяк. Я закричала, отчаянно молотя Данияра руками и ногами.
— Тише, тише. — Ко мне подошел запоздавший Генрих. Он обнял меня, прижав к себе и закрыв собой князя и Алексея. — Успокойся, Сонечка. Все будет хорошо.
Я уже не могла кричать. Лишь судорожно рыдала и слабо била Генриха по спине. Данияр выпустил меня из своей хватки, и Генрих взял меня на руки и куда-то понес.
Из подсадных сил я приподняла голову и посмотрела сначала на окровавленный снег, а затем на одинокую фигуру князя перед телом Алексея.
Он убил его собственными руками. Буквально вырвал сердце из груди бедного юноши и теперь хладнокровно взирал на его искалеченное тело.
Все мои надежды касательно человечности князя Немертвого превратились в пепел и разлетелись по воздуху. Никакой он не Мефистофель. Он — настоящий монстр, который не щадит никого. И с этим монстром мне придется жить бок о бок до скончания своих дней.
Глава 6
На несколько дней я выпала из реальности. Легла под одеяло и не вставала, ожидая, что в любой момент ворвется князь и заставит меня идти на работу. Даже дверь запирать не стала — что толку, если он ее выломает.
Однако князь ко мне не приходил. Вместо него осторожно в комнату заглядывал Генрих, но его быстро прогоняла Лиззи. Она не докучала мне все эти дни, но неизменно была поблизости — стоило только позвать ее слабым, едва слышным голосом. За это я была страшно благодарна Лиззи.
На третий день моего добровольного заточения Генрих заглянул в момент, когда Лиззи отлучилась по личным делам. Я как раз приподнялась и решила выпить остывшего молока, которое она принесла мне еще в обед.
— Можно? — Генрих застыл в проеме двери, осторожно глядя на меня.
Я кивнула. Еще вчера я бы его не впустила, но сегодня — другое дело. Сегодня у меня на душе спокойно. Ужасные события, что произошли в день моего рождения, еще были свежими, но уже не таким яркими. Однако моя ненависть к князю никуда не делась.
— Как себя чувствуешь? — Генрих сел на край постели и добродушно улыбнулся.
— Лучше, спасибо. А что… — я немного помедлила, прежде чем продолжить свой вопрос, — … что с семьей Алексея? Они уже знают?
Генрих вздохнул.
— У него были тетя с дядей и двоюродный брат. Князь лично передал им печальные вести и выплатил компенсацию.