Княжич Соколов. Том 2
Шрифт:
Простенький фокус, учитывая пробудившуюся ото сна уникальную способность моего эфириала игнорировать любые типы повреждений в течении короткого времени, но нужного эффекта я добился и отбросил клык в сторону.
— Назови свое имя, чужак, — уважительно спросил азиат, за спиной которого занял выжидательную стойку огненно-желтый дракон.
По периметру вокруг нас, в каждой точке соприкосновения призванного чудовища с материей медленно набирало мощь неестественно искрящееся пламя.
— Соколов Артемий Сергеевич, княжич Омский, —
— Ты его внук, — с пониманием и сверкнувшей ненавистью кивнул китаец, явно имеющий в виду моего деда по линии матери.
Богатыря Дениса Августовича Сомова, имя которого без гнева не вспоминала ни одна китайская династия.
— Не особо любимый внук, — пожал я плечами, демонстративно крутанув крошечный поток ветра над своей ладонью.
— Ляо, — коротко представился в ответ китаец, не став уточнять что является пятнадцатым принцем правящей династии.
После устроенного им фейерверка сохранить это в секрете навряд ли удастся.
— Ты разве не спешил меня убить, Ляо, — нейтральным тоном спросил я.
— Мы оба знаем, что я уже не успею, — неохотно признал принц, покосившись на огненное зарево в нескольких километрах на востоке, где со скоростью метеора к нам приближался разъяренный русский Богатырь Макар Степанович Багратион.
— И ты всерьез полагаешь что я тебя отпущу? — угрожающе наклонил я голову.
Пробить его безмерно крепкий покров у меня может нынешних сил и не хватит, но задержать и навязать бой на истощение мне более чем по силам и китаец это понимает, а потому и не горит особым желанием подставлять мне спину.
— Чего ты хочешь? — тщательно скрывая напряжение в голосе, спросил китаец.
Из уст принца эта фраза означала что я могу загадать практически любое желание, и оно будет исполнено. Сейчас или позже. Не столь важно. Древние аристократы не бросают своих слов на ветер.
— Твое время, за которым я приду тогда, когда оно мне понадобится, — не раздумывая ответил я.
— …хорошо, — сквозь зубы процедил китаец, разозленный столь неконкретным долгом.
Он наверняка предпочел бы привычно откупиться деньгами или ценностями, но ограниченность во времени не оставляла ему выбора.
— И информацию, — тут же добавил я и дракон, будто понимающий, что его хозяин проигрывает словесную битву угрожающе оскалился полыхающими ярко-желтым пламенем клыками.
Теми, что у зверюшки еще оставались.
— Какую именно? — выдавил из себя китаец, заметив мой недвусмысленно повернутый взгляд в сторону окружающих нас трупов солдат царской армии.
С меня спросят почему я позволил врагу уйти.
Учтут мой низкий ранг, подавляющую силу врага, опасную обстановку, показания Романова и сведения менталистов, но спросят.
Ведь я останусь жив после столкновения с врагом восьмой ступени. Неслыханная удача для одаренного пятого ранга.
— Ты и сам знаешь какую информацию, Ляо, — прищурился
Его тело было изуродовано кровавыми вмятинами, конечности сломаны, а от каменной брони осталась только кровавая пыль.
В десяти метрах поодаль лежал на этот раз тяжело дышащий Федор Иванович Романов с изуродованными и вздутыми руками.
Вся северная область поля боя вокруг двух одаренных была в бесконечным разломах, украшенных сотнями ледяных деревьев и штырей.
— Если Федя сможет встать, с ним договаривайся отдельно, — тут же обозначил я свою позицию и по лицу китайца я понял, что он уже успел пожалеть, что решил пойти на переговоры.
А уйти силой после того, как он дал мне время передохнуть, Макару Степановичу Багратиону приблизиться, а своему приятелю проиграть, Ляо теперь явно не сможет.
— Они называют себя «Трезубец», — сдавшись, выпалил китаец и взмахом ладони разделил своего огромного дракона на три мелких и оседлал центрального, — и один из «зубьев» сейчас в Праге. Большего я сказать не могу, — с нескрываемыми просительными нотками добавил китаец, напряжение на лице которого росло с каждой секундой.
Казалось, лишь пара мгновений отделяет азиата от того, чтобы броситься в последнюю атаку и подороже продать свою жизнь, а это в мои планы не входило.
— Хорошо, — позволительно взмахнул я рукой, и в этот же момент три дракона синхронно развернулись и рванули в разные стороны, оставляя за собой разрастающиеся вширь полосы огненно-желтого магического пламени.
Один взял курс строго на север, второй на северо-запад и третий на северо-восток.
В какое из трех отправился сам китаец, а какие приманка, не удалось разглядеть даже с «Оком». Столб магического огня быстро перекидывался с земли на камни, деревья и поля, застилая черным дымом небеса.
И делал огонь это так быстро, что если мы простоим тут еще минут пять, то окажемся в кольце магического пламени выйти из которого не хватит сил ни у меня, ни у Федора Романова, что не торопился подниматься с земли, хоть и был в сознании.
— Почему отпустил? — раздался недовольный сухой голос Федора.
— Куда мне, жалкому ветряку, с первородными Витязями тягаться, — потягиваясь, посетовал я, — хоть и китайскими.
— Лжешь, — приподнявшись на локти, убежденно заявил Федор Романов, — ты мог его остановить.
— Тебе показалось, — отмахнулся я и поковылял в сторону лагеря.
Не моя работа объяснять недалекому княжичу основы политики и прописные истины, такие как неразумность убийства тех, кого можешь использовать.
А еще я не доверяю высшей российской аристократии, в которую в том числе входит Богатырь Макар Степанович Багратион, по неведомой мне пока причине не снимающий боевой режим и вместо преследования китайца продолжающий двигаться в мою сторону.