Код Майя: 2012
Шрифт:
Он закрыл дверцу резервуара и снял защитные очки.
— Монитор стоит на моем столе в соседнем помещении. А еще у меня там есть кофейный автомат. Он варит не самый лучший кофе, но пить можно. Или, если хотите, подождите в машине.
Он сказал это, ни на чем не настаивая, предоставляя своей посетительнице принять решение самостоятельно. Стелла обнаружила, что ей начинает нравиться нежелание Дейви Лоу руководствоваться социальными нормами.
— Я выпью кофе, — сказала она.
Он улыбнулся, показав свои отвратительные зубы.
— Благодарю вас.
Лоу оказался прав — кофе был не слишком хорошим, и она почему-то почувствовала благодарность. Аромат жареных зерен мешался с запахом табака и почти заглушал вонь формальдегида.
Кабинет Дейви Лоу был совсем небольшим, в нем едва хватало места для двух огромных мониторов и телефона. На стенах висели свидетельства других массовых убийств, но далеко не все они были связаны с Турцией. Босния занимала половину смежной с дверью стены, а дальше шли фотографии, сделанные в Руанде и Дафуре, имелся даже один снимок массовых захоронений в Ираке.
С чашкой кофе в руке Стелла подошла к последней фотографии, чтобы посмотреть на кости.
— На некоторых скелетах видны переломы, которые уже начали заживать.
— Гордон не говорил мне, что вы медик.
— Нет, я астроном. Точнее, астрофизик. Но мне известны основы патологии, и я вижу, что вокруг переломов образовались костные мозоли.
Дейви Лоу уселся за монитор и закурил новую сигарету. Запах табака был сладким до приторности и щекотал Стелле горло.
Он снял крошку табака с языка и сказал:
— Ирак переполнен гневом. Некоторые жертвы умирали очень долго.
Она продолжала смотреть ему в глаза, что удивило их обоих. Он первым отвел взгляд.
— Мне не следовало задавать вопросы? — спросила она.
— Мне все равно, если вы способны принять мой ответ.
— Результат будет таким же, когда я увижу лицо каменного черепа?
— Весьма возможно.
— Но вы уже знаете, как оно выглядит?
Он откинулся назад на своем кресле, переплел пальцы на затылке и молчал так долго, продолжая смотреть на Стеллу, что она уже не ждала ответа, когда он заговорил.
— Я могу ошибаться.
И прежде чем она успела задать новый вопрос, он потянулся вперед и наклонился над клавиатурой.
— Но я так не думаю. Черепа — это моя мания. А поскольку нам обоим придется подождать, пока лицо сформируется, можно попытаться узнать что-нибудь интересное, вспомнив самые известные легенды о черепах. Что вам известно о пророчестве майя относительно две тысячи двенадцатого года?
Стелла никак не ожидала такого вопроса. Взяв свой стаканчик с кофе, она села за стол напротив Дейви Лоу.
— Я получила полмиллиона ссылок, когда сделала запрос в «Гугле» на «майя» и «череп». В заголовках большинства фигурировал две тысячи двенадцатый год. И ни в одной я не увидела ни малейшего смысла.
Лоу приподнял похожую на крысиный хвостик бровь.
— Культурный империализм в ответе за многое.
Он выпустил в сторону Стеллы струю дыма и обратил свое внимание на стоящий перед ним монитор, словно ее здесь не было.
Стелла посмотрела на второй монитор. Каменный череп вращался по часовой стрелке, он уже не был голубым, а стал темно-серым на светлом фоне, и его пересекали тысячи кривых всех цветов радуги — от алого и пурпурного до пронзительно ярких зеленого и желтого.
Прямо у нее на глазах серая поверхность постепенно заполнялась плотью под цветной линией волос.
— Рыжее перекрестье показывает вогнутости, желтое — выпуклые участки, верно? — спросила она.
— Да, а зелень соответствует горизонтали. — Лоу подошел к ней сзади, оперся о ее стул и выпустил в сторону дым. Несколько мгновений он смотрел на экран, а потом добавил: — Большинству людей требуется потратить полдня, чтобы это понять. Если вы сумеете догадаться, кто появится в конце, я могу предложить вам работу.
— Женщина белой расы? Жившая во времена Седрика Оуэна? — Польщенная Стелла порылась с памяти, выбирая подходящую историческую фигуру. — Королева Елизавета Первая.
Он хитро ухмыльнулся, как лис.
— Хорошая попытка.
— Но работу я не получу?
Он покачал головой.
— Извините. Черепа были сделаны по меньшей мере за три тысячи лет до рождения Елизаветы. Из чего не следует, что у них не может быть одинаковых черт; лица из поколения в поколение сохраняют поразительное сходство, однако у всех детей Генриха Восьмого были высокие выпуклые лбы, узкие подбородки и почти полностью отсутствовали брови. Нет, это не она.
— Черепа? — Стелла резко развернулась к Лоу. — Вы сказали: «Черепа были сделаны». Во множественном числе. Значит, есть и другие?
— Так говорят.
— Но откуда вы знаете?
Он вновь выпустил струю дыма у нее над головой.
— После того как я загубил свою медицинскую карьеру, я получил степень в антропологии. И мне довелось изучать странные вещи.
— И вы заинтересовались черепами?
— Интерес присутствовал всегда.
— Какое у вас было завораживающее детство.
Стелла вновь бросила взгляд на монитор.
Лицо сейчас лишь отдаленно напоминало человеческое; размытые черты на светлом фоне. Впрочем, ей не удавалось различить не только цвет отсутствующих глаз, но и форму подбородка.
Лоу вернулся к своему месту перед другим монитором и положил руку сверху, готовясь повернуть его к Стелле. В его карих глазах появилось серьезное выражение.
— Вы все еще можете уйти, — сказал он. — Возможно, так вам было бы легче.
Изменившееся настроение Лоу смутило Стеллу.
— Дэвид, кто-то пытался убить Кита в пещере, когда мы нашли камень. Кто-то другой — или это был тот же человек — все перевернул в комнате Кита и оставил записку с угрозой убить нас, если мы не разобьем каменный череп на кусочки. Я не могу уйти. И даже если вы будете утверждать, что это самый опасный предмет на нашей планете, я не готова поднять молоток, чтобы его уничтожить.