Княжич Олекса. Сказ второй
Шрифт:
Меченосцы осадили Изборск, стремясь сломить сопротивление русских при помощи меча и огня. Однако вскоре на выручку изборчанам подошла княжеская дружина во главе с Юрием Мстиславовичем и дала решительный бой захватчикам. Войско меченосцев было разбито, а сам Ярослав Владимирович пленен. Юрий Мстиславович отправил знатного пленника к Ярославу Всеволодовичу, а тот запер опального князя в темнице.
Однако — даже лишившись претендента на псковский столец — ни ливонская знать, ни орден Меченосцев не оставили своих намерений захватить в свою власть псковские земли. В том же году напали они на крепость Тесов — и вот тут переполнилась чаша терпения князя Ярослава Всеволодовича! Несколько лет он откладывал военный поход на латинян, будучи занят иными военными делами,
Покуда дружина князя Ярослава Всеволодовича стояла в Пскове, то воспользовался Александр этой короткой остановкой, чтобы подобрать для себя копьеносца и стяговика. Знал княжич, что по обычаю подобную службу должны нести опытные дружинники, заслужившие доверие князя, однако нарочно нарушил традицию и потребовал отдать ему в услужение двух ратников из младшей дружины. Тех самых, с которыми ему довелось сражаться в шутовском поединке перед очами князя Ярослава.
— Я видел их в бою, есть у них ратная искра! — так объяснил своё решение княжич отцу. — Кроме того, хочу, чтобы мои слуги были обязаны мне своим возвышением.
«А он шустро вник, как надобно поощрять подданных!» — заметил Ярослав про себя.
— Можешь оставить себе этих двух воев, — дал согласие князь. — Но не жди, что я позволю тебе окружить себя неопытными ратниками! На сечу ты пойдешь в числе старшей дружины — в сотне Миронега Ефроновича. Он дюже толковый воевода и сумеет присмотреть за тобой.
Последние слова князь Ярослав произнес, впрочем, без особой уверенности. Имелись у него подозрения, что затевает Александр какую-то проказу, потому и отказался от кормильца своего, а сейчас вот выбрал в ближайшие слуги двух неопытных дружинников! Ярослав даже немного сердился на себя за несвойственную ему доверчивость — следовало сразу догадаться, что дело нечисто, когда Александр потребовал удалить от него Мусуда. Ибо никто ни в дружине, ни в княжеской свите не умел держать Олексу в узде так, как это делал Мусуд! Только его Александр слушался и только от него терпел сопротивление своей воле!
«Вот же я сплоховал, оставив Мусуда в Новугороде! Видать, обхитрил меня Олекса, — подумал князь-отец с неудовольствием. — Но теперь ничего не поделаешь! Не задерживать же мне поход, чтобы вызвать сюда Мусуда! Придется смотреть за Олексой во все глаза самому!»
Князь мог бы отказать сыну в выборе ратников на места копьеносца и стяговика — и назначить туда воинов по своему усмотрению. Но тогда Александр бы понял, что у имеются отца подозрения на его счет, а то Ярославу было не нужно. Пускай сын примет взрослое решение и сам назначит себе ближайших слуг, раз он так изволит! А Ярослав поглядит, что там надумал его упрямый отпрыск — поглядит и помешает ему исполнить задуманное!
Предполагая, что Александр во время битвы постарается прорваться в самое пекло сражения, чтобы доказать свою удаль — князь заранее предупредил воеводу, чтобы тот всеми силами препятствовал княжичу в его намерениях. Должен Миронег Ефронович во время битвы зорко смотреть за Александром и, если предположение князя окажется верным, перестроить боевую сотню так, чтобы ратники окружали княжича плотным кольцом и не позволяли тому углубиться в самую гущу сражения. Ибо, несмотря на благословение архиепископа Спиридона на ратные подвиги, недостаточно еще возмужал Александр, чтобы на равных сражаться со зрелыми и опытными воинами! Поединок сына с Мусудом убедительно продемонстрировал это Ярославу.
Когда два ратника, выбранных Александром, предстали перед княжичем, тот коротко спросил:
— Как звать?
Первый, белобрысый и патлатый, поклонился:
— Савва, княже!
Второй — русый и сероглазый — также отбив поклон, назвался:
— Ратмир, княже!
— Теперь вы служите только мне, — проговорил Александр сурово. — И ответ держите в первую очередь передо мною! Ясно ли то?
— Ясно как белый день! — вновь склонились перед ним ратники.
Удовлетворенный исполнением своей задумки, Александр распорядился выдать им броню, соответствующие их возросшему статусу — добротные кольчуги, калантыри, прочные шлемы с бармицами(1), железные наручи и поножи(2) — а также крепких коней, способных поспевать за ретивым вороным скакуном княжича. Савва и Ратмир, светящиеся от гордости, с удовольствием ловили на себе завистливые взгляды своих соратников из младшей дружины.
Александру не терпелось узнать, какую стратегию боя изберет его отец в битве с латинянами, однако Ярослав до последнего скрывал свои планы даже от ближайших советников. И только после того, как соединенные княжеские силы выступили из Пскова в сторону Дорпата и преодолели уже половину пути, князь созвал военный совет во время одного из привалов.
В большом теплом шатре собрались бояре и княжеские воеводы — все они окружили стол, на котором разложили карту окрестностей Дорпата. Ярослав Всеволодович подозвал к себе сыновей — дабы они могли в полной мере разобрать всё, что намеревался он показать и рассказать — и принялся доставать из шкатулки деревянный фигурки, изображающие конных и пеших воинов.
— Не станем спешить немедля штурмовать Дорпат. Сперва сделаем всё, чтобы выманить ливонцев за крепостные стены и заставить их дать нам бой на реке Омовжа. И только если не удастся нам их заманить в ловушку, пойдём на штурм, — неторопливо говорил князь, расставляя фигурки на карте. — Встретим ливонцев вот здесь, тут река достаточно широка и сможет моя дружина развернуться! Пешие полки поставим в середину, младшая дружина поперед старшей. На них и должен двинуться ливонский конный строй — захотят они одним наскоком раздавить нас. Моя же конница поделится на правое и левое крыло и вступит в бой не сразу, а опосля, — Ярослав поставил фигуры всадников по левую и правую сторону от пеших воинов, выдержав расстояние между пешими и конными полками. Затем начал двигать конные фигуры, демонстрируя свою задумку: — Боевое построение для конников изберем такое, чтобы не смог враг сразу же разобрать, какое их число. И только когда ливонское войско сомнет младшую пешую дружину и наскочит на старшую, в ход пойдут «крылья». Каждое конное крыло двинется по правому и левому берегу Омовжи, минует сердцевину битвы и нападет каждая со своего края. Так мы загоним ливонцев в окружение и сомнем их полки.
Закончив излагать план, Ярослав окинул взором своих приближенных.
— Пешие срединные полки возглавят воеводы Торопка Меньшой и Володарь Всеславич, — кивнул он двум своим приближенным и те склонили головы в знак полного своего подчинения и готовности исполнить любое приказание. Следом князь указал на правое «крыло» конницы на карте: — Правое крыло поведу в бой я сам. А левое крыло возьмут на себя сыновья мои — Федор и Александр. По условленному сигналу сообща расправим мы «крылья», а затем превратим их в волчью пасть — которая заглотит ливонцев целиком и перемелет их своими зубами!
Александр слушал речь отца с блестящими от предвкушения глазами. Наконец-то настоящая битва! Доселе он мог только наблюдать со стороны за боевыми столкновениями отцовской дружины с врагами и не имел дозволения участвовать в сече. Но вот настал тот долгожданный миг, когда все его ожидания с лихвой окупятся! Именно ради этого момента пришлось ему сделать нелегкий выбор и дурно поступить с Мусудом…
Княжич старался не вспоминать о Мусуде, ибо это лишало его душевного равновесия.
До сих пор он сам до конца не мог поверить, что решился так неблагодарно поступить со своим наставником! Отчасти прав был Мусуд, когда обвинил его в том, что двигала Александром оскорбленная гордыня! Ему и правда пришлось испытать стыд и злость после того, как кормилец с размаху швырнул его на землю и нанес завершающий удар. Но злился он отнюдь не на Мусуда, а на одного себя! Злился из-за того, что переоценил свои силы и посчитал, что сможет справиться с татарином, даже если тот не станет щадить его — а вместо того всего лишь опозорился перед отцом.