Кобун
Шрифт:
Называется, на ловца и зверь бежит. Он мне и нужен.
– Ты про идиота с веником на голове?
– улыбаюсь и обозначаю поклон. Типа - я вас уважаю, но у самого хвост пистолетом. Еще по мамонтовским помню - у парней с улиц звериное чутье. И отношения, как в стае. Чуть слабину дал - слетишь в иерархии на самое дно. Но и без повода демонстрировать свою крутость - это претендовать на место вожака. Такое пресекается на корню. И пусть про “тупых бандитов” газетчики пишут, это расхожее клише для успокоения обывателя. Да, в большинстве босодзоку и даже боевики борекудан дипломами университетов похвастать не могут,
– Ага. У него морда до сих пор как подушка и двух зубов не хватает.
– Ну, кто просил хамить в чужом районе и за чужие долги вписываться? Хотя, вроде расстались мирно.
Молодежь на лавочках ржет. Сидевшая с краю девушка с вытянутым лицом предлагает:
– Ты в магазин, да? Пива нам прихвати, ко! Только холодного!
Понятно все с тобой. Или провинилась, или просто тебя за ровню не считают. Вот и пытаешься за чужой счет утвердиться. На других членов банды рот открывать чревато. А на школьника без серьезной силы за спиной - это как раз твой уровень. Только зря ты так.
– Тысяча йен за доставку. И еще штука за срочность.
Очередной взрыв хохота. Бедолага буквально взрывается от ярости, вскакивает и топает ко мне. Но я уже повернулся к перегородившему мне дорогу, игнорируя возможные проблемы:
– Это чей Судзуки-Хаябуса? Красавец.
Лакированный жестом осаживает подругу, заинтересованно цедит:
– Наша лошадка... Разбираешься?
– Чуть-чуть, - это да, Тэкеши на мотоциклы слюну пускал всю дорогу. Кубы, километры в час, ценники. Ночью разбуди - оттарабаню без запинок. Хотя никогда не любил адреналиновых наркоманов, кого прет под триста по трассе лететь до первого поворота. Как и тех, кто до этого же поворота на тюнингованной тачке шарашит. Все же я человек-функция. Первая работа наложила настолько жуткий отпечаток, что иногда ощущал себя роботом без эмоций. Это потом уже, в семье чуть оттаял.
– Классный байк. Но себе бы взял Кавасаки-Ниндзю. На Хаябусе мне рано пробовать, убьюсь нафиг. Серьезная машина.
Возможный конфликт с дамочкой явно задавлен, ей просто не дают дальше рот открыть. Народ подключается, активно обсуждая плюсы и минусы названных моделей. Формально считается, что Кавасаки - он больше для начинающих, хотя дури в их байках тоже запредельно напихано. Минут через пять меня снова с легкой подколкой спрашивают:
– Прокатиться не хочешь?
Да-да. Только дернись - тебя тут и закопают. Брать чужой мотоцикл - это как у самурая меч попытаться из-за пояса вытащить. И не важно, что ты на самом деле хотел.
– Не, рано мне. А вот на праворульном “БМВ” я бы с удовольствием прокатился. Конечно, немцам в статусе тот же Сентури не переплюнуть, но движки делать умеют.
Сбоку от сборища мотоциклов застыло черное хищное тело баварца. Это - вызов обывателям. Во-первых, иностранный автопром на островах не жалуют. Непатриотично. Во-вторых, такого уровня машина по ценнику и демонстрации достатка ближе к должности какого-нибудь директора фирмы. А директор фирмы - в ста процентах из ста будет патриот. И без дешевых понтов, хотя из заработанных денег может уже личную пирамиду сложить. Не принято здесь у бизнесменов показухой заниматься. Считается неприличным.
Другое дело
На мою фразу отреагировал сам сятэй. Медленно поднялся, подошел и встал рядом, сунув руки в карманы. Окинул взглядом с ног до головы и презрительно дернул щекой. Ну, да. Я в джинсах, майке с покемоном и рюкзаком за плечами. Ботан. Или просто неудачник. Даже не кандидат в босодзоку на мопеде.
– Ты кто, парень? С чего бы тебе разрешить за руль моей ласточки сесть?
– Тэкеши Исии, - отвешиваю церемониальный поклон.
– С кем имею честь?
– Кэйташи Симидзу, сятэйгасира-хоса Исого.
В голове начинает щелкать переводчик, расшифровывая сказанное в более понятное для белого человека. Значит, у борекудан есть принятые в клан с правом наследования - кобуны и не имеющие этого права - сятэй. Первые - дети оябуна. Вторые - братья. Но в организации могут занимать равное положение. Эта градация больше для запутанных ритуалов по наследованию власти и возможности возглавить организацию. У братьев старшим является сятэйгасира, “младший командир” или босс над всеми сятэй. И хоса - это как раз его заместитель. В пирамиде управления - третий человек в районе. Оябун, сятэйгасира над всеми братьями и затем этот самый Кэйташи, что кривит губы. Достаточно большая шишка для района Исого, где я живу. К сожалению, такой детальной информации в газетах я найти не смог. Но кое-что накопал.
– Коннитива. Рад знакомству с вами, Симидзу-сама. Могу я задать один вопрос? Лично.
В глазах крепыша мелькает тень интереса. Обычный школьник при встрече с бандитами старается держаться подальше. Даже днем. Конечно, по внутреннему кодексу борекудан посторонних старается зря не трогать, но для боевиков поиздеваться над недотепой, отвлекающих от важных дел - это повод лишний раз поднять себе настроение.
– Ну пойдем, поговорим. Гонщик...
Прогулявшись до машины, Кэйташи достал платок и смахнул невидимую пылинку с багажника. Затем повернулся и приподнял бровь - о чем говорить хотел?
Склоняюсь в поклоне и, не разгибаясь, произношу:
– Могу ли я встретиться с господином Гото? Очень надеюсь, что мне есть что предложить оябуну при личной беседе.
Медленно распрямляюсь, приподнимаю левую ладонь и зажигаю над ней крохотный багровый шарик. Эти огненные кляксы скоро станут личной визиткой. Гашу огонек и наблюдаю, как на лице сятэйгасира-хосы меняется гамма чувств. Сначала досада и злость, что какой-то щенок вздумал просить о великой милости. Затем недопонимание, о чем вообще идет речь. Затем заинтересованность. Задумывается. Наконец, “отмораживается”: