Кодекс чести
Шрифт:
Едва ли не на каждом вокзале у Федора Туманова были свои люди. Ничем не приметные с виду продавцы газет и книг, аудиокассет, а то и просто ротозеи, лениво глазеющие на толпы приезжавших, были агентами старшего оперуполномоченного по особо важным делам майора Туманова. Толпа внештатных помощников рассеянная по всей Москве давала ощутимые результаты. Иногда преступление только совершилось, а уже через пару дней оперативники во главе с Тумановым задерживали исполнителя. Но так было не всегда. Порой дела затягивались, как в случаи с Софьей Бруно и оперативники сбивались с ног, чтобы заполучить
Побывав на Ленинградском и Ярославском вокзалах и переговорив со своими агентами, Федор вместе с Греком и Ваняшиным прибыли на Казанский. Здесь у Туманова работал отличный агент старичок дядя Витя. Всю свою жизнь старичок дядя Витя проработал во внутренних войсках, охраняя сибирские зоны. А, выйдя на пенсию, перебрался в белокаменную. Но, сложа руки старичку сидеть, не хотелось. А, кроме того, профессия, которая въелась в его сознание, не давала покоя. У Туманова не возникло проблем с вербовкой старика. И кто мог заподозрить тихого божьего одуванчика, торгующего возле Казанского вокзала семечками в тесных связях с операми. Для всех тех, кто постоянно ошивался на вокзале, дядя Витя был своим мужиком.
С Тумановым они встречались, предворительно созвонившись. А тут внезапное появление майора да еще в сопровождении двух помощников, вызвало у дяди Вити недовольство.
– Ты, старик, вроде не рад встрече? – проговорил Федор, протягивая дяде Вите деньги за три стакана семечек. Надо же чем-то порадовать своих орлов. Вот и пришлось майору раскошелиться. Хотя, лично Грек, предпочел бы семечкам, бутылку холодного пивка.
– Что я воробей что ли, семечки клевать, – проворчал он. Но когда его стакан Ваняшин хотел пересыпать к себе в карман, Грек запротестовал.
– Отвали, Леха. Это мне поощрение от товарища майора, – сказал он, подставляя карман. Дядя Витя бухнул ему туда стакан семечек и вопросительно уставился на Туманова, как бы спрашивая, какие вопросы, майор?
А майор, похоже, не спешил переходить к главному. Для начала спросил о здоровье старика. С этим у дяди Вити было все в порядке. И тогда майор поинтересовался по поводу недовольства старика.
– Ты чего такой мрачный? Местные постовые что ли тебя тут гоняют? Так мы сейчас враз с ними договоримся, – пообещал Федор.
– Никто тут меня не гоняет. А с постовыми я и сам договорюсь, – ответил дядя Витя, исподлобья поглядывая на Туманова и двух оглоедов с ним.
– Тогда чего ж ты? Не пойму…
Старик сокрушенно покачал головой.
– Вот то-то, что не поймешь, – в его голосе отчетливо слышался укор. – Ну чего было вот так приходить сюда? Позвонил бы… Встретились бы где-нибудь подальше от людских глаз. А то ведь ваши ментовские рожи видать за километр. А тут публика, сам знаешь какая. Враз и меня из-за вас вычислят. Вам плюнут в спину, а мне пикало под ребро, – ворчал потихоньку старик.
Федор подумал, что, вообще-то, дядя Витя прав. И со своей стороны майор допустил промах, который попытался объяснить ничем другим, как:
– Извини, дядя Витя, но дело у меня срочное. Так сказать, не терпит отлагательства, – начал объяснять Федор и заметил, как подобрело у старика лицо.
– Ну раз так, тогда ладно. Говори, чего хотел узнать? – сменил старик гнев на милость.
Федор достал из кармана фотографию убитой женщины, обнаруженной в квартире Софьи Бруно. Получилось довольно пикантно, вместе с исчезновением самой мадемуазель Софьи, из квартиры исчезли все ее фотографии. Но убитая разительно похожа на Софью. Фотографии бородатого соседа Курепина и вовсе не оказалось, даже в районном паспортном столе, куда обратился Туманов. Его фоторобот пришлось делать по описаниям соседей. Потом мнения жителей разошлись: одни говорили, что получившееся изображение как дважды два похоже на оригинал, другие только отчасти признавали сходство. Но другого ничего под рукой не было и операм пришлось пользоваться этой распечаткой.
Едва взглянув на изображение бородатого Курепина, дядя Витя сразу, причем, в довольно категоричной форме заявил, что этого бородатого козла он никогда не видел. А вот фотографию женщины взял в руки. С полминуты рассматривал ее, потом вернул Туманову со словами:
– Была у нас тут такая девка.
Федор обрадовано потер руки. А Грек с Ваняшиным заулыбались. Старик вдобавок к произнесенным словам кивнул, и глаза его затуманились от воспоминаний, из которых его тут же вывел майор Туманов.
– Дядя Витя, хотелось бы поподробней? – попросил Федор.
Старик уставился на Федора своими холодными глазами.
– Да какие тут на фиг подробности, – возмутился старик. – Вон тот киоск, заляпанный газетами и журналами, видишь? Вход в него сзади.
– Так она что газеты продавала там что ли? – несколько удивился Федор, а дядя Витя с недовольством покрутил головой.
– Какой ты недогадливый, майор. Газеты и журналы там никто не продает. Это ими стекла заляпаны, чтобы было не видно, что делается внутри. Доходит до тебя? А внутри там стоит скамейка. Вот на ней она и продавала, только не газеты, а себя. Дырку свою. Признаюсь, я пару раз тоже к ней захаживал. Бабка моя беззубая надоела. А эта деваха давала всем тут направо и налево. Кто она такая, никто не знает. Приезжая откуда-то. Но вреда от нее никому не было, только польза. А несколько дней назад смотрю, остановилась машина, и из нее выходят два мордоворота и прямиком к киоску. Мы еще тут с мужиками подумали, что у них зачесались яйца. Ну, думаем, пусть порезвятся. А глядим, они взяли Натаху под руки…
– Ее Натальей звали? – решил уточнить Федор, тем самым, перебив старика. Старик посмотрел на него сердито и сказал:
– Так, во всяком случаи, она называла себя сама. В паспорт я ей не заглядывал. Да, по-моему, его у нее и не было. Так вот эти двое ее взяли, посадили в свою машину и увезли. И больше она здесь не появлялась. Так чего, убита она что ли?
Федор врать не стал.
– Убита, дядя Витя.
Старик с сочувствием покачал головой.
– Жаль. Простая была девка. Ну кому, скажи на милость, вздумалось ее убивать? – сокрушенно произнес он, разгоняя палкой стайку воробьев посягнувших на территорию и слишком приблизившихся к мешку с семечками.
– Она была очень похожа на одну девушку. Наверное, за то и убили, – не вдаваясь в подробности, сказал Федор. А старик недоуменно пожал плечами.
– Неужели за это убивают?
– Получается, что да, – ответил Федор.
– Вот, суки. Значит, убили Наташеньку нашу. А я смотрю, что-то ее, голубушки, не видно, – запричитал старик.
– Что, дед, шишка зачесалась? – хохотнул Грек. Дядя Витя сурово уставился на него. Потом зажал одним пальцем ноздрю и смачно высморкался, едва не попав на брюки усатому капитану. Хорошо, что Грек успел отскочить.