Кодекс Крови. Книга VI
Шрифт:
«Если берёшь чужую кровь, будь готов расплатиться своей!»
Открыв глаза, я опешил. Пещера не просто была в крови. Между мной и драконом образовалась просто гигантская сфера, бурлящая и переливающаяся всеми оттенками алого. Сам Райо уже без сознания распластался на постаменте. Грудь его едва вздымалась. Вдохи становились всё более редкими. Кажется, я слегка отвлёкся, предаваясь воспоминаниям и борясь с жаждой. Пришлось сделать себе такой же надрез на шее, как и у дракона.
Вскоре рядом со сферой Райо появилась вторая, но значительно меньшего размера. Моя.
«Мать Великая Кровь, да я рядом с
Отогнав от себя ненужные мысли, я принялся выманивать из крови Райо адамант. Мельчайшие его частицы серебряной взвесью окружали дракона, меня и обе сферы крови. Я опустил внутрь своей сферы перстень главы рода, притягивая подобное к подобному. Но ничего не получалось. Пыльца божественного метала не хотела сменять жертву или владельца, это с какой стороны посмотреть. Она упорно кружила вихрем вокруг Райо и его крови, словно гневалась, что её выдернули из дома, а теперь ещё и хотят лишить его.
Я ждал. Мгновения уходили в прошлое, пока последние капли жизни покидали дракона. Момент его смерти ознаменовался просто-таки фейерверком из адамантовой пыльцы. Она разом разлетелась во все стороны от безжизненного тела в поисках нового пристанища. И тут рядом засияла моя сфера. Да, она была меньше и не так сильна, но она манила ощущением дома. Такого родного и такого знакомого. Здесь не нужно было воевать, отбирая жизнь по крупицам. Здесь ждали с распростёртыми объятиями. Звали, а не прогоняли.
Прошло долгих три минуты, пока адамант решился. Он выбрал себе новое пристанище. Он выбрал себе нового носителя. Пыльца божественного металла впиталась в мою сферу крови, окрасив её на несколько секунд в серебро, а затем снова вернув истинный цвет.
Кандалы на лапах дракона раскрылись. Ошейник со звоном упал на каменный пол, оцарапав на прощание шею ящера. Дракон будто ещё сильнее уменьшился в размерах, иссох, словно пергамент от времени, и грозил вот-вот рассыпаться в пыль. Изуродованные крылья истончились и осыпались проплешинами пепла вокруг адамантовых колышков. Хвала Матери Крови, хоть не все полностью.
Страшной ценой, но дракон оказался на свободе. Осталась сущая мелочь — успеть оживить древнего эрга.
Глава 12
А вот с оживлением Райо вышла проблемка, вернее, проблемища! Закачать обратно столь огромные объёмы крови было мало того что проблематично, так ещё и тело эрга стало буквально на глазах дряхлеть. Будто без крови и без адаманта организм настолько износился, что почти превратился в труху.
Но как будто этого мне было мало, так и боги подкинули мне собственных проблем. Закачивая собственную кровь, я вдруг понял, что не настолько безразличен к адаманту, как уверял дракона. Одно дело — носить колечко на пальце, совсем другое — вливать в себя кровь, насыщенную божественным металлом до такой степени, что её цвет сменился на розовато-серебристый.
Ощущалось это инъекцией расплавленного серебра в кровь. И поверьте, я знал, о чём говорил. Меня святоши чем только не пытали, развлекаясь. Серебро, святая вода и даже осиновые колья — всё испытывалось на мне с блаженным садизмом, скрытым за маской благочестия.
Вот только если телесную боль от ожогов серебром можно было купировать, отключив нервные окончания, то ощущения от адаманта
Отвлекаться нельзя было ни на секунду, ведь я намеренно ускорил процесс возврата в дракона очищенной крови. Время было на исходе. Каким бы магически сильным существом не был Райо, на его тело и душу действовали всё те же законы мироздания.
А это означало, что у меня было максимум минут пять на всё. С возвратом крови в тело я управился за три с половиной, но дракон, измученный пленом, пытками и голодом, не спешил оживать.
При этом я искусственно заставлял кровь циркулировать по венам и артериям Райо и одновременно пытался удержаться на краю безумия. Могло ли так случиться, что вместе с адамантом я перенял какое-то проклятие от эрга? Или подобная реакция организма нормальна при отравлении божественным металлом? А! Я уже не различал, кричал ли мысленно или во весь голос, срывая горло и захлёбываясь ручейками собственной крови, вдруг ставшей ядовитой.
Меня пронизывали миллионы игл, зрение расплывалось. Тьма пещеры сменилась на ослепительный свет, выжигая глаза и пытаясь испепелить всю мою суть.
— Чужой!.. Смесок!.. — слышал я возмущённый гомон.
— Наглец!.. Убить!.. — настаивал кто-то.
— Шанс!.. Не смей!.. — перечил, кажется, женский голос.
— Нарушил!.. Не место!.. — всё громче кричали голоса.
— Не троньте! И так сдохнет! — насмешливое.
— Не выдержит!
— Да пошли вы все! — переорал я всех их вместе взятых. — Везде мне не место! Везде чужак! Я ничей! Оставьте меня в покое!
Я продолжал что-то кричать, пока пещера не потонула во вспышке пламени. Что-то внутри меня взорвалось, испепеляя душу и тело.
Душа Райо наконец-то покидала свою многовековую темницу. Но память того, кем он был при жизни, не отпускала, заставляя чего-то ожидать. Река Времени манила туманом спокойствия, берегами забвения и обещанием перерождения, но душа металась над распадающимся телом. Долгие минуты сменялись одна за одной, когда пространство вокруг дрогнуло. Темница наполнилась возгласами возмущения. Душа мучительно пыталась вспомнить, кому принадлежали голоса гостей, но память буксовала, её заволакивало туманом забвения. И вдруг сущность Райо встрепенулась, заметив прямо под собой странное существо, которое со всех сторон облепила серебристая пыльца. Глаза его закатились, а тело содрогалось в конвульсиях. Сила вокруг него так и вибрировала, норовя уничтожить наглеца, посягнувшего на самое святое. Или не наглеца.
Чуть присмотревшись, душа заметила то, что ранее ускользало от и без того рассеянного внимания. Вся пыльца собиралась вокруг трёх чернильных клякс, упрятанных глубоко внутри незнакомца. А голоса тем временем спорили, определяя судьбу жертвы.
— Это ещё что за неведома зверушка? — брезгливостью незнакомца в сияющих доспехах можно было без труда окропить планету. Он пошевелил концом копья змеиный хвост с шипами и добавил: — Фу! Смесок, но… сильный! Признавайтесь, кто из вас оседлал Сцилл или Хариб? Кто у нас счастливый папочка? Чей подкидыш?