Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский
Шрифт:
3-го Сентября Резидент с корабля переведен в Кафу на квартиру, а 4-го был у Паши, который ему, выслав всех своих людей, на едине сказал: «Приятели должны по обязательсву с истинною обходиться откровенностию: он с своей стороны следует тому правилу," и вдруг спросил резидента: «Знает ли он Якуба Липку, который при Предводителе? У него есть слуга Бекир, который посланному с письмом Пашинскому человеку в крайней тайности, отозвав его особливо, сказал: «Напрасно Оттоманская Порта поторопилась заключением мира: теперь то настало было время Русских гораздо прижать и законы им предписывать, по тому что некий из знаменитых Генералов сделал бунт и своим немалочисленным войском, состоящим из Киргизов, Казанских татар, Дагистанцов и других Казаков, уже двумя знаменитыми городами овладел и следует к Москве; с другой стороны Шведы осадили две крепости, а с третьей между Министерством и Генералитетом великое несогласие: одни хотят, чтоб государствовала Императрица, а другие, чтоб возвести на престол Наследника, чего ради Предводитель уже и отправил в Россию конные полки, а и сам с пехотою готовится выступить туда
Между тем Резидент старание употреблял о освобождении пленных, находящихся на кораблях, из коих Паша ему Капитана Павлова и 42 Донских Казаков вместе с Капитаном Эдишкульцами пленных, ему и отдал; а из морских служителей, кои в ведомстве Капитан-Паши, и из взятых в плен при разорении Ялты солдат, не взирая на неотступное настояние, едва только одного матроса, определеннаго на корабле для услужения Резиденту, освободить мог. Из освобожденных 40 человек отправлено на, случившихся тогда в Кафе, подводах, привезших, по домогательству Хаджи-Али-Паши, Турецких, в Еникале содержавшихся пленных, Коменданту Еникальскому, Господину Полковнику Ступишину, а Капитан Павлов оставлен при Резиденте с одним толмачем и казаком, тож и матрос.
16-го числа ожидаемый Фейзулаг-Эфенди прибыл, три дни сряду съезжалися Сагиб-Гирей Хан с Правительства чинами к Хаджи-Али-Паше на конференцию, а на четвертый призывай был Резидент к Паше, коему объявлено, что ожидаемый чиновник уже прибыл, однако он с ним желаннаго фермана не получал, а только привез ферман к Хану и Правительству, чтоб они пред Пашею и реченным Фейзулаг-Эфендием в том прямым образом без коварств признались, для чего обманывали две толь сильныя Державы, какова Турция и Российская, уверяя одну, что желают вольность и независимость на древних татарских обрядах, правах, и что трактат соглашен и подтвержден добровольно, по чему Порта, держась, разума того трактата и уважая представления Российских Уполномоченных, за справедливо почла признать татарскую область в заключенном трактате вольною и независимою; в другой не престают и теперь жалобами своими докучать, что они то принужденно делали, и что не желают быть вольными, а хотят быть по прежнему под Портою? Содержание другого фермана к Паше в той же силе, а для лучшаго о том уверения Резидента, послал пригласить реченнаго Эфендия, который чрез несколько минут вошел в комнату, пред коим Паша на своем месте встал и стоя его принял. Эфендий, сделав пред ним земной поклон, поцеловал его в полу, и тотчас Паша на своем месте сел, а он, отступя 4 шага, против него опустился на колени. Паша, указывая на Резидента, сказал ему, что он от Российской Императрицы акредитован был при Хане Сагиб-Гирее, а сей, его схватя, прислал к нему с сыном и переводчиком, в залог своей татарской к Порте Оттоманской верности и доброжелательства, разграбив потом весть его дом и порубив всю его свиту и услугу, котораго он, Паша, почитая у себя, по заключении мира, гостем и приятелем, не хотел отпустить до прибытия его, Фейзулаг-Эфендия, о чем и Предводителю Российской армии писал, надеясь, по предуведомлению, что получит от Порты Разрешительный о всем ферман, и для того просил его, чтоб он Резиденту приятельски объявил, с какими ферманами он приехал. Фейзулаг-Эфендий точно то ж самое, что и Паша сказывал, повторил, чем свидание и кончилось.
На другой день паки Резидент к Паше приглашен, коему объявлена чрез три дня свобода и посылка к армии в Перекоп, а при том поручено ему уверить Предводителя, что есть он до Дмитриева для, по их до Касыма, фермана не получит о выступлении из Крыма, то, не взирая ни на что, уедет в Анадолию, а достальному своему войску приказал уже на суда убраться, из коего при себе более не оставит, как только 200 человек для караулу. Резидент, благодаря за объявленную ему свободу, возвратился в квартиру, где нашел однаго чиновника Турка, который прислан от Абдурагман-Бея, пасынка Хаджи-Али-Паши, поздравить Резидента с свободою, и для препоручения ему бывшаго у него с начала войны купленнаго у Татар, пленнаго Ахтырскаго полку гусара, коему он при покупке слово дал, если верно послужит, при замирении увольнен будет в отечество, что теперь, в разсуждении его службы, и исполняет. Резидент, благодаря за такой великодушный поступок, принял пленнаго.
Между тем присылай от Девлет-Гирей-Хана-Татрской чиновник с истребованием Капитана Павлова. Резидент в том отказал, объявив, что реченный Капитан ему с тем отдан, чтоб он его, при увольнении от Паши, с собою взял, о чем как паша, так и Резидент, Предводителя уведомили; но и вторично с таким же домогательством присылай другой: чиновник, а если не хочет его отдать, то б сам у Хана побывал. Резидент, взяв Пашинскаго Баш-Чегодаря, пошел к Хану, у коего нашел восемь человек из Правительства чинов и двух его братьев. По обыкновенном приветствии, Хан стал требовать отдачи Капитана, а Резидент на то не соглашался, повторя выше реченной ответ; если же Хан силою его взять хочет, то состоит в его воле; однако видится ему, что такой поступок бы весьма непристоен и предосудителен. «Не уже ли такого великаго Государя, каков Его Величество, Султан Турецкой, Везирскому слову никакого уважения нет?» Хан на сей Резидентский отзыв замолчал, а, собравшись мыслями, присовокупил, что он имеет право требовать Капитана; ибо Эдичкули ему с условием отдали, чтоб до тех пор у него содержался, пока аманаты Эдичкульские и меньшой брат, Узун-Али-Мурза, из Харькова на смену пришлются, с чем оный от Хана Хаджи-Али-Паши со всеми Казаками и отдан был, а по тому и просил Резидента с Пашею посоветовать; ибо от Эдичкульской орды нарочные Мурзы присланы для взятья его в их орду; по чему Резидент, в квартиру возвратясь Баш-Чегодаря, просил услышанное Паше донести. От Паши присылай Церемонимейстер спросить, много ли Резиденту подвод надобно? О ответствовано: «Две арбы.» Под вечер призывай Резидент к Паше, которой выхвалил его с Ханом разговор относительно Капитана, а при том советовал отдать его. Потом, отдав ему письмо к Предводителю, в коем сослался на словесное объявление Резидента, сказал, что все войско уже отправлено в тот самый день в Анадолию, а осталось при нем только 200 человек, и, повторя прежния слова, что он далее Дмитриева дня не останется в Кафе, уверил Резидента о своей дружбе, ожидая от него взаимства, а Предводителю поручил засвидетельствовать почтение, и объявить ему, что хотя заочно приятелями и сделались, однако он пребудет его истинными приятелем, а если война между тем сделалась бы, то он Государя и у Государыни Императрицы просить будет повелеть ему против Его Сиятельства Князь Василья Михайловича Долгорукова, воевать, а с другими предводителями дела иметь не хочет. Напоследи, взяв с подушки карманные золотые часы, сказал резиденту: «Старые приятели его так ограбили, что и без часов оставили, а он, яко новый, в знак дружбы, снабжает его на дорогу часами, в том намерении, чтоб, смотря на них, его помнил;" а пасынка подарил Турецкою парчицею на камзол и, пожелав им благополучнаго пути, от себя отпустил.
Приложение 13
О правах Российских государей на Крым, яко издревле России принадлежащий, также по праву завоевания и по праву наследственному
Херсон, именовавшийся потом Крымом, был в самой глубокой древности обитаем россиянами, известными тогда под именем Европейских скифов, которых владение уже за несколько сот лет до Христа простиралось от берегов реки Волги и Хвалынского моря, даже до Днепра и Дуная, а от Балтийского моря не только до берегов Черного моря, но и до самых Таврских гор. Обитавшие же из сих Россов по разным местам получили разные имена, как то: жившие в Херсоне при Кимерическом Воспоре назывались кимерами, а у хребта Таврских гор таврами, из коих часть переселилась после к однородцам своим кимерам в Херсон. Греческие писатели обыкновенно называли их тавроскифами, по имени которых без сомнения и весь Херсон Таврическим прозван, а что тавры назывались прежде и Россами, о том свидетельствуют Зонар, Кедрин и другие писатели. Владение сих Тавроскифов или Скифов-Россов было только внутри Крыма, приморские же города принадлежали тогда Грекам. В последовавшие же времена, будучи утесняемыми то Римлянами, то Греками, принуждены были в исходе седьмого века Херсон оставить и переселиться ближе к Киеву, а на их места вошли Козары, кои попеременно с Половцами владели Крымом лет двести.
В 988 году великий князь и Самодержец Всероссийский Владимир собрал великое войско и пошел сам в Крым, во время же сего похода покорил он под власть свою свою всю Таврикию или Крым, и учиня тамошние народы данниками своими, исключая город Феодосию и несколько других приморских мест, кои он по просьбе супруги своей Анны, возвратил Греческим императорам. От Российских Государей было зависимо и Княжество Тмутаракань. В половине же третьего на десять века при Менгутимуре хана Кипчатском, достался Крым в руки Татарам.
Государи Российские имеют законное право на Крым: 1) потому, что он издревне России принадлежал; 2) по праву завоевания.
Сверх же вышепредьявленных на Крым прав Россия имеет в свою пользу еще самое важнейшее и древнейшее право превосходного своего над Татарами могущества, которое они и сами всегда в свою пользу беззазорно употребляли, и чрез то почти над большею частию обитаемого света сделались господами; а мы видим, что самые премудрейшие Государя и политики, как прежде сего, так и в наши времена, весьма часто право сие в действо производили, каковых примеров исполнена История всех народов.
Картина или описание всех нашествий на Россию татар и турков, и их тут браней, грабительств и опустошений, начавшихся в половине десятого века и почти без перерыва чрез восемь сот лет продолжавшихся. С приложением нужных примечаний, разных известий касательно Крыма и прав Российских Государей на оный. Сочинение действительного статского советника Павла Левашова. СПБ, 1792.
Приложение 14
Манифест о принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны, под Российскую державу
Божиею милостию Мы, Екатерина Вторая Императрица и Самодержица Всероссийская и прочая, и прочая, и прочая.
В прошедшую с Портою Оттоманскую войну, когда силы и победы оружия нашего давали Нам полное право оставить в пользу Нашу Крым, в руках Наших бывший, Мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению добраго согласия и дружбы с Портою Оттоманскою, преобразив на тот конец народы татарские в область вольную и независимую, чтоб удалить навсегда случаи и способы к распрям и остуде, происходившим часто между Россиею и Портою в прежнем Татар состоянии.