Князь Тьмы и я. Книга вторая
Шрифт:
Твою мать!
К слову моя мать на телефонные звонки не отвечала. И не то, чтобы у меня оставались глубокие родственные чувства, после всего, что было, и где-то в глубине души, там, где должны были существовать любовь и привязанность уже давно зияла черная дыра, но все же. Обычно она отвечала хотя бы через несколько часов, а сейчас – тишина. Гнетущая, пугающая тишина. Я даже взяла телефон и перезвонила еще раз – ответом были лишь гудки.
– Ваша матушка в полном порядке, – проворковала Грэя.
– Серьезно? – скептически поинтересовалась я. – Говорите вы с такой уверенностью, словно
И вот я ожидала, что Грэя смутится хотя бы, но смущаться пришлось мне, едва она ответила:
– Несомненно, знакомы. Князь поручил мне оказать помощь госпоже Меттланд в организации похорон вашего отца.
«Отчима», – мгновенно поправила про себя.
И не смогла удержаться от вопроса:
– Как она?
Грэя на миг замерла, вытягивая феном очередную прядь моих никакущих вообще волос, на миг перестала отражаться в зеркале, что выдавало в вампирах определенное эмоциональное смятение, и все же ответила:
– Намного лучше после назначенных ей препаратов. Я была рядом с ней все эти дни. Если вам интересно – похороны прошли достойно.
Мне вот про похороны вообще было не интересно. А за маму… хотелось сказать спасибо.
– Князь Даркан согласился с моим выбором нужного лечебного заведения, – добавила Грэя.
И про «спасибо» я передумала.
– Вы поместили мою мать в психушку? – потрясенно переспросила я.
Вампирша снова на миг растворилась в отражении, так что мне представилась сомнительная возможность посмотреть на висящие в воздухе фен, прядь волос и расческу, но затем, вновь взяв себя в руки, Грэя вернулась в полной мере, и высказала:
– Княгиня, ваша мать много лет подвергалась разрушительному влиянию энергика. Даже вампирам в подобной ситуации требуется лечение. И нет, это не психиатрическая лечебница, это курортный санаторий с услужливым и профессионально обученным персоналом. За вашей матерью так же буду присматривать я, лично. Если вы хотите ей что-то передать, я…
– Прости, – едва слышно прошептала я.
Грэя подняла взгляд на меня, помолчала и вежливо произнесла:
– Это вы простите меня. Мне следовало сообщить вам сразу. И так же я прошу прощения, за предложение передать что-либо вашей матери… Она не желает общаться с вами, и, боюсь, вам это известно лучше, чем мне.
Мне хотелось разреветься прямо тут. Сейчас. Только боюсь, глава о предпочтениях князя в сексе пострадает. Пусть там и всего одно слово только…
– Князь рано потерял мать, – вдруг сказала Грэя.
Серьезно? А та клыкастая в черном это кто была?
– Ему сложно понять ваши чувства, – продолжила горничная, – но он старается не допускать фатальных ошибок в ваших отношениях.
А жениться на мне без моего согласия типа не фатальная ошибка, да?
– Поэтому, он уделил пристальное внимание вашим близкородственным связям. У вас чудесные волосы.
И тут я поняла, что врать Грэя не умеет. В смысле всё до фразы про волосы звучало убедительно, а вот с комплиментом не вышло.
– Подчеркнем ваши глаза, – вдохновенно продолжила горничная, теперь уже искренне и полностью уйдя в работу, – и скулы.
То есть волосы соберем. Ну я бы их на ее месте тоже бы собрала, впрочем и вариант постричься налысо тоже был неплох. Все было неплохо,
2
Мы ужинали.
Такой милый семейный ужин – я, стол, и князь.
На мне было шелковое темно-синее платье, в тон к нему сапфировое ожерелье, в ушах дрожащими капельками мерцали сапфировые серьги, волосы мне перекрасили, в смысле взяли и вернули им прежний цвет. И все это Грэя проделала с фантастической аккуратностью, старательностью и заботой, она меня даже подкрасила, причем помада, как оказалось, была несмываемая, и обалденно так контрастировала с моей бледной от недосыпа, обстановки и тревоги мордой лица. Короче, я была как упырь женского рода – идеально вписывалась в обстановку.
– Ты довольна новой горничной, любимая? – небрежно-галантно поинтересовался князь, когда нам налили вино, ему нормальное, мне безалкогольное.
– Ну, типа да, – вдруг поняла, что нервничаю.
Не то, чтобы у меня не было причин для этого, но все же.
Даркан пристально посмотрел на меня через весь стол. Поднял свой бокал, вдохнул аромат напитка, и сообщил:
– Грэя прежде была личной горничной Малисент. Леди умоляла меня позволить ее лучшей из слуг служить княгине Даркан. Я счел, что тебя порадует мое согласие.
И ошибся!
В смысле не в том, что взял Грэю – она была потрясающая, только вот она дохрена лет прожила в долбанутой на всю голову вампирской семейке Малисент, и что-то мне подсказывало, что раз Грэя у этих чокнутых на доброте вампиров прижилась, значит и она сама тоже чокнутая, в смысле добрая, в смысле – нехрен ей в этом гадюшнике делать!
– Я против! – уверенно сообщила князю.
Я была в целом абсолютно против, чтобы мне преданно служили, да еще и по той причине, что Малисент чувствовала себя виновной во всем этом кошмаре, который превратился в мою жизнь. Обидно. За мою жизнь обидно. Она и так никогда не была сахаром, а теперь вовсе стала кошмаром – жутким, непредсказуемым, кровавым кошмаром. И в общем мне в этом кошмаре еще преданной Грэи не хватало. Пусть лучше к Малисент возвращается, а то этот ребенок без горничной вообще ничего не умеет, даже чай заваривать.
– Ммм? – Даркан сделал маленький глоток вина, оценивая его вкус. – Она тебе не понравилась? Что ж, прикажу оторвать ей голову.
– Да твою нахрен мать! – я подскочила.
Стул с грохотом свалился за моей спиной, а князь странно улыбнулся, не особо скрывая эту проницательно-понимающую ухмылку.
– Полагаю, горничную мы оставляем, – с насмешкой произнес он.
Лакеи подошли, подняли мой стул, помогли мне присесть, пододвинули стул к столу.
Типа короче ужин продолжается, все зашибись как круто, и можно продолжать эту милую бесячую до зубного скрежета беседу!