Кодекс Крови. Книга ХII
Шрифт:
Я с удивлением разглядывал конструкцию. Она отчётливо напоминала не то око урагана, не то символ уробороса, змея, поедающего себя за хвост. Отличие было лишь в дополнительных лучах конструкта, расходящихся из центра в каждый из дюжины секторов.
«Как будто сороконожку распяли», — пришло на ум сравнение.
А ещё такое закрученное спиралью расположение энергетических накопителей напомнило мне расположение тел в пещере, где обитал алтарь стихий. Словно раковина улитки. Я посмотрел на узлы конструкта ещё раз и всё больше отмечал сходство между пещерой и амфитеатром. Только если в пещере
— Тихо! — гаркнул кто-то с балкона, и его послушались. Шипение стихло, слышен был лишь шелест песка под чешуёй воинов на арене.
Со своего трона поднялась женщина с розовыми волосами и раскосыми глазами. Тело её до пояса было прикрыто лишь несколькими чешуйками в стратегических местах, колышущихся при каждом шаге. Разглядев женщину ниже пояса, я признал, что поспешил с выводами. Шагов там быть не могло, ведь аспида покачивалась на змеином хвосте.
«Да что б меня… Найада-нага… А почему же тогда Тайпана оказалась полнотельной змеёй? От кого яичко было?»
Вопросы множились.
— Граждане Сашари, великий дом Эсфес навлёк беду на нашу родину, за что и поплатился проклятием и низложением! Но даже такая плата не утолила жажду мести наших душ. Поэтому драконы отправились первыми защищать нашу землю от вторженцев.
— Справедливо! Сами притащили их! Пусть сами и расплачиваются! Смерть предателям! Смерть! Смерть! — начали скандировать трибуны.
— Последняя волна вторжения больно ударила по нам, — продолжила Найада, заставив заткнуться скандирующую толпу. Вот что значит псионик. — Все великие дома империи объединились, создавая защиту. И вот, наконец, есть благие вести!
В амфитеатре, кажется, даже перестали дышать. Всё внимание было приковано к наге.
— Защита создана неимоверными усилиями и ещё более невероятной ценой. Но она нуждается в активации.
— Активируйте! Скорее! Мы хотим мирной жизни! Чего вы ждёте?! Наши дети гибнут там! — крики толпы достигли своего пика, перерастая в бесконтрольный рёв.
— Цена активации — добровольная жертва половины граждан империи.
— Что нужно? Накопители? Артефакты? Мы вычистим все запасы! Великие дома выплатят любую цену ради будущего своих детей! — выкрики раздавались отовсюду, но уже не перерастали в гвалт, скорее напоминая тихий рокот волн. Всем не терпелось услышать цену. Каждый прикидывал, с чем был готов расстаться ради безоблачного будущего родины.
— Цена активации — жизни!
Одно единственное слово установило гробовую тишину в амфитеатре.
— Главы великих домов приняли решение тянуть жребий. Пусть всё решит случай.
— А как же дети? — тихо прошипел кто-то с трибун.
— За них может пойти тот из родных, кого жребий обойдёт стороной, — твёрдо ответил мужской голос с балкона. Рядом с Найадой стоял ещё один глава рода. Я невольно засмотрелся, пытаясь определить видовую принадлежность неведомой зверушки. Там стояла помесь трёхглавого крокодила с прямоходящим демоном.
«Мать Великая Кровь, и это я себя ещё считал уродцем? Да я — красавец писаный!»
Мне показалось, что одна из голов заинтересованно уставилась на меня, хотя меня в прошлом в принципе не могло существовать. Я же просматривал память крови.
— Легко вам отправлять кого-то на смерть! Вы сами жребий тянуть не будете! — последовали недовольные выкрики с трибун.
— Нас дюжина, — отозвался триединый крокодил, — в моих руках шесть чёрных камней и шесть белых. Белые — жертва, чёрные — жизнь. Начнём мы с себя. Выбор придётся сделать каждому без исключения.
— А как же Эсфесы? — произнёс чей-то истеричный женский голос. — Давайте принесём в жертву их!
— Эсфесы единогласно обречены на смерть и забвение. У них и так нет выбора, а у вас есть.
«Вот суки!» — возмутился я, но мои мысли прервало тихое шипение одного из воинов за спиной:
— На забвение обречены мы все. Эсфесы могли спасти хотя бы кого-то. Честолюбивые идиоты. Сами загнали себя в угол.
Я даже обернулся посмотреть на неожиданный островок здравомыслия в бушующем море ненависти и наткнулся на вполне осознанный взгляд трёхглавого коброида, только разумного и с лапами на подобии моих нынешних.
— Ты уж не подкачай, мелочь. Утри им всем нос! Мы постараемся продержаться до твоего прихода.
Вот сейчас я не понял. Он меня разглядел, что ли? Но как?
«Чистокровные аспиды могут путешествовать по памяти и точечно вмешиваться в некоторые события, ты же можешь лишь просматривать память крови», — вспомнились наставления ковчега. Это когда я до чистокровного аспида успел дорасти, что меня в прошлом кто-то заметить смог?
После своих слов коброид устремил взгляд на балкон, а у его свитого кольцами хвоста я заметил белый камень. Такие же камни лежали рядом с каждым из воинов. Видимо, эти сами пошли на жертву, не дожидаясь жребия.
«Хоть кому-то понятие чести не было чуждо», — с уважением отметил про себя.
А между тем жеребьёвка шла своим чередом. Уж не знаю, как аспиды обеспечили каждого в амфитеатре выбором из двух камней, но спустя пять минут над трибунами поднялся тихий вой. Это родные прощались друг с другом. Кто-то менял свои камни с камнями детей, спасая их. Но потом произошла обратная ситуация.
Когда один из взрослых аспидов выдернул чёрный камень из ладони ребёнка, трибуны на мгновение замерли в недоумении, а после без промедления разорвали на месте урода. Так пролилась первая кровь. Инцидентов вспыхивало всё больше. Чёрные камни пытались отбирать у стариков, за которых вступались их семьи. Крови лилось всё больше. Она потоками стекала по проходам на арену, пропитывая песок у лап и хвостов воинов. Происходящее грозило перерасти в кровавую вакханалию, когда над трибунами прошла волна магии. Её смог ощутить даже я.
— Сели и замерли! — растёкся приказ Найады по амфитеатру. Нага стояла с вытянутой рукой, на которой лежал белый камень. — Пускаем себе кровь на ладони и зажимаем камень! — продолжала она инструктаж, на собственном примере выполняя все необходимые действия. — И да простят нас потомки! За империю! За Саша…
Договорить у неё не вышло, ибо все обладатели белых меток стремительно каменели, превращаясь в белоснежные скульптурные аналоги себя. В абсолютной тишине половина граждан империи отдала свои жизни ради будущего.