Княжеская школа магии
Шрифт:
— МВГНВ — это Машина Времени Гения Николая Васильевича, то бишь меня! — официальной презентацией разъяснил мне друг по комнате.
Заметили?
Теперь он уже не просто друг по квартире, а друг по комнате. А всё дело в том, что последние две недели я жил с Николаем Васильевичем у него в зале, пока в «моей» комнате неспешно шёл небольшой ремонт: мы хотели снять ковры со стен, в итоге пришлось клеить новые обои. А вы сами должны понимать, насколько процесс поклейки обоев может затянуться, когда им занимаются пенсионер и студент.
— Она
— Да работает, мать твою! — крикнул мой «друган». — Всё работает, Димончик, — уже более ласково добавил чудаковатый историк.
Я мог понять этого мужика, ведь он долгие годы занимался чем-то важным, как мне кажется. И сейчас ему, конечно же, хотелось испытать своё изобретение. Да я в целом думаю, что он завалил меня дважды на экзамене, потому что увидел во мне того самого парня, который залезет в кабину его МВГНВ, ибо выбора нет.
А вообще, Николай Васильевич был очень добрым пенсионером. С виду не скажешь, особенно по его речи, ведь он и декана не раз посылал на хрен, но когда поживёшь с ним целый семестр, то этот человек раскрывается с такой прекрасной стороны, что просто «Вау!».
Даже сейчас, чтобы исправить свою «вспыльчивую нетерпимость», Васильевич перевёл тему, спросив меня о моём возрасте. Пришлось ответить, что мне уже восемнадцать.
— Пятого января исполнилось, — добавил я на всякий случай.
— Вот и отлично! У нас сейчас шестое февраля, суббота. То есть тебе уже восемнадцать лет и один месяц, — заулыбался препод. — Видишь, какой ты уже большой и взрослый. Сразу видно, что можешь смело лезть в кабину. К тому же все твои однокурсники на второй семестр перешли, а ты ещё с первым не разобрался. Поэтому рекомендую прямо сейчас решить эту проблему раз и навсегда. Заодно и мне поможешь.
— В смысле?
— В коромысле. Если полезешь в кабину, то экзамен — считай, что сдал. И раз тебе есть восемнадцать, то мне хотя бы не припишут какой-то там пункт про детей, мол, я жестоко обращался с ними. Но это в том случае, если что-то пойдёт не так, — предупредил Васильевич, при этом поспешно добавил: — Однако всё должно пройти гладко, ведь я потратил многие годы, чтобы точно знать… короче, не дури ни мне, ни себе голову.
— Нет-нет, Николай Васильевич. Давайте-ка Вы всё мне расскажете.
— Да хули тут рассказывать, Димон! — снова завёлся мой «друг», стукнув кулаком по столу. — Я уважаемый человек, которого никто не хочет уважать. А ты конченый студент, которому нужно сдать экзамен у меня уже в третий раз, ибо тебя отчислят. Мы два неудачника, понимаешь?! Я бы мог, конечно, поставить тебе минимальную проходную оценку, но ты мне нужен настолько, насколько тебе нужна та самая положительная оценка! И я стараюсь не ругаться, но ты, мать твою, вынуждаешь меня это делать. В общем, либо ты в кабину, либо отчислен. Выбирай.
— В кабину… — Не успел я договорить, как у моего друга поднялась улыбка до ушей. — Только сделайте так, чтобы всё прошло быстро и безболезненно… если это возможно.
— Я не знаю, как оно всё пройдёт, но точно знаю, что потратил на это изобретение большую часть своей сознательной жизни. Думаю, оно готово, чтобы его протестировал мой лучший студент. Пусть не в мозговом смысле, но лучший для таких вот экспериментов. Дураков в мире хватает, так что никто не заметит исчезновение одного из них.
Николай Васильевич умел сказать прямо. Видимо, по этой причине он всю жизнь прожил без второй половинки.
— Так! — громко подал я, сделав серьёзное лицо. — Я ведь могу и не идти в Вашу кабину.
— Согласен. Но лучше иди. Я больше не буду. Меня снова занесло, Димон. Извини. Прости. — Николай Васильевич прокашлялся. — Всё, я готов. Ты, надеюсь, тоже готов. Давай начинать. Заходи внутрь и погнали, как говорится.
Ну видно же, что пенсионеру неймётся. Он, скорее всего, убил бы кого-то, если бы не смог перед своей смертью запустить изобретение всей его жизни.
Я не стал отнекиваться и спросил:
— Там можно выставить таймер, чтобы я исчез буквально на минуту, чисто для проверки?
— Я так и хотел, — улыбнулся Васильевич. — Расслабь своё тело, закрой глаза и представь, что ты уже в Раю, то есть в царской России. Отправлю тебя во времена правления Петра Великого. Узнаем, как он умер. И вообще, как он жил.
— Вы же сказали, что отправите меня на минуту! — занервничал я.
— Димон, не кричи. Я понимаю, что тебе ради минимальной оценки за экзамен не хочется рисковать жизнью. Но представь, что будет, если ты побываешь там, где не был ещё никто из ныне живущих? И да, я отправлю тебя ровно на одну минуту. Запущу тот минимум, о котором думал.
— А потом?
— А потом, если тебе понравится и ты поймёшь, что это безопасно, я отправлю тебя на подольше.
— Что с экзаменом будет?
— А что с ним? — Не дожидаясь ответа, Николай Васильевич сразу же ответил, понимая, что задал тупой вопрос мне: — Экзамен у тебя уже, можешь считать, сдан.
— Даже за ту минуту, что проведу там?!
— Да, Димон, — вздохнул мой друг. — Ну всё, закрывай глаза.
Я закрыл.
Николай Васильевич начал что-то шептать. Кое-что удалось услышать: «Надеюсь всё пройдёт хорошо. Пусть он выживет. Пусть я не сяду в тюрьму. Пусть МВГНВ работает правильно и не будет в ней впитанных вчибошек из всей моей жизни, особенно за последние несколько месяцев, которые я провёл с этим повелителем вчибошек.»
— Вчибошек?! — громко уточнил я, не открывая глаза.
— Ты там не подслушивай. Это я про то, что машина могла впитать за десятки лет всю ту информацию и предположения, которые я выдумал. А у меня фантазия работает будь здоров. Я себе представлял и драконов, и роботов в царской России. Даже царей представлял, которые владеют магией и воюют против японских кланов. Хотя с последним — это уже благодаря твоим аниме и ютубам, на которые ты меня подсадил, пока жил в моей квартире.
— Да Вы больной, как я погляжу.